Песнь жизни (СИ) - Лисина Александра. Страница 71

И этого тоже нельзя было допускать.

Таррэн опасно рисковал, ныряя за отцом в эту коварную бездну. Причем, рисковал сам и подвергал риску молодого, неопытного юношу, которого оставлял за проводника. Без надежного, многолетнего и проверенного Единения решиться на такое мог только безумец, но ни он, ни Тир даже не колебались. И Линнувиэль, старательно отгоняя от себя видения их быстрой гибели, всеми силами пытался нащупать то единственное, что могло бы стать для них хорошей опорой – тонкие, слабые и едва уловимые узы крови, которыми они, трое, были обязаны общему прародителю – Проклятому Владыке Изиару.

Младший Хранитель прерывисто вздохнул и бережно потянулся к застывшим без движения собратьям, готовясь подхватить и помочь обоим, если что-то пойдет не так. Крепко зажмурился, сосредоточился, слишком хорошо зная, как тяжело держать сразу несколько пар кровных уз. Затем полностью отключился от внешнего мира, почти перестал дышать… а потому даже не заметил, что в какой-то момент живые стены величественного дворца Владыки испуганно содрогнулись.

Глава 20

– Это еще что такое? – нахмурился Элиар, когда пол под ногами снова дрогнул, и быстро покосился по сторонам. То, что он увидел, ему сильно не понравилось: в преддверии гибели повелителя эльфов (единственного мага, что сдерживал живой, полный древний магии дворец от самоуправства) Чертоги начали необъяснимо, но стремительно меняться. Сперва под недоуменными взглядами Перворожденных в Тронном зале резко потемнело – это плотно сомкнулись зеленые ветви над их головами, полностью перекрыв доступ солнечным лучам и образовав высоко наверху некое подобие непроницаемого колпака. Затем снова мелко задрожал пол, как при слабом землетрясении, а за ним неприятно засветились деревянные стены, бросив на озадаченные и пока что спокойные лица собравшихся мертвенно-желтую тень. Тень настолько странную, что на мгновение эльфам даже показалось, будто густая листва за ней зашевелилась, нехорошо оживилась, но сделала это так пугающе целеустремленно, а затем так активно потянулась в сторону бессмертных, выдвигая вперед крючковатые ветки, что присутствующие инстинктивно отступили на шаг. Кто-то даже за оружием потянулся, едва сдерживаясь, чтобы не рубануть настойчивые отростки, пытающиеся обвиться вокруг ног и лишить подвижности, а остановил уже занесенную руку только потому, что некстати припомнил: дворец Владыки – живой. И он очень скоро отомстит за увечье, если кто-то окажется настолько глуп, чтобы с ним связываться.

По Тронному залу пробежал тревожный гул, в котором едва слышно прозвучали обеспокоенные голоса двух или трех Хранителей, пытающихся подчинить себе древнюю магию дворца взамен ушедшего Владыки, но без толку: Чертоги продолжали меняться. Всего за несколько минут они сдвинули живые стены, вынудив Перворожденных сгрудиться в центре. Трава на полу мгновенно засохла и тоже засветилась неприятными желтыми огнями. Густая листва неожиданно пожухла, а потом вдруг разом опала, открыв множеству взглядов свое скрытое оружие – острые, сочащиеся нехорошими капельками шипы на оголившихся ветках, которые вдруг встрепенулись, угрожающе встопорщились и начали медленно разворачиваться внутрь.

– Проклятие! – процедила Белка, быстро покосившись на Таррэна, потому что на данный момент именно он был сильнейшим магом Темного Леса, способным подчинить себе взбесившийся дворец. Пусть он – Отреченный, пусть давно не бывал в этих местах, но Родовой Ясень, чьи отростки грозно качнулись к замершим в панике эльфам, не мог его не узнать и не признать новым повелителем. Надо было только встать и коснуться их своей силой.

– Торк! Торк!! Торк!!! – зашипела она, поняв, что Таррэн сейчас слишком занят и не сможет уделить ей ни капли драгоценного внимания, как не сможет выделить наружу ни одной искры своего Огня – его сейчас попросту не было в этом мире. Он все еще качался на грани между жизнью и смертью, настойчиво пытаясь вернуть умирающего отца. Точно так же, как не мог этого сделать Тир (второй по силе маг) и Линнувиэль – единственный из Хранителей, кому она хоть немного доверяла. А остальные…

Белка быстро оглянулась: Иттираэль до боли стиснул кулаки и крепко зажмурился, беззвучно шепча что-то сквозь плотно сомкнутые зубы. Его фигура окуталась зеленоватым пламенем, потемнела, расплылась, и оттуда за версту шибало такой бешеной мощью, что от него опасливо попятились даже собратья. Кажется, Старший Хранитель понимал, что происходит, и отчаянно пытался вмешаться, однако пока его усилия были тщетны: по какой-то причине Чертоги не желали слушаться и хищно скалились, буквально заперев высшую знать Темного Леса в тесно замкнутом пространстве. И ни Иттираэль, ни настороженно раздувающий ноздри Аттарис, ни остальные Хранители никак не могли с этим справиться.

