Возмездие полнолуния - Лазарева Ярослава. Страница 29

Я уже подошла к ним.

– Его обратили эти две мерзавки Нора и Злата, – сообщила я. – Они затащили нас в какое-то заброшенное строение и начали мне угрожать.

– Чего они хотели? – невозмутимо спросил Грег.

– Чтобы я отдала им свою жемчужину и стала их рабыней, – возмущенно ответила я. – Иначе грозились убить Женю на моих глазах.

– Невозможный выбор! – сочувственно проговорил Грег.

– Тогда Женя пожертвовал собой, – продолжила я. – Надкусил кожу на запястье, хлынула кровь. Вампирши были новообращенными и не выдержали. Так я и спаслась.

– Это было жутко! – прошептал Женя. – Они высасывали мою кровь, боли я вначале даже не чувствовал, один лишь ужас, что эти твари впились в меня. И хотел одного – умереть. Но они быстро насытились и отпустили меня. И тут же исчезли, бросив меня в том сарае. Вот тут-то я и прошел все муки ада. Не хочу вспоминать!

– Ты так сильно любил Лилю? – уточнил Грег, пристально глядя на Женю.

– С первого класса, – прошептал он. – Она была моей единственной любовью. Я не мог допустить, чтобы вампирши сделали ее своей игрушкой! Тогда я бы умер за нее без сожаления!

– А сейчас? – с любопытством спросил Грег.

– Сейчас? – явно удивился его вопросу Женя и поднял голову. – Так ведь она рысь! А вампиры не выносят оборотней. Это непреодолимо! И когда я нашел ее после свадьбы в селении, то сразу это понял. Было мерзко смотреть на нее, находиться рядом, но какая же пустота была в тот момент… чуть не сорвалось с языка – в душе. Но у меня ведь теперь ее нет! Я бездушен!

– Странно, что Лиля словно бы и не чувствует к тебе отвращения, – заметил Грег. – Да и ты, вижу, легко находишься с ней рядом.

Его острый взгляд пронзил меня. Я вздрогнула. То, что я пользуюсь черной жемчужиной, я не хотела говорить никому. Даже Грегу.

– Мне самому это непонятно, – тихо ответил Женя. – Но сейчас отвращения нет, и мне вполне комфортно.

– Вообще-то неподалеку бродят вышеупомянутые Нора, Злата, а с ними еще наш новый приятель Гал. И он тоже вампир! – сообщила я, чтобы повернуть разговор в другое русло.

– Вот как? – вскинул брови Грег. – Тогда предлагаю отправиться сейчас на квартиру Ренаты. Она где-то носится, давно ее не видел. Квартира пуста, и нам никто не помешает.

– Ты мне все расскажешь? – обрадовался Женя.

– Все до мельчайших подробностей, – заверил Грег. – Пошли? Тут совсем рядом.

Мне хотелось спросить, зачем я-то им нужна, но Женя выглядел таким восторженным и в то же время напряженным, что мне показалось некрасивым оставить его в таком состоянии и уйти. Правда, Грег словно почувствовал мои сомнения. Он остановился и повернулся ко мне.

– Лиля, если хочешь, можешь отправляться домой, – мягко предложил он. – Я все объясню Жене. Я даже взял с собой копию текста вампирского поверья, чтобы у твоего друга был нужный документ.

– Нет! – нервно вскрикнул Женя и схватил меня за руку.

Грег глянул на него с недоумением и пожал плечами.

– Вот видишь! – сказала я. – Так что отправляюсь с вами.

– Но если ты устала… – пошел на попятную Женя. – Я эгоист!

– Знаешь, я постоянно испытываю давящее чувство вины за то, что произошло с тобой, – тихо ответила я.

Грег быстро пошел по улице. Мы пристроились по бокам.

– Как Рената? – спросила я.

– Все так же, – хмуро ответил он. – Уж лучше бы она занималась своим монастырем! Но в последнее время она полностью потеряла к нему интерес.

– Я вообще удивлен, что у вампиров есть монастыри! – заметил Женя.

– Ты ведь совсем не давно прошел обращение, – сказал Грег. – Но когда существуешь на земле веками и все в том же неизменном виде, то окружающий мир начинает вызывать отвращение. Земля на самом деле мала, вначале ее изучаешь, бываешь в разных местах, но скоро и это надоедает, потому что люди, по сути, везде одинаковы. А просто любоваться памятниками архитектуры надоедает еще быстрее. И тогда у вампира начинается депрессия. Уверяю, жутчайшее состояние и у всех оно проявляется по-разному. Кто-то одержим жаждой крови и уничтожения и нападает при первом удобном случае. Такой вампир убивает и убивает, и остановить его может только смерть. Если в какой-то местности, а обычно депрессивные выбирают глухие селения, начинают погибать люди один за другим, то жители быстро понимают, что рядом с ними поселился вампир. Как правило, вызывают охотника, и начинается выслеживание. Я даже пришел к выводу, что такие вампиры специально провоцируют людей, чтобы найти смерть. Ведь опытный охотник все равно выследит и убьет.

