Козыри Рока - Желязны Роджер Джозеф. Страница 8

На следующем лестничном пролете я спугнул задремавшую черную кошку. Она выгнула спину и зашипела, а потом быстро умчалась куда-то вверх.

На третьем этаже тоже оказалось четыре двери – тремя явно никто не пользовался, а на четвертой, покрытой блестящим шеллаком, виднелись темные пятна. И красовалась медная табличка с надписью «Мелман».

Я постучал.

Ответа не последовало. Я сделал еще несколько попыток – безрезультатно. Возможно, здесь Мелман жил, а наверху, где было больше солнечного света, устроил студию.

Я вернулся на лестницу и поднялся на четвертый этаж.

Одна из четырех дверей была слегка приоткрыта. Остановившись, я прислушался. Внутри кто-то был. Я подошел поближе и несколько раз постучал. Услышал тихий вздох. Толкнул дверь.

Он стоял ко мне лицом под застекленной крышей, примерно в двадцати футах от входа – высокий широкоплечий мужчина с черной бородой и карими глазами. В левой руке кисть, в правой – палитра. Испачканный в краске фартук надет поверх джинсов и клетчатой спортивной рубашки. На мольберте холст, на котором нарисовано нечто, напоминающее мадонну с младенцем. В комнате множество других холстов, но все они либо повернуты к стене, либо чем-то накрыты.

– Привет, – поздоровался я, – вас зовут Виктор Мелман?

Он кивнул – при этом на лице у него не дрогнул ни один мускул, – положил палитру на ближайший стол, а кисть опустил в банку с растворителем. Потом взял влажную тряпку и вытер руки.

– А вас? – спросил он, отбросив тряпку в сторону и снова взглянув на меня.

– Мерль Кори. Вы знали Джулию Барнс.

– Не стану отрицать. Однако вы использовали прошедшее время, из чего следует…

– Она мертва. Я хочу поговорить с вами о ней.

– Хорошо, – согласился он, снимая фартук. – Давайте пойдем вниз. Здесь негде даже присесть.

Он повесил фартук на гвоздь у двери и вышел из студии; я последовал за ним. Перед тем как уйти, Мелман запер студию. Его движения были плавными, почти грациозными. Я слышал, как барабанит по крыше дождь.

Тем же ключом Мелман открыл темную дверь на третьем этаже. Распахнул и жестом пригласил меня войти. Проходя по коридору мимо кухни, я заметил кучу пустых бутылок, стопки тарелок, коробки из-под пиццы. Набитые до отказа мешки с мусором выстроились у шкафа; пол казался липким, а пахло как в цеху по производству специй, по соседству с которым расположилась бойня.

Гостиная была большой, с двумя удобными на вид черными диванами, стоящими друг напротив друга, восточными коврами на полу и несколькими разномастными столиками, сервированными пепельницами с окурками. В дальнем углу, у стенки, задрапированной красным, я увидел красивый концертный рояль. Повсюду были расставлены низкие книжные шкафы, набитые литературой по оккультным наукам, рядом с ними примостились кресла, а на полу валялись стопки журналов. Нечто напоминающее угол пентаграммы торчало из-под самого большого ковра. В воздухе витали застарелые запахи благовоний и марихуаны. Справа от меня сводчатый проход вел в соседнюю комнату, а слева была закрытая дверь. Картины на религиозные темы – я решил, что их автор сам Мелман, – висели на стенах. Что-то в них напоминало работы Шагала. Хорошая живопись.

– Садитесь.

Мелман показал на кресло, и я сел.

– Хотите пива?

– Спасибо, нет.

Он устроился на ближайшем ко мне диване, сложил руки и пристально на меня посмотрел.

– Что случилось? – спросил Мелман.

Теперь уже я пристально взглянул на него:

– Джулия Барнс увлеклась оккультными науками и пришла к вам в надежде побольше о них узнать. Она умерла сегодня утром при очень необычных обстоятельствах.

Левый уголок его рта слегка дрогнул. И никакой другой реакции.

– Да, Джулия интересовалась подобными вещами, – промолвил он. – Она хотела получить у меня наставления, и я удовлетворил ее просьбу.

– Мне необходимо знать, почему она умерла.

