Самый темный секрет (ЛП) - Шоуолтер Джена. Страница 26

Она - больше чем Ловец, думал Страйдер, прекрасно зная, что Амун услышит. Она ответственна за убийство Бадена.

Амун знал, что воин хотел сохранить эти личные откровения только между ними, странно, что он не говорил вслух, учитывая, что в комнате больше никого не было, но он был рад. Чем меньше людей знают о ней, тем невредимее она будет, а таким образом, никто не подслушает.

Затем Секреты сообщил ему, что Торин тоже знал. Это Страйдер просто не понял. Амун был потрясен до глубины души, что ни один человек не убил ее уже. Шок, почти сжег его живьем, отгоняя сладкий поцелуй ее охлажденной кожи. Поскольку она жила, Амун предполагал, что он был единственным, кто выяснил ее прошлое преступление.

- Ну?- спросил Страйдер

В ответ на его предыдущее заявление, Амун просто кивнул.

Его ноздри раздувались от возмущения. - Ты знал?

Он кивнул второй раз.

- Я не должен быть удивлен. Ты всегда все знаешь. Но ебать, мужик! Ты по-прежнему обращаешься с ней как проклятым сокровищем.

Слова были сдержанными, так как он зарылся рукой в волосы и прошелся. - Ты выбрал ее вместо меня, черт побери".

Не существовало такого ответа, который мог бы оправдать его, даже еще одно извинение, поэтому он не предложил ни одного. И в тишине, Амун стал слышать больше мыслей Страйдера. Мысли воина не могли потухнуть достаточно быстро.

Она моя. Чтобы поцеловать, чтобы убить. Независимо от того, что я решу. Черт бы ее побрал, как она связала меня в такие узлы? Я презираю ее.

Руки Амуна сжались в кулаки. Моя,хотел он крикнуть.

Он этого не сделал. Такое признание только сделает яму его вины и стыда глубже, так что он сжал свои губы в жесткую линию.

Почему ты не навредил ей? показал он сухо. Потому что Страйдер тоже, возжелал ее? Все же, такое желание было совершенно не похоже на жаждущего войны мужчину. Только Сабин, их лидер и хранитель демон сомнения, был способен лучше вкладывать свои личные потребности и желания в кампанию против Ловцов. Таким образом, колебания Страйдера, что бы ударить происходили от чего-то еще. Или вернее, лучше, что бы они происходили от чего-то еще.

Амун никогда не чувствовал себя более способным на убийство, чем в этот момент, думая, что другой человек, положит руки на Хайди.

Вина ... позор ...он упал в яму в любом случае.

Его друг плюхнулся обратно в кресло, не отрывая от него взгляд. - Мы не знаем, как, но она успокаивает тебя, очищает твой ум, даже заставляет демонов отступить.

Так. Как он и подозревал, Хайди была ответственна за его выздоровление. Это известие, столь же расстраивало, как и приветствовалось.

- Она должна быть рядом с тобой в одной комнате, для... все, что она делает, чтобы работало,- продолжал Страйдер. - Мы до сих пор не знаем, как она это делает, но мы выносили ее из этой комнате несколько раз, чтобы испытать пределы ее возможностей. Как только она достигает конца коридора, твои мучения начинаются снова и снова.

"Эксперименты"внезапно обрели смысл. Была ли ее способность причиной того, что он чувствовал себя связанным с ней? Потому что она как-то сделала то, что он не мог, напугала демонов до покорности?

Как она на него так сильно подействовала, сделала его тело рабом желаний, которые он не хотел чувствовать?

Этот вопрос привел к другому, гораздо более печальному, чем любой, который возникал раньше. Это было то, как Баден чувствовал себя, когда открыл свои двери одной лунной ночью и обнаружил на улице Хайди, просящую о помощи?

Амун был уверен, что благодаря Хайди открылись воспоминания в его голове.

Я напугана,сказала она, и слезы блестели в ее глазах, нижняя губа дрожала. Я думаю, что кто-то там, преследует меня. Пожалуйста, проводите меня домой. Пожалуйста.

