Набери мой номер ночью (СИ) - Орлова Тальяна. Страница 19

— Да, да, — стонала я. — Ты мой герой! Максим, еще, еще! О-о-о…

И он вторил:

— О-о-о…

Ну и чего так не работать? Я тем временем рассматривала коренастую фигуру рядом со знакомым офисом. Виталий Алексеевич явно замерз на холоде, раз нервно потирал богатырские плечи и приплясывал на месте. До моего следующего адреса еще два квартала, но я, закончив с клиентом, вышла из машины и поспешила к мужчине — без особой цели, просто поздороваться с человеком, которого я некоторое время подозревала в телефонной интимной близости со мной.

— Виталий Алексеевич, доброе утро!

Он замер и, похоже, не сразу меня узнал. Но через пару секунд гаркнул:

— А! Привет. Ты же у Кира в команде, виделись…

— Маша, — подсказала я. Меня ему вообще не представляли. — Очень рада вас видеть!

— Точно, Маша! Ты зачем здесь? Брат прислал?

— Нет, — я качнула головой. — Вы такси ловите? Я могу подвезти.

— Не такси — водителя я тут своего ловлю! — он снова начал с ненавистью озираться. — Куда этот бес пропал? Хоть увольняй, чес-слово. Вру, конечно, не уволю. Он вот так редко пропадает, но в самые нужные моменты. Иль уволить?

Последний вопрос я посчитала риторическим, потому просто продолжила, чтобы что-то ответить:

— Понятно. Он, наверное, отъехал ненадолго, а там пробка на проспекте, — я указала в сторону, но с нашего места затор не было видно. — А у Кирилла Алексеевича водителя нет, всегда сам за рулем. Удобно, с какой-то стороны.

— Ага, особенно после ресторана с партнерами удобно, — Виталий Алексеевич махнул рукой, которая показалась мне чрезвычайно массивной. — Но что поделать, у него это со времен аварии.

Я вмиг замерла. Даже немного удивилась тому, что хоть про аварию мне правду сказали. И хотелось эту тему развить:

— Я знаю о том случае. Кирилл Алексеевич говорил про сломанные ребра и что сильно испугался. Теперь и на такси не может ездить.

Вероятно, Виталий Алексеевич посчитал, что раз я в курсе, то можно спокойно продолжать вдаваться в подробности:

— Еще бы он не испугался! Галина-то за рулем сидела, ее даже до реанимации не довезли. Вот Кир с тех пор скорее пешком пойдет, чем на место пассажира сядет.

— Галина? — у меня в горле пересохло.

— Ну да. Жена его, — он посмотрел поверх моей головы в надежде высмотреть собственную машину.

У меня сердце мелко-мелко заколошматилось в грудной клетке. Я как будто разрушала представление обо всей ситуации, но заодно и формировала совершенно новую картинку.

— Я не знала, что он был женат.

— Ну, а чего ему — тебе докладывать? — мужчина говорил грубовато и простодушно.

— Нет, конечно. Но про аварию он же рассказал. В него многие девушки в офисе влюблены, лучше бы знали и относились с пониманием к его ситуации, чем тешили себя иллюзиями и придумывали причины его холодности. Так и появляются слухи — от недостатка информации. Мне вообще сообщили, что он гей.

Виталия Алексеевича последнее предположение потрясло, как закостенелого гомофоба:

— Чушь! Всё с ним в порядке! Было когда-то… Они совсем соплежуями женились, ему даже двадцать не стукнуло. Мы все ржали, что такие браки долго не держатся. И вот, накаркали — даже полугода со свадьбы до похорон не прошло. И с тех пор он только сам за рулем и с бабами совсем завязал, однолюб, — он снова глянул на меня и нахмурился. — Это не тайна, но мало ли. Хотя я бы на его месте каждой встречной рассказывал, чтобы убивать надежды на корню. Стыдиться-то нечего, зато никаких россказней вокруг.

— Я не стану с ним обсуждать, конечно, раз он сам зачем-то скрывает. Я вообще больше не работаю на Кирилла Алексеевича.

После этого я была удостоена еще более хмурого взгляда. Вероятно, мужчина уже пожалел об откровенности. Внимательнее глянул на эмблему курьерской фирмы, пришитую к лацкану куртки.

