Алиби - Браун Сандра. Страница 72

Детектив первым взял себя в руки. Пригладив волосы, он снова сел на край стола и, включив магнитофон, повернулся к Юджин.

– Доктор Кэрти, в номере Петтиджона мы нашли человеческий волос. Мне только что сообщили из криминалистической лаборатории, что этот волос идентичен тем волосам, которые сегодня мы изъяли в вашем доме вместе с расческой.

– Ну и что? – Юджин спокойно пожала плечами, но Хэммонд видел, что она больше не является пассивной участницей событий. На ее скулах появились пятна румянца, зеленые глаза гневно сверкали. – Ведь я же признала, что побывала в номере Петтиджона, и объяснила, почему поначалу мне пришлось скрыть правду. Возможно, пока я находилась там, у меня выпал волос. Это нормальное физиологическое явление. Я уверена, что в номере Петтиджона вы нашли множество волос, принадлежащих самым разным людям.

– Это действительно так, но…

– Но именно меня вы выбрали в качестве объекта для оскорблений.

«Браво, Юджин!» – хотелось воскликнуть Хэммонду. С его точки зрения, у нее были все основания испытывать негодование и даже гнев. Вопрос Смайлоу, не занималась ли она с Петтиджоном сексом, был чисто психологической уловкой, направленной на то, чтобы потрясти Юджин, заставить утратить над собой контроль и заставить проговориться. И следователи, и даже прокурорские работники частенько прибегали к подобным приемам и по большей части – успешно. Но не в этот раз. Смайлоу не удалось смутить Юджин, он добился только того, что рассердил ее и заставил ответить ударом на удар.

– Вы можете объяснить, как попал на рукав Петтиджона фрагмент почки гвоздичного дерева, которые используются в качестве пряности?

Лицо Юджин неожиданно дрогнуло, и она рассмеялась.

– Мистер Смайлоу, гвоздику используют, наверное, во всех кухнях мира. Я уверена, что и в ресторане отеля «Чарлстон-Плаза» тоже имеется запас этой пряности. А может быть, почка гвоздики попала на рукав мистера Петтиджона у него дома. Почему вы спрашиваете об этом именно меня? Или вы намекаете на вазу с апельсинами и гвоздикой, которая стояла у меня в приемной? И опять-таки я не понимаю, с чего вы решили, что это именно та гвоздика?

При этих словах Перкинс улыбнулся, и Хэммонд понял, о чем думает адвокат. Во время перекрестного допроса Фрэнк наверняка держался бы той же линии, что и Юджин сейчас, и в конце концов заставил бы присяжных хохотать в голос над незадачливым прокурором, которому вздумалось доказывать, будто почка гвоздичного дерева за обшлагом рукава Петтиджона непременно попала туда из дома Юджин.

– Думаю, Смайлоу, вам лучше на этом остановиться, – сказал адвокат. – Вопреки моему совету, мисс Кэрти согласилась отвечать на ваши вопросы и сообщила вам все, что могла. Со своей стороны, позволю себе напомнить, что вы уже причинили моей клиентке достаточно неудобств. Во-первых, ей пришлось перенести на завтра визит нескольких пациентов, которых она планировала принять сегодня. Думаю, эти люди тоже не будут вам за это особенно благодарны, хотя мисс Кэрти и не дантист. Кроме того, вы перевернули вверх дном весь дом мисс Кэрти и нанесли ей прямое оскорбление своими нескромными намеками. Вы должны извиниться перед ней, Смайлоу!

Но если Смайлоу и слышал адвоката, он не подал вида. Продолжая смотреть прямо в глаза Юджин, он сказал:

– Я хотел бы, чтобы вы объяснили, что за деньги мы нашли в вашем сейфе.

– Это мои деньги.

– Где вы их взяли?

– Вы можете не отвечать, Юджин, – быстро сказал адвокат.

– Проверьте мои налоговые декларации, мистер Смайлоу, – ответила она, пропустив совет адвоката мимо ушей.

– Мы проверили.

Она недоуменно приподняла брови.

– Так в чем же проблема?

– Скажите, не разумнее было бы поместить эти деньги в банк? Ведь там они были бы в большей безопасности и к тому же приносили бы вам проценты.

– Вопрос о том, как моя клиентка распоряжается находящимися в ее распоряжении суммами, не относится к делу, – вставил адвокат.

– Это еще неизвестно. – Прежде чем Перкинс снова успел возразить, Смайлоу поднял указательный палец. – Еще один вопрос, Фрэнк, и я закончу.

Адвокат пожал плечами:

– Это ничего не даст.

