Поцелуй на рассвете - Браун Сандра. Страница 35

Райли проложил дорожку поцелуев по ее груди, животу, приласкал языком пупок. Потерся влажными губами о края треугольника, своей вершиной указывающего путь к средоточию ее женственности. Язык Райли мягкими толчками и круговыми поглаживающими движениями выражал его страстную любовь.

Брин утратила остатки скромности. Ей хотелось быть еще ближе к нему, получить еще больше, отдать все, а остальное потеряло смысл. Все, что составляло сущность Брин Кэссиди, стало навсегда принадлежать Джону Райли, и только ему одному. Но Брин чувствовала себя не опустошенной, а наполненной. Ее переполняла любовь.

– О, Джон, не надо. – Тело ее приближалось к моменту освобождения, которое сердце уже испытало. – Я хочу, чтобы ты был внутри меня.

Райли позволил ее руке направить свою плоть в тесную теплоту ее тела. Он вонзился в нее глубоко, так глубоко, как только мог, а потом, обхватив ее голову руками, прижался к ее губам со всей сжигающей его страстью.

– Брин, ты знаешь, как сильно я тебя люблю?

– Да, да, да… – повторяла она в такт мощным движениям его тела. – Я люблю тебя, Джон, я люблю тебя.

Она достигла пика страсти лишь на считанные секунды раньше, чем он. Райли видел, как она выгибается, запрокидывая голову, как светлеет ее лицо. Затем наступило его освобождение, и живительные соки излились в нее, достигая, казалось, самого сердца.

– Ты преуспел.

Брин бессильно развалилась поперек его тела. Оба были утомлены, обоих разморило. Брин лениво перебирала волоски у него на груди, время от времени ее губы сами складывались для поцелуя, и она прикасалась ими к его коже.

– Как это? – спросил Райли, не открывая глаз. Впервые за последние несколько месяцев он чувствовал настоящее умиротворение.

– Ты сказал, что хочешь, чтобы мы запомнили этот раз. Так вот, я это никогда не забуду.

– Не забудешь что?

Брин намотала волоски на палец и с силой дернула.

– Ой-ой-ой! – завопил Райли. – Ну прости, прости, ты что, шуток не понимаешь?

Смеясь, он обвил ее руками и перекатил на спину, а потом, стал рычать, изображая голодного хищника. В конце концов их губы встретились и слились в нежном поцелуе, полном любви.

– Райли, я хочу снова стать твоей женой, – прошептала Брин, когда он наконец оторвался от ее губ.

– А ты никогда не переставала ею быть.

– Хочешь заставить меня произнести все по буквам, не так ли?

Он усмехнулся, в глазах сверкнули дьявольские огоньки.

– Ну что ж, ладно. – Брин вздохнула. – Я хочу вернуться в наш дом.

– И в нашу постель?

– И в нашу постель. – Она тронула пальцем его губы. – В особенности в нашу постель.

– Быть вместе в горе и в радости?

– Пока смерть не разлучит нас.

– А как насчет детей?

– Что насчет детей?

– Ты не очень-то ухватилась за эту мысль, когда я в последний раз высказал ее тебе.

– Тогда ты залил кровью весь мой «датсун»!

Райли только охнул.

– К тому же тогда мы еще не сошлись официально.

– Это было лишь вопросом времени.

– Не слишком зазнавайся, а не то я не скажу тебе, что случайно забыла принять меры предосторожности.

– Случайно?

– Я же тебя предупреждала, чтобы ты не слишком зазнавался.

Улыбка Райли была олицетворением самонадеянности. Но потом он посерьезнел и спросил:

– Брин, ты уверена?

– Насчет детей?

– Насчет всего.

Она ответила не колеблясь:

– Абсолютно уверена.

– А как же работа, которую предлагает Уинн? Мне страшно не хочется просить тебя отказаться от такой хорошей возможности.

– Я уже отказалась.

– Ты уже… как? Когда?

– Сегодня утром. Пока ты спал, я спустилась в гостиную и позвонила Уинну.

– Проклятие, – тихо пробормотал Райли. – Почему ты мне не сказала?

– Ты не спрашивал.

– И что ты ему ответила?

– Что я польщена его предложением, но, приняв его, я бы поставила под угрозу то, что для меня гораздо важнее. Свою семейную жизнь.

