Гнев истинной валькирии - Мид Ричел (Райчел). Страница 31

– Разве можно отказываться от столь почетного приглашения? – тихо и мягко произнес Иеремия. – Немногие удостоились личной аудиенции Его Святейшества, из вашей делегации – только вы. И, я боюсь, охрану туда не пустят. Воинам другой страны запрещено входить в храм. Но вас ждет теплый прием, не сомневайтесь.

Джастин пытался справиться с изумлением.

– Спасибо…

– Мы также кое-что запланировали для ваших женщин, – сказал чиновник-аркадиец по имени Марлин: похоже, именно он занимался экскурсиями и встречами. – Естественно, они не смогут присутствовать на официальном ленче, который даст президент. Они останутся здесь и помогут женщинам из семьи Карла. Уверен, лишние рабочие руки на кухне не помешают. Но потом они могли бы присоединиться к вам для осмотра столичных достопримечательностей, если, конечно, вы не против.

Экскурсия вместо работы на кухне? Конечно, они захотят покататься по городу!

Аттикус вдруг задумался и наклонился к своему собеседнику:

– Как вы считаете, наложница Джастина сможет сопровождать его во время визита в храм?

Какой странный вопрос! И Джастин моментально сообразил: Аттикусу пришлось не по нраву, что служителя отделят от основной делегации и отправят на встречу с главой аркадийской церкви. Судя по хмурому виду дипломата, об этом рандеву не договаривались заранее.

Аркадийцы были шокированы.

– Но зачем? – удивился Маттиас.

Аттикус замешкался с ответом. Не отвечать же прямо: извините, мы волнуемся за безопасность нашего коллеги. Но Джастина вовремя осенило:

– Иногда она выполняет обязанности секретарши. Записывает за мной кое-что, пока я работаю. Я бы хотел припасть к мудрости Великого Ученика, и мысль о том, что мне придется исполнять презренную работу слуги во время столь примечательного разговора, мне претит.

Чиновники переглянулись, а Джастин набрался терпения: проглотит ли рыба наживку? Местных женщин использовали в качестве домашней прислуги, и Джастин надеялся, что его реплика о «презренной работе» соответствует местным гендерным стереотипам. Он также рассчитывал, что никто из аркадийцев не дал себе труда тщательно изучить резюме женщин и не спросит, почему так называемая музыкантша должна конспектировать его разговор с первосвященником.

– Возможно, проще будет предоставить нашему гостю секретаря, – проговорил Маттиас после паузы.

– Наши обычаи и образ жизни сильно отличаются, – начал Марлин. – И мы пытаемся смягчить эту разницу. Но вы должны понять, что некоторые вещи изменить невозможно, как бы мы ни старались. Естественно, женщинам позволено входить в храм, но чтобы женщина присутствовала на аудиенции Его Святейшества! Такое в принципе случается крайне редко… да практически никогда. Ведь женщина в таком деле – лишь помеха. Она отвлекает внимание собеседников от важного дела.

– Безусловно, – вступил в разговор Лусиан. – Но она хорошо вышколена, и ее присутствие будет абсолютно незаметно, уверяю вас.

Мартин колебался, но неожиданно заговорил преподобный Иеремия:

– Великий Ученик исполнен желания встретиться с вами, доктор Марч. Он чуткий и сострадательный человек. Мы хотели бы, чтобы во время аудиенции вы не чувствовали себя стесненно. Поэтому я свяжусь с ним сегодня. Полагаю, мы сможем все устроить. Вероятно, никаких проблем не возникнет, если она придет Огражденной.

– Которая из них? – спросил второй по старшинству сын Карла.

– Джаспер! – гаркнул Карл. – Какая разница?

– Не знаю. – Джаспер неторопливо оглядел женщин. – Были бы мои, я бы их всех держал Огражденными.

Похоже, аркадийцы чувствовали себя крайне неловко – светская беседа явно свернула не в то русло. Но Джастину пришлось задать очередной вопрос:

– Что значит «Огражденная»?

– Если женщина становится источником искушений и раздора среди мужчин, Нехитимар повелевает наложить на нее наказание и оградить ее. Такая особа носит укутывающее с ног до головы покрывало, которое полностью скрывает ее фигуру и лицо, – объяснил Маттиас.

