Шестая могила не за горами (ЛП) - Джонс Даринда. Страница 9

Я сплела пальцы.

- Давайте-ка уточним. Вы проиграли душу в карты?

- Нет… то есть не совсем. Мне нужны были деньги. Он это знал. И использовал против меня. – Его омыло волной раскаленного добела стыда. – Не поймите превратно, на то были веские причины. А у него самые высокие ставки в городе, вот я и рискнул. Заложил все, что у нас было, чтобы занять место за столом. И потерял все до последней копейки. – Он смущенно потер лоб. – Увидев, как я расстроен, он сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться. И в итоге продал ему душу.

- Понимаю. Так что там с Хедеши? – напомнила я.

Джойс прищурился, припоминая подробности:

- Тот парень, дилер, сказал, что в городе орудует ангел смерти, досаждающий его братьям. Сказал, что вам удалось уничтожить одного из главных адских полководцев, которого звали Хедеши.

Откуда, бога ради, какой-то доморощенный крупье, открывший нелегальное казино, обо всем этом знает?

- Почему вы решили, что я и есть этот ангел смерти?

- Потому что мне все так говорили, - ответил Джойс, постепенно повышая голос. – Послушайте, а не можете вы пойти и поговорить с этим парнем? Вернуть мне душу? Я заплачу.

- Разве вы сами не сказали, что у вас нет денег? И именно поэтому вы оказались за игровым столом?

- Ну… деньги я достал. Много денег. Оказалось, что продать душу – весьма прибыльная сделка. – Он поник и захлебнулся в таких душераздирающих страданиях, что у меня защипало глаза. – Но никакие деньги не могут вылечить от рака.

Твою дивизию. Большой Р. Мой самый ненавистный враг.

- Мне нужна моя душа. Я могу все ему вернуть. Я обещал ей, что моя душа будет с ней.

Значит, женщина, которую он любил, умерла, и теперь ему нужно вернуть душу, чтобы быть рядом с ней в ином мире. Что ж, это тоже что-то новенькое.

- Вы единственная, кто осмелился противостоять хоть кому-то из них. Никто даже думать об этом не хочет.

- И тому есть хорошее объяснение. Они весьма смертоносны.

- Я готов на все. Можете все забрать. Деньги. Машины. Все, что пожелаете. Мы с супругом в невыразимом отчаянии.

И опять меня застали врасплох. А я ведь только-только начала понимать, что вообще происходит.

- С супругом?

- Да, с Полом. Мы поженились в Массачусетсе, как только там узаконили однополые браки.

- Тогда кто эта «она», кому вы обещали провести вместе вечность?

Джойс посмотрел на меня полными слез глазами. И слезы эти были такими горькими, что я перестала дышать и почувствовала, как остановилось сердце.

- Наша дочь. Ей было три года, когда она умерла от нейробластомы. Мы обеспечили ей самое лучшее лечение, какое только можно купить, но все без толку. – Он достал бумажник, вытащил из него две фотографии и передал мне. – Знаете, каково это – смотреть, как умирает от рака трехлетняя девочка? Она была такой храброй! И хотела только одного – чтобы мы пообещали, что когда-нибудь встретимся на небесах. – Его голос надломился, а я не мигая смотрела на снимки.

С первого мне улыбалась прелестная белокурая девочка с огромными голубыми глазами. Второй, видимо, сделали после нескольких курсов химиотерапии. Безволосая макушка все той же красавицы блестела на солнце, пока сама красавица готовилась скатиться с горки. На ее губах играла широкая и ясная, как небо Нью-Мексико, улыбка.

- Мы обещали ей, что снова увидимся. Пол не знает, что я натворил. Не знает, что я не могу сдержать обещания.

Не знаю, от чего у меня в горле встал ком размером с бейсбольный мяч. От горя Джойса или от моего собственного. Как бы то ни было, я не сумела сдержать слез, глядя на ангела в руках отца.

- Когда ее не стало? – выдавила я, чувствуя, как скорбью сдавливает грудь.

- Вчера. – И Джойс расплакался, уткнувшись лицом в ладони.