– К'саш! – вполголоса ругнулась Белка, лихорадочно озираясь. – Да что за иррдов трув здесь творится?!! Элиар! Чего-нибудь чуешь?!

– Чую, что мы здорово вляпались, – пробормотал Светлый, настойчиво пробираясь к беспокойно озирающейся Милле. – Не бойся, малышка, все будет хорошо. Я не дам тебя в обиду.

Мелисса облегченно прижалась, когда сильная рука эльфа бережно обхватила ее за плечи, и послушно пригнулась, позволяя закрыть себя от неведомой опасности.

– Бел, как у тебя?

– Плохо, – скрипнула зубами Гончая, к чему-то прислушиваясь. – Кажется, весь дворец сейчас ощетинился, как перед нападением. Не знаю, что там учудил Тирриниэль, но с его смертью нас наверняка порешат, как самых главных убивцев. Чует мое сердце, без помощи мы долго не продержимся.

– Хочешь сказать, это ВСЕ из-за него?! – возмущенно ахнул Шранк, незаметно закрывая Мелиссу с другой стороны.

– В чем-то, как-то… он же не завершил ритуала Передачи. А без этого Ясень не признает нового Хозяина. Ну, как наш Лабиринт двадцать лет назад: пока Таррэн со злости магией не шарахнул, его никакая сила не могла сдержать. Зато потом он успокоился, признал и как миленький пропустил нас в самое сердце. Тут, похоже, такая же история.

– То есть, этого Торкнутого Владыку теперь надо вернуть? – не поверил Воевода. – Если мы его упустим, тут все провалится к демонам в Нижние Миры? Прямо к Торку на рога? Значит, Таррэн не зря застрял там с мальчишками, рискуя самым некрасивым образом остаться по ту сторону?

– Точно. Присмотри, чтобы им не помешали.

– А ты куда?!

Белка коротко свернула зелеными радужками и зло процедила:

– Куда надо. Твое дело сейчас – позаботиться о них, понял?

– Я тебя не пущу в одиночку!

– Попр-р-робуй, – ласково прошипела Гончая, неуловимо быстрым движением пригибаясь к земле и поднимая для удара хищно изогнутую кисть.

– Нет, стой! – спохватился Страж, благоразумно отступив на шаг. – За малышней пусть присмотрит Элиар! Его теперь за уши от них не оттащишь! А я могу помочь!

– Нет. Твое место здесь. И постарайся больше меня не разочаровывать, потому что… – она неожиданно вздрогнула и, шумно втянув ноздрями душный воздух, вдруг гаркнула: – ВНИЗ!! ВСЕ ВНИЗ, ЕСЛИ ЖИТЬ ХОТИТЕ!!! СТР-Е-Е-Е-ЛЫ!!!

Перворожденные (даром, что были растеряны) молниеносно развернулись и дружно ощетинились парными клинками. Еще не зная, откуда исходит угроза, что случилось и почему надо так громко орать, но хорошо чувствуя – Гончая не ошибается: нечто неладное творится за зелеными стенами.

– Шранк! Таррэн и Тир на тебе! Элиар, прикрой девочку!! И головы… головы берегите!! Они сейчас сорвутся!!

Гончая всполошилась вовремя: длинные шипы, которыми были усеяны стены от пола до потолка и которые уже успели вытянуться до размеров небольших стрел, внезапно задрожали, будто их раскачивала невидимая рука. Затем странно скрипнули, разом покачнулись…

– Мама… – прошептала Мелисса, уставившись на них, будто завороженная.

– На пол! – рявкнула Белка, даже не обернувшись, и Элиар немедленно подхватил девушку, властно роняя на сухую траву, а потом выпрямился на широко расставленных ногах, готовый до последнего закрывать собой и ее, и замерших в полной неподвижности магов, что все еще отчаянно пытались вернуть царственного сородича. Остальные сомкнулись тесным кругом чуть поодаль и выжидательно замерли: что Старейшины, что Хранители, что простые воины, взятые с собой высокими ллерами вместо телохранителей. Все они, как один, сейчас ощетинились, сгрудились в центре, настойчиво закрывая собой повелителя. А заодно, его младшего сына, совсем юного внука, его удивительно привлекательную невесту и даже проклятых смертных, которых Линнувиэль так некстати привел из Пределов.