– И это наказание? – уточнил Джастин. Он сосредоточился и, аккуратно подбирая слова, спросил: – Она навлекает на себя наказание собственными действиями, провоцирующими… искушения и раздор? Или женщину наказывают просто за то, что она… – Он едва не произнес «красивая», но быстро поправился: – …за ее внешность?

– За то и за другое, – отчеканил Маттиас.

– Разумеется, в случае посещения храма ни о каком наказании речи нет, – проговорил Иеремия. – Мы лишь примем меры предосторожности. Служители Нехитимара должны пребывать в равновесии и ограждать разум от низменных страстей, порождаемых женщинами.

«Невероятно, – подумал Джастин. – Они наказывают женщин за собственные слабости и неумение держать себя в руках». Но нет, некогда предаваться размышлениям: впереди раскрылось окно возможностей!

И Джастин растянул губы в улыбке, надеясь, что она выглядит естественной:

– Мне следует одеться формальнее, чем обычно? Я видел фотографии Великого Ученика, и надо сказать, они произвели на меня огромное впечатление: ризы, жезл с какой-то птицей… Это ведь орел, если я не ошибаюсь?

Лусиан покосился на служителя: речь Джастина изрядно удивила сенатора.

Иеремия сурово кивнул:

– Орел Нехитимара. Одна из наших священных реликвий. Великий Ученик берет в руки жезл только по особым праздникам, когда обращается к собранию верующих. Что касается богослужебных риз, я уверен, что он будет принимать вас в полном облачении. Но вы не смущайтесь. Вы выглядите прекрасно, нет нужды что-либо менять. Великий Ученик привык затмевать простых смертных вроде нас с вами.

За столом повисла напряженная тишина, но Лусиан мгновенно разрядил обстановку.

– Что ж, весьма приятно узнать, что Джастин удостоен аудиенции у столь значимой персоны. По правде говоря, это честь для нашей делегации. Но, должен признаться, мне не терпится скорее полюбоваться достопримечательностями, которыми богата ваша страна! Куда вы планируете нас отвезти?

За столом вновь возобновился безобидный разговор, и все с радостью сменили тему беседы. Джастин слушал краем уха болтовню о предстоящих экскурсиях и думал о своем. Сперва Гераки сообщил ему, что золотой орел свидетельствует об угрозе, Джастин решил, что это официальный аркадийский символ. Потом, в самолете, он наткнулся на фотографию Великого Ученика с жезлом и еще больше уверился в своей догадке. Несомненно, птица являлась символом аркадийской религии, а та, в свою очередь, была накрепко связана с местным правительством. Серьезный расклад, разве нет?

Однако, послушав Иеремию, Джастин задался вопросом: а что, если речь идет не об абстракциях, а о совершенно конкретном артефакте? Значит, в самолете он поторопился с выводами…

«А жезл сам по себе не опасен? – спросил он воронов. – Вдруг Один предупреждал Гераки именно о нем?»

«Возможно, это действительно могучий и ценный артефакт, который Великий Ученик нашел и вовсю использует. Тогда у него и его бога есть преимущество в битве».

«Ценный? – сварливо переспросил Джастин. – Я их столько видел на своем веку, этих божественных артефактов! К примеру, мужик в храме Морриган – у него был кинжал богини!»

«Ты видел предметы, благословленные конкретным божеством. Их силу могут применить лишь те, кто верит в этого бога, – пояснил Магнус. – А если Великому Ученику попался один из могущественных артефактов, дело принимает совсем иной оборот! Неудивительно, что Один заинтересовался им! В мире имеют хождение несколько предметов, наделенных огромной энергией – намного превышающей ту, что дает обычный талисман. Сверхъестественная сила переходит к богу, контролирующему данную вещь. У каждого артефакта есть магические свойства, которыми пользуется жрец. Для соперничающих богов такие предметы являются величайшими сокровищами, но до них могут дотрагиваться лишь люди, обладающие истинной верой».

«Как нам понять, относится ли жезл к великим артефактам или нет?» – допытывался Джастин.

«Если он из них, ты сразу все почувствуешь, конечно, если жезл используют по назначению, – заявил Магнус. – Нужно найти свидетелей подобных случаев».