Шут. Книга 3 (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde". Страница 66

— Тебя ведь очень легко выделить из толпы, — вдруг сказал Элея. — Если знать, как искать… На что смотреть. Если такие волосы, — она коснулась головы Шута, — редкость… а они действительно редкость… если они — верный признак мага… Ну чему тут удивляться, Пат? Наверняка люди Волена ищут подобных себе. И однажды увидели тебя. Только не захотели почему-то приобщать к их ордену… Наверное, на то были причины. Вот магистр и решил просто… устранить тебя.

— Но это глупо! — не удержав гнева, воскликнул Шут. — Во мне нет ничего такого, что вредило бы им! Я их не знал тогда! И никогда не узнал бы, не вмешайся они сами в мою жизнь! На кой великому магистру понадобилась смерть стольких людей?! На кой ему был нужен мальчишка, не желавший тогда ничего, кроме как разделить судьбу своего наставника?!

Его несло… ох несло… Шут чувствовал, как теряет над собой контроль, как захлебывается яростью… Он выпустил ладонь Элеи, предвидя, что еще немного — и произойдет какая-нибудь не очень хорошая штука… Вроде той тучи над Золотой.

Да… туча была знатная…

Шут криво усмехнулся, заставив Элею испуганно отшатнуться.

"Прости, любимая", — подумал он с сожалением. — Видят боги, я этого не хотел…"

Впереди уже отчетливо виднелся проем в стене, не имеющий ни двери, ни решетки, а лучи рассветного солнца вовсю струились сквозь высокие стрельчатые окна под самой крышей.

Как давно он не видел солнца…

Шут постарался как можно отчетливей вспомнить то чувство, которое некогда позволило ему собрать целую бурю над любимым городом, а потом — над замком Тарон.

Это не было сложно.

Обида пополам с горечью и теперь — точно также, как тогда — почти всецело владели разумом.

"Получайте! — думал Шут, раскрывая веером ладони и извергая наружу всю ту боль, которая копилась много лет. — Вы этого хотели?! Этого?!"

Он ненавидел себя в те мгновения, когда глыба подгорной крепости вдруг опасно напряглась и задрожала. Никогда — никогда! — не хотелось Шуту ломать и разрушать. Тем более он не мог даже представить себе убийство… Но чем больше испытывал отвращение к самому себе, тем больше стен начинали трещать и проседать под тяжестью горной толщи…

— Вот мы и у цели! — раздался веселый возглас Мая. Скрипач уже стоял в проеме, и рассветное солнце озаряло его кудрявый профиль. Еще несколько шагов — рядом с ним оказалась Элея, а следом — и сам Шут.

Он больше не оглядывался.

И не думал о том, что происходит внизу.

Если будет на то воля богов, стены выдержат, и никто не погибнет, но едва ли теперь выводок Волена останется в своей крепости. Слишком опасно.

Май так ничего и не почувствовал, а вот Элея, едва только скрипач помог ей выбраться на горное плато, и едва только туда выбрался сам Шут, немедленно спросила:

— Пат, что происходит?! Скажи, это… это твоих рук дело? — она указала себе под ноги. Теперь уже и Май ощутил едва уловимую вибрацию камня. Он удивленно округлил глаза, а губы сложил трубочкой, как будто хотел присвистнуть.

— Моих… — небрежно бросил Шут. Он хотел сказать, дескать, надо спешить, но вдруг осознал, что ни одного гранитного кирпича больше нет над его головой.

И стены не давят.

Вокруг было только небо. Небо, солнце, и чистый воздух… Шут вдохнул его полной грудью, выдохнул со стоном…

— Свобода… — прошептал он и опустился на колени, разом ослабевший и ощутивший всю усталость от долгих дней заточения. — Матушка небесная, мы свободны…

Башня осталась у них за спиной, снаружи она возвышалась над горным плато лишь на пару человеческих ростов. Пока не войдешь и не узнаешь, что она представляет собой в действительности… С виду — обычная часовня. Вот только вокруг — ни души. Молчаливая каменная равнина с редкими пучками сухой прошлогодней травы в неглубоких разломах.

А силы почему-то утекали прочь… Вот ведь странное дело.