Он продолжал смотреть на меня.

– Ее время вышло, – заявил Мелман. – Рано или поздно такое случается со всеми.

– Она была убита животным, которое не может здесь существовать. Что вы об этом знаете?

– Вселенная гораздо более странное место, чем многие из нас думают.

– Так вы знаете что-нибудь или нет?

– Я знаю о вас, – произнес он, впервые улыбнувшись. – Она, естественно, мне все рассказала.

– Как это понимать?

– Как мою осведомленность в том, что вы и сами более чем знакомы с вещами подобного рода.

– И что?

– Когда известные силы начинают действовать, Искусство находит способ собрать нужных людей в нужный момент.

– Значит, вы думаете, что дело именно в этом?

– Я знаю.

– Откуда?

– Так было предсказано.

– Поэтому вы меня ждали.

– Да.

– Любопытно. Расскажите-ка об этом поподробнее.

– Давайте я лучше покажу.

– Вы говорите, будто бы вам было что-то предсказано. Как? Кем?

– Скоро и сами поймете.

– И смерть Джулии?

– Пожалуй, и это тоже.

– Ну и каким образом вы собираетесь меня просветить?

Мелман улыбнулся:

– Я хочу вам кое-что продемонстрировать.

– Хорошо. Я готов. Демонстрируйте.

– Это здесь. – Он встал и направился к закрытой двери.

Я последовал за ним через комнату.

Мелман засунул руку за пазуху, вытащил цепочку, а когда поднял ее над головой, я увидел, что на ней висит ключ. Этим ключом он и открыл замок.

– Заходите, – предложил он, толкая дверь и отходя в сторону.

Я вошел в небольшую, довольно темную комнату. Мелман нажал на кнопку выключателя – зажегся слабый синий свет. На противоположной стене я заметил единственное окно, все стекла которого были закрашены черной краской. Мебели в комнате не было, если не считать нескольких подушек, разбросанных по полу. Часть стены справа от меня была задрапирована черной тканью.

– Ну, смотрю, – сказал я.

Он усмехнулся:

– Потерпите немного. Как вы думаете, какой раздел оккультных наук занимает меня больше всего?

– Вы каббалист.

– Да, – признался Мелман. – Откуда вы знаете?

– Люди, интересующиеся Востоком, склонны к самодисциплине, – заявил я. – А каббалисты всегда были страшными неряхами.

Он фыркнул:

– Тут все зависит от того, что считать для себя важным.

– Именно.

Мелман ногой отбросил подушку на середину комнаты:

– Садитесь.

– Я постою.

– Ладно, – сказал он, пожав плечами, и начал что-то тихонько бормотать.

Я ждал. Через некоторое время, продолжая негромко говорить, он подошел к черному занавесу и быстрым движением отодвинул его.

Моим глазам предстало каббалистическое Древо Жизни с десятью сефиротами [15]в символичнеских аспектах. Рисунок был весьма впечатляющим. Неожиданно возникшее чувство узнавания меня озадачило. Эта картина была оригинальной вещью, а не поделкой из оккультной лавчонки. Однако по стилю она не имела ничего общего с полотнами, что висели в другой комнате. И стиль этот был мне знаком.

У меня не оставалось сомнений: Древо Жизни рисовал тот же художник, что сделал Козыри, найденные мной в квартире Джулии.

Мелман продолжал бормотать свои заклинания, а я разглядывал картину.

– Ваша работа?

Мелман не ответил. Вместо этого он подошел к картине и показал на третий сефирот, который называется Бина. [16]На нем был изображен маг перед темным алтарем, и…

Нет! Я не мог поверить. Так не должно…

Я понял, что вхожу в контакт с этой фигурой, причем контакт не был символическим. Маг был настоящим, и он призывал меня к себе. Фигура начала расти, стала объемной. Комната вокруг меня потускнела. Я уже почти…

Был там.

Сумеречное место, маленькая поляна посреди странного леса. Тусклый кровавый свет озаряет каменную плиту алтаря. Маг, лицо которого скрыто в тени капюшона, перемещает какие-то предметы по поверхности камня, его руки двигаются так быстро, что я не в силах за ними уследить. Откуда-то издалека доносятся слова заклинаний.