Другие миры (сборник) - Тан Шон. Страница 43

Полночи прошло впустую. Дюжина тупиков – и ничего. Много раз на Сима нападали обезумевшие молодые мужчины, жаждавшие заполучить его жизненную силу. Их безумные речи еще долго разносились эхом по коридорам. Царапины от их голодных когтей покрывали все тело Сима.

Но все-таки он нашел то, что искал.

В небольшом базальтовом гроте глубоко в теле горы ютилось с полдюжины человек. На столе перед ними лежали разные предметы – совсем незнакомые, но от одного их вида струны Симовой души так и запели.

Ученые работали в группах: старики занимались каким-то важным делом, молодые учились и задавали вопросы. На полу сидело трое детей. Так выглядела наука: каждые восемь дней над любой исследовательской задачей работала уже совершенно новая группа людей. Но, увы, объем проделанной работы никуда не годился. Ученые старели и падали замертво, едва вступив в самый творческий период жизни – и составлял он от силы часов двенадцать от общей ее продолжительности. Три четверти своего срока они овладевали премудростью, затем приступали к работе, и вот, не успел оглянуться – уже дряхлость, безумие, смерть!

Сим вошел; Ученые повернулись к нему.

– Только не говорите мне, что у нас доброволец! – воскликнул самый старый из них.

– Не верю, – проворчал другой, помоложе. – Гоните его прочь. Это наверняка один из тех, драчунов.

– Нет-нет, – возразил старый и двинулся, шаркая босыми ногами, навстречу Симу. – Входи, мальчик, входи.

У него были добрые глаза – медленные глаза, совсем не такие, как у торопливых обитателей верхних пещер. Серые и очень спокойные.

– Чего тебе надобно, малыш?

Сим помолчал, понурив голову, не умея встретить этот мирный, ласковый взгляд.

– Я хочу жить, – прошептал он.

Старик тихонько рассмеялся и положил руку ему на плечо.

– Ты что, представитель какого-нибудь нового вида? Или ты заболел? – вопросил он Сима лишь наполовину серьезно. – Почему не бежишь играть? Почему не готовишься к поре любви, брака и детей? Ты разве не знаешь, что завтра к вечеру будешь уже почти зрелым мужчиной? Разве не понимаешь, что жизнь слишком коротка и негоже тратить ее на глупости?

Он умолк.

Пока он говорил, Сим жадно оглядывал пещеру.

– Разве не здесь мне место? – сказал он, уставившись на поблескивавшие на столе инструменты.

– Конечно, нет! Никому здесь не место! – сурово молвил старик. – Но это просто чудо, что ты пришел. У нас не было добровольцев из простых людей уже тысячу дней! Нам пришлось выводить своих собственных ученых, микроскопическую популяцию. Ты только пересчитай нас – шестеро! Шесть человек и трое детей. Разве не легион имя нам?

Старик сплюнул на каменный пол.

– Мы просим себе добровольцев, а люди орут: «Другого себе поищите!» и «Нам недосуг!». Знаешь, почему они так отвечают?

– Нет, – Сим даже вздрогнул.

– Потому что они заняты только собой. Да, они хотели бы жить подольше, но прекрасно понимают одну простую вещь: что бы они ни делали, их собственную жизнь это не продлит ни на мгновенье. Возможно, какие-то их будущие потомки проживут дольше – но они не готовы пожертвовать ради этого своей любовью и скоротечной юностью, ни единым восходом или закатом!

– Я это понимаю. – Сим оперся о стол; рвения в нем не убавилось.

– Да неужели? – старик вперил в него невидящий взор, потом вздохнул и ласково похлопал по руке. – Ну, конечно, ты понимаешь. Но ты – редкость. В наше время это слишком самонадеянно – ждать от людей понимания.

Остальные сгрудились вокруг Сима и старика.

– Я – Динк. Завтра на моем месте будет Корт, а я уже умру. Еще через ночь кто-то заменит Корта, а потом, наверное, наступит твой черед – если будешь работать и верить. Но сначала я должен дать тебе шанс. Если хочешь, малыш, возвращайся к своим и играй. Ты ведь кого-то любишь, правда? Возвращайся к ней. Жизнь коротка. К чему думать о тех, кто еще не родился? У тебя есть право на молодость. Если хочешь – уходи. Потому что если останешься, у тебя не будет времени ни на что, кроме работы, и старости, и смерти на все той же работе. Но это хорошая работа. Итак?