Пока он видел только черное, он отгонял это. Он не хотел туда идти. Начали всплывать другие вопросы, каждый более убийственный, чем предыдущий. Баден посмотрел на ее прекрасное лицо и почувствовал себя спокойно, впервые с момента его одержимости?

Не потому ли он просто склонил свою голову приветствуя свою собственную смерть, когда Ловцы высыпались из своих убежищ и напали на него?

Она может слышать твои мысли , показал он рывками?

- Нет. - Страйдер моргнул, покачал головой в замешательстве. - Она может слышать твои?

Амун сухо кивнул.

- Она может слышать все? Даже твоих демон... ов? Даже твоих демонов".

Нет. Слава богам. Только то, что я позволяю, чтобы она слышала.

Страйдер оперся локтем на подлокотник, триумфальный блеск внезапно заблистал в его голубых глазах, усиливая пламя уже бывшее там. - Мы можем использовать это в наших интересах.

Конечно, воин сразу же собрался обмануть и победить девушку. - Сабин будет…

Амун зашипел прежде, чем смог остановить себя. Нет.

Снова Страйдер заморгал в растерянности.

Нет, показал он во второй раз. Ты не будешь говорить об этом Сабину. Он едва помешал себе добавить, никогда.

- Амун, ты знаешь, я не могу...

Пока еще нет. Ты не будешь говорить об этом пока. Амун решил следовать за Сабином еще, в то время как они жили на небесах, солдатами царя богов, хотя один Люциен был главным. Никто не мог выработать стратегию, как Сабин. Никто не был более ожесточенным. Никто лучше не подходил для выполнения неприятной работы.

После того как они бы открыли ящик Пандоры и обнаружили себя проклятыми, а также застряли на земле со смертными, половина его друзей продолжали следовать за Люциеном. Другая половина решила следовать за Сабином. Амун не изменил своего мнения.

Он ушел с Сабином, потому что никто не ненавидел Ловцов больше.

Впервые за столько веков, он пожалел о своем решении.

Амун не раз помогал своему другу пытать пленных ради информации, но он не наслаждался криками или кровью, как Сабин. Тем не менее. Он знал, то, что они делали, было необходимым для их выживания.

Теперь он знал, глубоко в своих костях, что независимо от того, что он скажет, в тот момент, когда Сабин узнает истинную личность Хайди, он зайдет в эту комнату и спокойно, но верно лишит ее гордости, ее душевного спокойствия и даже ее воли к жизни.

- Я не собираюсь скрывать это от него, Амун,- сказал Страйдер.

Не было никаких эмоций в голосе. Его голос был теперь мертв, его упорство ясно.

Тогда, дай мне день с ней. Дня будет не достаточно,понял он в следующий момент. Не потому, что он желал ее. Что он и делал. О, он желал. Больше, чем следовало, больше, чем он когда-либо желал другую. Тем не менее, нельзя было отрицать этот факт. Никогда до этого он не ставил чужое благосостояния выше, чем благосостояние его друзей, и тем более врага. Нет, дня будет не достаточно, потому что она называла его "малыш", и он так сильно хотел, чтобы это было правдой.

Он провел рукой по своему воспаленному, опухшему лицу. Ласка была предназначена для другого человека. Это должно было уменьшить эту притягательность. Этого не произошло.

Тем не менее. Он собирался защищать ее,подумал он. От Сабина.

От всех них.Она была причиной того, что здравомыслие Амуна вернулось. Таким образом, он должен был держать ее в безопасности. И если он собирается держать ее в безопасности, по крайней мере, некоторое время, ему нужно установить несколько правил. Как, не думать больше о том, какую нежность она испытывала в его объятиях. Как, больше не подслушивать ее милые воспоминания. Как, больше не целовать ее.

Первый раз был последним. Неважно, насколько сочной она была на вкус. Неважно, насколько страстно она кончала для него. Неважно, насколько он жаждал погрузится внутрь ее, скользя внутрь и наружу, сначала медленно, затем увеличивая скорость, подталкивая их обоих к лихорадочным высотам. Дерьмо. Он не должен был думать о ней, и он, черт побери, не должен был вожделеть ее.