— Мог бы и догадаться. А чего так? Денег мало платил?

Достаточно платил. Я только в последнее время поняла, что достаточно.

— Да нет, по личным причинам, — заявила я. — Может, все-таки подвезу вас? Сегодня очень холодно.

Он снова вернулся к своему нервному ожиданию:

— Ну да, а потом этот придурок здесь меня будет бегать искать. Он так-то ответственный, ты не подумай…

Я дождалась с ним машины, которая как раз появилась со стороны проспекта через пару минут. Тепло попрощалась и удалилась.

Не знаю, почему я ощущала себя пораженной. И только после смогла понять свои эмоции. Оказывается, я и сама не заметила, как провозгласила себя главной для Кирилла женщиной — такой, за которой месяцами охотятся, чье имя покупают за немыслимые деньги, кому звонят и кого хотят безраздельно. И, может быть, все эти пункты правда, но с одним небольшим и все перечеркивающим допущением, — я никогда не была для него самой главной. И с «бабами» он не завязывал, там за плечами ощущается огромный опыт, просто брату не докладывает, потому что об однодневках родне и не принято сообщать. Про бывших упоминал, и у меня даже сомнений нет, что предполагается множественное число. Отрывается с ними, забывается. И со мной, вероятно, это удалось лучше всего. Он меня все-таки выделял, вряд ли он тратил столько времени и терпения на расстановку ловушек для каждой. Или я ему ту самую Галю напомнила? Чем-то похожа? Почему именно это имя всплыло? И если так, то он об меня все это время мучился. Как он там выразился — «часть мазохизма в доминанте, которая иногда тоже необходима»? Как странно, когда единственная вытянутая спичка десятилетней давности рушит целый замок собственной значимости.

Все-таки есть во мне женщина — именно она сейчас обижается непонятно на что, и именно она желает нравиться даже тому, с кем не планировала отношений. Я и не догадывалась, насколько его внимание все это время льстило, а теперь я вдруг хлопнулась с неба на землю. А вот это уже от мужской части во мне — зудящее в груди уязвленное самолюбие и желание быть первым, даже если вопрос яйца выеденного не стоит.

Пришлось даже бить себя по рукам, чтобы не позвонить Кириллу, непонятным образом что-то ему доказать, а потом заявить, что больше он моего голоса не услышит. Остановили меня только размышления, на какую тему скандал закатывать, ведь повода нет. А ссориться на тему, которую и сформулировать толком не можешь, как-то несподручно.

И Кирилл меня мариновал тишиной, хотя за ним и раньше наблюдались периоды «воздержания». Он будто пятой точкой всегда ощущал мое напряжение — и осознанно затягивал эти моменты.

Глава 14

Заказы на доставку я брала с утра до поздней ночи и пока не устала от работы, а первый азарт лучше использовать для заработка. На звонки с желанием горячего секса отвечала фактически за рулем. В фирме и через неделю удивлялись, что молоденькая девушка решила подзаработать именно таким образом, я оказалась вообще единственной женщиной в курьерском штате. Уже несколько раз от коллег я слышала предупреждения, что все-таки лучше вечерние заказы не брать. Сексисты чертовы, им просто самим хочется моих денег — особенно когда видно, что я справляюсь и сдаваться не намерена.

И как-то уже стирались в памяти адреса, имена и лица покупателей: звякнуть, всунуть посылку, заставить расписаться и навсегда забыть. Потому я не сразу переориентировалась, когда дверь открыл очередной заказчик. Равнодушно сунула ему в руки обернутую в плотную бумагу стопку книг, достала планшет для росписи о получении. Не дождалась и после этого только подняла лицо. Брови еще несколько секунд продолжали подниматься.

— Секс по телефону с доставкой на дом? — Кирилл, конечно же, улыбался. Причем улыбался без малейшего удивления. — Ну вот, а говорила, что не хочешь знать мой адрес.

Случайная и совсем незапланированная встреча, как же. Элитный дом почти в центре, но это не редкость, я как раз предпочитала такие адреса — богатые клиенты просто платили и возвращались к своим делам, а вот бедные иногда долго сокрушались о конской стоимости доставки. Я собралась и изобразила скептическую мину, спросила, хотя ответ уже знала: