Серые Пределы (СИ) - Лисина Александра. Страница 89

"Я точно схожу с ума, - мрачно подумал Таррэн, тщательно растирая виски. - Интересно, это только со мной что-то неладно или Элиар так же чувствует к Белику... тьфу! Что ж за напасть-то?! Надо завязывать с этим, иначе ничем хорошим я не кончу... боги! Нет, так нельзя. Наверное, надо выпить? А то еще немного, и начну забывать, кто я и для чего сюда пришел. Все, больше никаких уз. Ни за что, потому что они слишком прочно внедряются в голову. Скоро начну на расстоянии определять, где находится этот пацан, будто на мне до сих пор висят эти проклятые ниточки. Уже начинает казаться, что он совсем близко..."

- Идут! - неожиданно ворвался в беспокойно мятущиеся мысли чей-то напряженный голос. - Внимание!!..

Темный эльф почти благодарно взглянул на Муху, только что давшего ему благовидный предлог отложить тревожные догадки на "потом". Тряхнул растрепанной головой, окончательно приходя в себя, выпрямился и, расправив плечи, глубоко вздохнул. Ну вот, так гораздо лучше: никаких догадок, никаких сомнений и никаких тебе глупых домыслов. Все просто и понятно: там - они, а тут - мы. Долой чужаков, наших бьют... и все такое прочее. Дело за малым - перебить всякую нечисть и со спокойной совестью провалиться в крепкий сон, потому что во сне, как известно, приходят ответы на многие важные вопросы. А еще - там не бывает никакой раздвоенности и непонятных, необъяснимых и совсем уж дурацких желаний, от которых наяву отчаянно горят уши и нередко темнеет в глазах.

- Мать твою... да что же это...? - прошептал кто-то рядом с эльфом, заставив его мигом забыть о недавних сомнениях. - Откуда взялось? Как они могли?! ТАК быстро?!!

Таррэн вздохнул и быстро подошел к краю, чтобы выяснить, кто на этот раз придет за их жизнями и попытается штурмовать каменную крепость. В тот момент он даже не обратил внимания на невероятно напряженную позу Мухи, не заметил судорожно вцепившегося в ограждения второго Стража, в задумчивости не увидел, как нехорошо меняются лица остальных Сторожей вокруг и как нервно кусает длинный ус встревоженный Воевода. Не заметил испуганно округлившихся глаз высунувшегося из своего убежища Карраша, широко распахнутых ртов обоих Светлых сородичей, на лицах которых вдруг заметалась неуверенность и какая-то несвойственная им растерянность. А потом поднял взгляд выше и буквально обмер от странного ощущения: показалось, на него тысячами горящих глаз уставилась сама Смерть.

Он сперва не смог осознать всего величия того, что довелось так внезапно узреть. Не смог охватить заметавшимся в панике разумом ту устрашающую картину, что открылась его глазам. И не сумел, к своему стыду, мгновенно оценить жутковатое великолепие, смотрящее на него миллионами новых огоньков. Потому что ЭТО было слишком страшно, нереально, неправдоподобно. Будто идешь по обычной пустынной дороге, ни о чем не подозреваешь, заносишь ногу для следующего шага, а под ней вдруг разверзается бездонная пропасть, в которую ты уже почти ступил. Ты еще качаешься, не веря сам себе, надеешься, что это просто сон, силишься понять, как же такое могло случиться и где же ты ошибся, но никак не успеваешь. Просто не можешь ни о чем думать. А потом с воплем проваливаешься в никуда и не знаешь, сколько времени продлиться эта агония.

Темному эльфу потребовалось некоторое время, чтобы понять происходящее, но когда пришло, наконец, запоздалое понимание, а испуганное сознанию все-таки вынудили признать страшную правду, Таррэн странно осел и как-то отрешенно подумал:

"Нам конец".

- Как же их много... - сглотнул стоящий рядом Муха.

Ему никто не ответил, потому что стоящая напротив звериная армия была поистине великанской. Громадной настолько, что первые ряды уже преодолевали первую сотню шагов, чуть не маршируя в ногу под неслышную музыку, а последние терялись где-то далеко в Лесу, тревожа своей поступью высокие деревья, безжалостно сминая траву, нещадно вытаптывая землю; взревывая, вскрикивая и торжествующе порыкивая, потому что было очевидно: ни одной Заставе не устоять против ТАКОГО количества клыкастых врагов. Казалось, Проклятый Лес собрал все, что имел, чтобы бросить на людей в эту единственную, ожесточенную, но недолгую схватку. Чтобы смять численностью, задавить бессчетной мощью и сделать это как можно скорее. Раз и навсегда. На веки избавиться от дерзких соседей - сперва от одного, а затем и от всех остальных. Он выставил своих мохнатых солдат, как умелый полководец - ровными рядами, постепенно набирающими силу и высоту. Удивительно слаженно вышагивающими ровными колоннами, в которых царил безупречный порядок и ненормальное спокойствие. А еще - почти кожей ощутимая уверенность в победе.

Самыми первыми бежали грациозные сероватые кошки с чересчур длинными верхними клыками, заметно выдающимися из-под губ и загнутыми книзу на манер отточенных сабель. Гибкие, стремительные, ловкие охотники, которым не составит большого труда взобраться на стены. Сравнительно небольшие, всего по бедро взрослому мужчине, с рыжеватыми подпалинами на боках, они мягко стелились по изрытой земле, безжалостно топча остатки первой волны и со вкусом облизываясь.

Сразу за ними в три широких колонны вышагивали громадные, грязно зеленого цвета богомолы, каким-то чудом достигшие размеров полутора человеческих ростов. Закованные в естественные хитиновые панцири, прикрытые сверху жесткими слюдяными крыльями, бесстрастные, холодные и недобро посверкивающие крупными фасетчатыми глазами, они мерно переставляли тонкие ноги, с неотвратимой обреченностью приближаясь к замершей в оторопи Заставе. Их мощные челюсти беспрестанно шевелились, тяжелые жвалы то раскрывались, то снова смыкались, издавая крайне неприятный скрежет. Но делали это довольно осторожно, чтобы не задеть идущих впереди кошек.

Между богомолами извивались гигантскими пестрыми лентами неимоверно длинные питоны. Как десант, как молчаливые лазутчики, которых прикрывали первые два ряда; как разведчики и диверсанты, наконец, которым в этой жуткой армии тоже отводилась определенная роль. Стоило только взглянуть на мощные сокращения их упругих тел, чтобы мигом сообразить - если такая змейка сумеет обвить одну из башен и чуть сожмет кольца, у Заставы не останется стратегически выгодной для стрельбы площадки. А питонов (или удавов?) были сотни. Сотни! И все они целеустремленно направлялись сюда! Они ловко вились между суставчатых конечностей богомолов, вытягивали плоские морды между первыми кошками, а хвосты их терялись далеко позади, как раз между десятками каких-то черных жуков, сумевших раскормиться до размеров матерого медведя, и самими медведями, обладающих габаритами некрупных слонов. Впрочем, покрытые шерстью слоны здесь тоже были, но где-то далеко, за деревьями, от них только трубный голос и доносился, да опасно раскачивались тяжелой поступи многовековые стволы.

Таррэн ошеломленно моргнул, признавая среди невероятно крупных для своих видов животных и уже знакомых рыжих гиен, и шакалов, и лисиц, и зверушек поменьше. Приметил краешком глаза даже здоровенных кабанов, чьи клыкастые морды то и дело терялись среди мохнатых тел более крупных представителей местной фауны. Видел игривых хорьков, задорно скачущих по чужим спинам и сжимающих в передних лапках что-то, похожее на шипастые мячики. А еще - длинноруких черных обезьян, жутковато обросших шерстью равнинных тигров, росомах, целую вереницу рыжих муравьев, дотягивающих до размеров средней собаки... и все это ритмично двигалось, ползло и неторопливо вышагивало к Заставе, как единая армия. Старательно переставляя лапы и избегая наступать друг на друга, жутковатое воинство уверенно приближалось и всем видом говорило: готовьтесь. Но, что самое страшное, они большей частью молчали - просто шли на бой, как покорные куклы, рефлекторно огрызались, если кому-то прищемляли хвост или отдавливали лапу, а потом снова шли, не устраивая свар и не скатываясь в обычные драки или выяснения отношений. Шли вперед, постепенно разворачиваясь в четкий боевой порядок, медленно приближались и хорошо знали, что им нужно.