Я вздрогнула, вспомнив Камаэля. Я встретилась с ним, когда попала в загородный дом вампиров. Он выслеживал «дичь».

– Неужели и сейчас имеются такие охотники? – дрогнувшим голосом спросил Женя.

– Если имеются вампиры, то… – ответил Грег и усмехнулся. – И я знаю одного. Он известен в кругах московских вампиров.

Грег глянул на меня с непонятным выражением. И мне снова показалось, что он все-таки может читать мои мысли.

– Камаэль! – продолжил Грег.

А так как я только что вспомнила именно о нем, мне стало окончательно не по себе.

– Камаэль? – удивленно повторил Женя.

– Вообще его зовут Арсений, – пояснил Грег. – Он был очень привязан к своей сестре. Они оба выросли в детдоме, и у него никого из родных кроме нее не было. Они погодки. Арсений после выхода из детдома устроился работать на завод и как сирота получил квартиру, и забрал сестру к себе. Они стали жить вместе. Но ей хотелось, как и любой молоденькой девчонке, развлекаться. Она зачастила в ночные клубы, там и познакомилась с вампиром. Он поиграл с ней в любовь, потом убил. Характерные укусы на шее не могли не навести следователей на след, однако дело замяли. Оно и понятно! Кому нужна подобная огласка! А так как девушка была сиротой, то и требовать дополнительного расследования было некому. Арсений пытался, но кому он нужен! Вот тогда-то вместо обычного парня и появился охотник Камаэль. И он беспощаден.

– Надо думать! – пробормотала я.

– Теперь он убивает не только вампиров, но и вообще всех «иных», – сказал Грег. – И оборотней в том числе. Так что будьте осторожны! Камаэль работает в одиночку, он хитер, умен и вооружен. Вампиры говорят, что он изобретает все новые способы убийства. Именно он придумал пистолет, бьющий не пулями, а зарядом чесночной пыли, которая мгновенно проникает через нос в легкие и наверняка убивает вампира.

– И чего это мы о нем? – спросила я, заметив, как помрачнел Женя. – Не к ночи будь помянут! – добавила я с улыбкой.

– Хочу, чтобы вы не расслаблялись, – хмуро произнес Грег. – Вы в Москве, а Камаэль живет именно здесь. Вампиры не один раз пытались выследить его, но он умеет ловко скрываться и заметать следы. Правда, как рассказывала Рената, один раз все-таки удалось обнаружить его в ночном клубе где-то в Химках. Он был пьян в стельку. Юная хорошенькая вампирша попыталась завлечь его, и он даже вышел с ней из клуба. Она знала, кто он, поэтому решила сразу впиться в шею. И в ближайших кустах напала на пьяного охотника. Но он вдруг расхохотался, быстро вынул из кармана бутылочку и обмазал лицо и шею какой-то жидкостью. Оказалось, что это крепчайшая чесночная настойка. Девушка чуть в кому не впала от запаха. Камаэль бросил ее и скрылся.

– Но не убил, – заметил Женя.

– Может, решил, что она мертва, – ответил Грег. – Ведь она упала как подкошенная. И когда под утро очнулась, то постаралась как можно быстрее исчезнуть с того места. Почему он оставил ее в живых? – задумчиво проговорил Грег. – Знаете, я думаю, что он был настолько пьян, что ему было все равно. Когда девушка рассказала об этом случае, вампиры даже обрадовались. Раз охотник может себе позволить так напиваться, он явно уязвим. Вот мы и пришли! – добавил Грег.

Я уже бывала в этом доме, поэтому сразу узнала помпезную высотку, втиснутую между старинными особняками.

– Молчим и идем за мной, – сухо произнес Грег.

Он открыл дверь подъезда магнитным ключом. Сонный консьерж уже стоял возле лифта. Грег кивнул ему, бросив: «Они со мной». Консьерж вежливо поздоровался и вызвал лифт. Жилье Ренаты находилось на 14-м этаже. Я знала, что прежняя холостяцкая квартира Грега расположена на той же площадке, и меня удивило, почему он нас не позвал к себе, а выбрал квартиру сестры. Но все объяснилось просто. Когда он открыл дверь, Женя замер перед порогом.