Обойдя стол, я обняла Джойса и зарыдала вместе с ним. С этой частью своих обязанностей я всегда справляюсь хреново. С той частью, которая касается оставшихся в живых родственников. Их скорбь, их горе тяжким грузом ложатся мне на сердце.

Я почувствовала Рейеса. Ощутила его жар до того, как он вошел в кабинет. Он не стал вмешиваться. Отступил к стене и смотрел, как смертельная боль стирает меня в пыль.

Глава 4

Проводив мистера Джойса к выходу, я пообещала сделать все, что смогу. Понятия не имею, все ли в порядке у него с головой, но уж точно выясню.

- Что там у нас? – осторожно поинтересовалась Куки.

- Клиент, который продал душу дьяволу.

- Еще один? – Она всегда знает, что сказать.

Немного смутившись, я улыбнулась ей так широко, как только сумела в сложившихся обстоятельствах:

- И не говори. Когда уже люди хоть чему-нибудь научатся? – Я оглянулась на Рейеса, который все еще молчал. Он видел, как меня прорвало. Тут уже не до смущения. Мне было стыдно. – Такое вообще возможно?

- Возможно, - ответил он, и я почувствовала излучаемые им искренние сожаления.

- Тогда мне предстоит сыграть в карты.

Я взяла сумку и двинулась к двери. Рейес отлепился от стены и пошел за мной.

- Шутишь?

- Ни капельки. Мои намерения серьезны, как нейробластома.

На этот раз он не ответил. Знал, что ничего не добьется. Прогресс налицо.

Я остановилась у стола Куки:

- Ты же вечером переоденешься?

- А с этой одеждой что не так?

- Ничего, если ты собираешься сбежать с цирковой труппой.

Громко ахнув, она угрожающе сощурилась:

- Надо было запереть тебя в кабинете с мачехой, а не пользоваться этим дурацким интеркомом с кошмарной распродажи, чтобы тебя спасти.

Пришла моя очередь громко ахнуть. Вдобавок я обвиняюще ткнула в нее пальцем со всем присущим мне актерским талантом:

- Распродажа была крутая. Кому не понравятся манатки очень даже неплохого таксидермиста? – Куки вздрогнула, вспомнив подробности, и я добавила: - А интерком и близко не такой дурацкий, как этот наряд.

Выражение ее лица стало суровым, и я почувствовала, как ослабевает тяжкий груз горя. Как хорошо, что у меня есть Куки! Подмигнув ей, я вышла из офиса. Нужно было подготовиться к сегодняшнему вечеру.

Но первым пунктом в списке дел был дядя Боб.

Проходя по стоянке к моему дому, я взяла у какого-то бездомного с морщинистой кожей и без нескольких зубов карточку, на которой было написано «ЖИВИ СВОБОДНО ИЛИ УМРИ». Взамен ссыпала ему всю оставшуюся мелочь. Дом был моим в прямом смысле слова. Его купил мне Рейес. Понятия не имею, что делать с многоквартирным домом, но мысль о том, что он принадлежит мне, приятно грела душу.

- Ты не будешь играть в карты, - заявил Рейес, все еще шагающий за мной.

- Еще как буду.

Меня обступило жаром разрастающегося в нем гнева. Обжигающим, раскаленным добела жаром. Я развернулась к нему лицом:

- Да в чем, блин, проблема?

Он не остановился, пока не оказался в паре сантиметров от меня.

- В тебе. Ты как будто специально ищешь самые хреновые, самые опасные ситуации, а потом не задумываясь лезешь на рожон.

- Я очень даже задумываюсь. – Я отвернулась и снова пошла к дому. – Иногда даже не один раз, а два или три.

Я и двух шагов не успела сделать, как он схватил меня за руку.

- Это не смешно.

Демонстративно уставившись на его руку, я снова посмотрела ему в глаза:

- Верно, не смешно.

Он отпустил меня.

- Нельзя спасать направо и налево каждую отчаявшуюся душу, Датч. – Когда я снова глянула на дом, Рейес преградил мне путь. – В конце концов тебя убьют, а я застряну здесь в одиночестве, потому что влюблен в воплощение чуткости и сочувствия, готовое рискнуть жизнью ради первого встречного, лишь бы не прислушиваться ко мне.