– Наверняка Уинн был не в восторге. – В голосе Райли послышалось плохо скрытое злорадство.

– Он воспринял это довольно спокойно, особенно если учесть, что я позвонила ему еще до рассвета и подняла с постели. Я бы даже сказала, что он был рад услышать мой ответ так рано.

– Он думал, что ты звонишь, чтобы сообщить ему хорошую новость.

– Так оно и было, только его понимание хорошей новости не совпадает с моим.

– Ты упомянула, что в постели тебя ждет похотливый муж?

Брин чмокнула его в подбородок.

– Некоторые тайны слишком восхитительны, чтобы делиться ими с посторонними. – Она обняла его за шею. – Ну что, теперь ты доволен? Ты получил обратно и жену, и продюсера.

– Да, это может прийтись кстати. – Райли поцеловал ее. – Особенно если мне когда-нибудь доверят другую передачу на телевидении.

– Гм, это наверняка… – Брин оборвала себя на полуслове и непонимающе уставилась на него. Ее голова упала на подушку. – Что ты сказал?

– Я сказал, что если получу другую передачу…

– Эту часть я уже слышала, лучше объясни, как тебя понимать.

Он скатился с нее и лег на спину, подложив здоровую руку под голову, а забинтованную положив себе на грудь.

– Растяпа Уит довольно точно изложила большую часть фактов.

– А именно? Скажи толком, в «Утре» возникли проблемы или нет?

– Тебе будет приятно узнать, что, как только ты ушла из передачи, все полетело к черту. – Райли бросил на нее многозначительный взгляд. – В основном это произошло потому, что ведущему упомянутого ток-шоу стало на него наплевать.

– И насколько упал рейтинг?

– Скажем так, руководство студии имело все основания вызвать меня на ковер и предъявить ультиматум. Они считали, что единственный способ решить наши проблемы – вернуть тебя. Причем срочно. И эта работа была поручена мне. Я обязан был вернуть тебя всеми средствами, праведными и не праведными.

– Ясно.

– Тогда-то я и заявил им, что мой брак и так уже находится под угрозой и я не собираюсь подвергать его еще большему риску ради какой бы то ни было передачи, а если они ждут от меня именно этого, то могут засунуть эту передачу… ладно, не важно, думаю, основная мысль тебе понятна.

Боясь реакции Брин, некоторое время Райли лежал, уставившись в потолок. Наконец он набрался храбрости и повернулся к ней. В глазах Брин стояли слезы.

– Бог мой, Брин, почему ты плачешь? Неужели ты так расстроилась?

Она замотала головой, разбрызгивая прозрачные капли по щекам и подушке.

– Ты сделал это ради меня?

Брин знала, что передача была для Райли важнее всего в жизни, и все-таки он добровольно отказался от своего детища ради нее. Значит, он умолял ее вернуться не ради «Утра».

– Тебя так сильно беспокоит то обстоятельство, что твой муж больше не знаменитость?

– Я люблю тебя, кем бы ты ни был.

Райли крепко сжал ее руку.

– Я всегда знал, что из нас получилась потрясающая команда.

Они смотрели друг на друга с любовью. Некоторое время переполнявшие ее чувства мешали Брин говорить, наконец она сказала:

– А теперь ответь на главный вопрос. Это серьезно?

– Что?

– Не притворяйся, что не понимаешь. Я имею в виду твое решение. Насколько я знаю, ты уходил из передачи по меньшей мере раз десять и всякий раз возвращался.

Райли рассмеялся, потом, посерьезнев, ответил:

– На этот раз они могут не принять меня обратно.

– Примут, если решат, что ты уходишь куда-то еще. – В голосе Брин послышались заговорщические нотки. – Если они испугаются, что ты нашел себе место получше, то могут даже предложить тебе жирный куш, чтобы ты остался.

Райли приподнялся на локте и всмотрелся в ее лицо.

– Так-так, ну-ка рассказывай, что происходит в этой умной головке.

Брин хихикнула.

– По-моему, яснее ясного, что если мы предадим новость о нашем воссоединении гласности и одновременно станет известно, что мне предложили работу в «Первой странице»…

– Да, до этого момента мне все ясно.