"Это все из-за магии, — думал Шут, с трудом поднимаясь на ноги. — Там, внизу ее было много… А теперь все меньше с каждым шагом"

— Как же так… — услышал он недоуменный возглас Элеи. — Май! Ты ведь говорил, что в башне нельзя пользоваться чарами?! Что там, мол, духи не дают!

Скрипач стоял, с запоздалым испугом кусая губы. Он очень походил на мальчишку, которого поймали на глупой проделке, едва не стоившей сорванцу жизни.

— Бера не могла соврать… — пробормотал Май, опустив глаза и не смея взглянуть даже на подол Элеи. — Правда…

Шут тяжело вздохнул.

— Это, наверное, в самом деле так, — сказал он своим спутникам. — Башня полна древней Силы. Вот только… эта Сила показалась мне доброй… она наоборот помогала!

Беглецы переглянулись, обменявшись непонимающими взглядами.

— Может быть… — робко начала Элея. — Мне самой показалось в прошлый раз, когда мы прятались… что эти духи, — она замялась, словно стеснялась сказать глупость, — что они добрей Волена!.. И всех сподвижников магистра. Может быть, — уже решительней сказала принцесса, — древним магам не нравится то, что происходит в крепости? Ведь такое возможно?

Шут сначала привычно пожал плечами, а потом медленно кивнул.

— Всяко бывает… — проговорил он, пытаясь прислушаться к своим ощущениям. Но, наверное, ему все-таки не следовало расходовать свои силы так неистово… Теперь Шут едва мог идти, не то что пользоваться Даром. — Идем… Идем. Нам надо еще найти спуск, отыскать Кайзу.

Волен, поземная темница, дни без возможности в и д е т ь — все это словно подернулось туманом. Шут двигался как во сне, мечтая лишь об одном — упасть где-нибудь в безопасном месте и уснуть. Элея, видя это, шла рядом, но ничего не говорила. А Май сразу ушел далеко вперед, разведывая дорогу. Он все еще держал в руке свой клинок, но нервное напряжение более не сковывало движений музыканта. Самое смешное — за плечами у него до сих пор болтался не только походный мешок, но и чехол со скрипкой… Не потерял, не разбил во всех передряг, какие выпали на его долю. И как будто совсем даже не вспоминал о тяготах пребывания в подгорном замке. Наверное, Май понравился бы Виртуозу… если ты бы только скрипачу хватило ума сразу принять все правила хозяина труппы. И ничего не красть.

Шут даже улыбнулся, представив себе, как эти двое мерялись бы характерами. Но они бы сошлись… да. Виртуоз всегда уважал талантливых и легких на подъем творческих людей. Особенно, если те не требовали слишком высокой платы и раззолоченных нарядов.

— Патрик… — Элея тронула его за плечо. — Милый… посмотри на меня.

Шут остановился, чувствуя, как кружится голова. Плато, по которому они шли, тянулось далеко на запад. Именно туда стремился Май, безошибочным определив направление. Шут посмотрел на Элею, улыбка все еще играла у него на губах, вот только ноги почти не держали.

— Любимый мой… — она вдруг прижалась к нему, положив пальцы Шуту на грудь, и замерла. А Шут с удивлением понял, что мадам Сирень все же была права… он подрос. Еще больше вытянулся со дня той последней примерки. Элея уже не казалась выше, ее глаза теперь были на одном уровне со взором Шута… — Патрик, скажи мне, ты в порядке? Я ведь вижу… ты выглядишь так, будто еще шаг — и упадешь… Если ты остановил наших врагов, значит можно не спешить, ведь так? Давай не будем бежать. Давай ты отдохнешь немного, а, Пат? — она так трогательно вглядывалась в его лицо…

— Не стоит, звездочка моя, — Шут взял ее ладони в свои и легонько стиснул. — Нельзя сейчас останавливаться. Если я сяду — уже не смогу подняться, пока не просплю три дня подряд, — он улыбнулся ей, надеясь, что шутка развеселит принцессу, но это вышло немного жалобно… Она только вздохнула, сердито качнув головой. Рыжевато-золотистые локоны снова выбились из аккуратной некогда косы, которую не было времени переплести… — Не гневайся на меня, моя королева, — Шут поднес озябшую ладошку к губам и оставил невесомый поцелуй. — Ты конечно же права, но я не хотел бы и впрямь уснуть прямо здесь. А это непременно случится.

Элея со вздохом отвела глаза. Огорченно покачала головой.