– Посмотрим… Скажите, мисс Кэрти, когда вас обокрали? Ни Хэммонд, ни Юджин не ожидали этого вопроса. Юджин, похоже, даже не поняла, о чем идет речь.

– Меня никто не обкрадывал.

– Кто же, в таком случае, взломал замок на вашей кухонной двери?

– Ах вот вы о чем!.. Я думаю, это были… подростки. Скорее всего – подростки. Они ничего не взяли, поэтому я не стала заявлять в полицию.

– И когда это случилось?

– Я… я не помню. Кажется, несколько месяцев назад.

– Гм-м, допустим. Благодарю вас, мисс Кэрти. – Смайлоу пристально посмотрел на нее и выключил магнитофон. – На сегодня достаточно.

Перкинс придержал стул, помогая Юджин встать.

– Ты слишком спешишь, Смайлоу. Смотри, не ошибись, – сказал он. – Как насчет извинений?

– Никаких извинений… пока. Я расследую убийство.

– Ты идешь по ложному следу, Рори, и оскорбляешь ни в чем не повинную женщину, в то время как настоящий убийца заметает следы.

Адвокат подтолкнул Юджин к выходу, и Хэммонд отступил в сторону, давая им обоим пройти. Он был не в силах отвести взгляд от Юджин, и она, должно быть, почувствовала это, поскольку, проходя мимо него, не выдержала и оглянулась. Они как раз смотрели друг на друга, когда Смайлоу небрежно спросил:

– Кстати, как зовут вашего приятеля? Юджин повернулась к нему:

– Приятеля?

– Да, вашего любовника.

На этот раз стрела попала в цель. Юджин утратила обычную сдержанность и ответила чисто рефлекторно:

– У меня нет любовника, мистер Смайлоу. Детектив ухмыльнулся.

– Тогда как вы объясните, что у вас в доме мы нашли простыню со свежими пятнами крови и спермы? – спросил он.

– Эта история о том, что она ходила к Петтиджону по поручению своего пациента – чистейшая выдумка, – фыркнула Стефи, как только Перкинс и Юджин вышли из кабинета. – Я считаю, что мы уже сейчас можем предъявить обвинение.

Но ни Смайлоу, ни Хэммонд не слышали ее. Набычившись, они смотрели друг на друга, словно два гладиатора перед последним и решительным боем. Кто выживет, тот победит.

Хэммонд пошел в атаку первым.

– Какого черта ты позволяешь себе так с ней разговаривать? – спросил он с угрозой.

– Это что? Официальный протест прокуратуры? – парировал Смайлоу. – Знаешь, Хэммонд, я не вчера родился. Не тебе учить меня, как вести допрос. Я выбрал эту тактику потому, что уверен – она приведет меня к успеху.

– А по-моему, ты только того и добиваешься, чтобы Перкинс вчинил управлению иск об оскорблении и потребовал публичных извинений. Поверь, это будет похуже, чем требование о возмещении морального ущерба. Если ты не перестанешь лезть в ее личные дела, Перкинс займется тобой всерьез. Он докажет, что следователь запугивал свидетельницу, подвергал ее моральному давлению, и присяжные ее оправдают. Тебе будет очень и очень плохо, Смайлоу, так что попридержи язык и моли бога, чтобы она забыла о том, что ты здесь только что сказал. Грязная простыня! Тьфу! Посмешище!..

– Не забудь, там был еще и халат, – вставила Стефи. – Наша мисс Белоснежка трахается, не снимая домашнего халата.

Гневно сверкнув глазами, Хэммонд повернулся к ней, чтобы что-то сказать, но Смайлоу отвлек его.

– Почему же она сказала, что у нее нет любовника? – спросил он.

– Откуда мне знать?! – завопил Хэммонд, не в силах больше сдерживаться. – Да и тебе тоже? Почему ты решил, что это может иметь какое-то отношение к убийству? Она же сказала, что сейчас у нее нет любовника. Все. Точка.

– Но пятна спермы… – начала Стефи.

–..Не имеют ничего общего с ее встречей с Петтиджоном в прошлую субботу, – отрезал он.

– Может быть, и нет, – сказала Стефи неожиданно кротко. – Возможно, пятна крови на простыне действительно появились после того, как мисс Кэрти брила ноги и порезалась. Кстати, именно так она это и объяснила, хотя я считаю, что для порядка следовало бы все же сравнить группу крови. Но сперма есть сперма. И мне тоже кажется, что приятель мисс Кэрти каким-то образом причастен к убийству Петтиджона, иначе она не стала бы его выгораживать и говорить нам, что ни с кем не встречается.