Сим поглядел в тоннель. Где-то вдалеке, во тьме, пел и ревел ветер. Оттуда неслись запахи еды, и звук шагов, и смех молодых голосов – и все это было хорошо. Он нетерпеливо тряхнул головой. Глаза его увлажнились.

– Я останусь, – твердо сказал он.

VI

Прошли третий день и третья ночь. Настала четвертая. Сим с головою нырнул в новую жизнь. Он много узнал о железном зерне на вершине горы. Ему рассказали о тех, изначальных зернах, которые называли кораблями и которые разбились о поверхность планеты; о том, как выжившие люди попрятались по расселинам скал, и закопались в землю, и стали быстро стареть. И в попытках выжить любой ценой позабыли всю науку. Знанию о механических вещах выжить было не суждено – не на этой неистовой планете. Здесь у людей было только СЕЙЧАС.

Вчера уже не имело никакого значения; зато завтра с безжалостным любопытством заглядывало в глаза. Каким-то образом радиация, ускорявшая старение, спровоцировала еще и что-то вроде телепатии, позволявшей новорожденным поспешно поглощать впечатления и мудрость поколений. Память вида, неуклонно накапливаясь, сохранила образы иных времен.

– Почему мы не отправимся к тому кораблю на вершине горы? – спросил Сим.

– Слишком далеко. Нам понадобилась бы защита от солнца, – объяснил Динк.

– Вы пробовали сделать защиту?

– Мази, бальзамы, панцири из камня, птичьих перьев и, с недавних пор, из необработанного металла. Ничего не сработало. Еще через десять тысяч жизней мы, возможно, сумеем создать металл, внутри которого будет течь холодная вода и который сумеет защитить нас на всем протяжении пути к кораблю. Но мы работаем медленно, вслепую. Сегодня утром я достиг зрелости и впервые взял в руки инструменты; завтра, умирая, я навсегда выпущу их. Что человек может успеть за один день? Если бы у нас было десять тысяч человек, проблему удалось бы решить…

– Я дойду до корабля! – сказал на это Сим.

– По дороге ты умрешь, – возразил ему старик.

После слов Сима в пещере воцарилось молчание. Все уставились на него.

– Все-таки ты очень самовлюбленный мальчик.

– Самовлюбленный? Я? – возмущенно вскричал Сим.

– О, да. Мне это нравится. Ты хочешь жить дольше и готов сделать для этого все. Ты действительно отправишься к кораблю – но, увы, это и правда бесполезно. Нет, если ты действительно хочешь, я не стану тебя останавливать. По крайней мере, ты не последуешь путем тех, кто готов убивать за несколько лишних дней жизни.

– Убивать! – вскричал Сим. – Откуда вообще взялась война в таком мире, как наш? Это немыслимо!

Его трясло – он действительно не понимал.

– У нас будет довольно времени на это завтра, – строго оборвал его Динк. – А сейчас слушай меня.

Так прошла еще одна ночь.

VII

Утром в пещеру, крича и рыдая, примчалась День – и кинулась прямо Симу на шею. Она снова успела измениться: стала старше и еще прекраснее.

– Сим, они идут за тобой, – она дрожала и цеплялась за него мертвой хваткой.

Босые ноги прошлепали по камню. В устье пещеры, ухмыляясь, стоял Хион. Тоже выше, чем был, и с заостренным камнем в каждой руке.

– Вот и ты, Сим!

– Уходи! – крикнула День, свирепо оскалившись на него.

– Не раньше, чем мы заберем Сима, – заявил Хион, – если, конечно, он будет на нашей стороне в битве.

Он улыбнулся.

Динк заковылял вперед, размахивая своими похожими на птичьи лапки руками; глаз у него дергался самым жалким образом.

– Прочь! – сердито заклекотал он. – Этот мальчик теперь Ученый. Он работает с нами.

– Есть работа и получше, – улыбка сбежала с лица Хиона. – Мы идем убивать тех, кто живет в дальних утесах. Ты же пойдешь с нами, правда, Сим?

И глаза его опасно заблестели.