Жажда войны (СИ) - Лик Анастасия Владимировна. Страница 27

   Уже через несколько минут Лина стояла на дворцовой площади рядом с мужем и ждала прибытия Кастора, вспоминая первую встречу с царём Фракии. Они с мужем тогда были во Фракии, и когда повстречалась с этим мужчиной, то они не узнали друг друга, и даже хотели подраться. Лина была ранена, и как выяснилось позднее уже беременная и неважно себя чувствовала... хотя чего вспоминать былое?

   Солнце пригревало, небо было ясным, а лёгкий ветер гоняющий песок по площади, навевал скуку. И как только Лина хотела поинтересоваться, когда же они, наконец, приедут, на дворцовую площадь въехала большая делегация во главе с Кастором и ещё кем-то. Царь Фракии был одет очень нарядно, блестящая на солнце золотая кираса и белая с красным орнаментом туника с широкими рукавами, выглядывающая из-под неё. Плащи он не признавал. Молодой мужчина рядом одет в похожий наряд и сам он был копией Кастора.

   "Сын что ли?! - подумала Лина, когда они приблизились к ступеням дворца, где стояла царская чета.

   - Приветствую Максимилиан, царь Греции, Лина и... - посмотрел он на маленького принца.

   - Деметрий, - сказал полководец таким тоном, как будто не сына представлял, а заказывал, что съёсть на ужин.

   - Деметрий. Прекрасно, - улыбнулся Кастор и чуть склонил голову, в знак почтения.

   - Приветствую тебя Кастор, правитель Фракийский земель, Лисимах, - кивнул Максимилиан в свою очередь. Лина же стояла, молчала и очень красноречиво смотрела на царя Фракии, прося представить ей молодого человека рядом.

   - Лина, это мой сын, Лисимах, - сдерживая улыбку, произнёс Кастор. - Лисимах, это Лина, жена Максимилиана.

   - Я догадался, - тихо сказал он.

   - Какой умный, - не смогла сдержаться Лина от едкого замечания, и была удостоена гневного взгляда мужа. Но она не обратила на него внимания и улыбнулась царю Фракии своей самой обворожительной улыбкой. - Я рада снова вас видеть, Кастор.

   - Я тоже очень рад, - согласился мужчина.

   На этом все необходимые процедуры были закончены и Максимилиан с гостями удалился, а Лина передала Деметрия няне и решила сходить к Тиграну. Конечно, вечер ещё не настал, но делать всё равно было нечего, и пошла навестить друга.

   - Тигран! Ты чего делаешь? - закричала она, едва открыв дверь. Тигран сидел на краю кровати и собирался встать, а девушка зашла очень, очень вовремя.

   - Лина, я не могу больше лежать, мне нужно походить, с горечью произнёс он.

   - Котик, нельзя, у тебя переломаны ноги. Если ты встанешь, то сломаешь их окончательно, и исцелить это уже будет нельзя.

   Лина села рядом и погладила Тиграна по широкой спине. Он был ужасно грустным и сам осознавал, что вставать ему нельзя, но всё время лежать было невыносимо, и она его понимала.

   - Сколько ещё?

   - Долго, котик... а давай тебе гипс сделаем? В Греции знают, что такое гипс? - вдруг неожиданная мысль посетила девушку.

   - Гипс? Это из чего делают лепные украшения на зданиях? - с сомнением спросил Тигран.

   - Он самый. Котик, обещаю, завтра ты сможешь встать, - поцеловала она друга в щёку и выбежала из комнаты.

   Уже через час Лина, в окружении лекарей, накладывала гипсовую повязку на особенно сильно пострадавшую ногу. Конечно, рентгена тут не было, но лекари каким-то образом определили, что переломана только левая нога, а на правой, всего лишь сильно вывихнута лодыжка и выбит коленный сустав, и Лина очень надеялась, что ни не ошиблись.

   Особенно внимательно наблюдал за действием один мужчина. На вид ему было чуть больше пятидесяти, и с длинной, ниже пояса, нехарактерной для греков бородой. Лина его помнила, он был главным лекарем в Афинах, и именно ему она отдала переведённую на греческий язык медицинскую энциклопедию из другого мира.

   - Госпожа, я правильно понимаю, вы хотите чтобы эта повязка затвердела, и дала возможность пациенту двигаться без боязни повредить ногу? - спросил он.

   - Вы совершенно правы. Но в данном случае, я ещё хочу зафиксировать лодыжку на правой ноге, на всякий случай, и дать, как вы выразились, пациенту опору в виде высоких палок.

   - Гениально...

   - Это придумала не я, - пробурчала Лина, заканчивая заматывать лодыжку. - Вот и всё. Завтра принесут то, с помощью чего ты сможешь ходить, а сегодня не двигайся, пускай повязка затвердеет. Господа лекари, вы можете идти. Всё закончилось, больше ничего интересного не будет, - повернулась она к присутствующим, и те начали медленно продвигаться к выходу.

   - И я смогу ходить? - Тигран с сомнением разглядывал на перебинтованную ногу.

   - Не с полном смысле этого слова, конечно, но передвигаться сможешь. Прости, что я сразу об этом не подумала, - произнесла Лина и прижалась к большому плечу, поцеловав его. - Потерпи немного. Хорошо?

   - Конечно.

   - А Зоя где?

   - Она пошла проведать отца, сказала, что вернётся к ночи, - улыбнулся Тигран, вспоминая маленькую, но очень резвую девушку, рядом с которой он забывал обо всём.

   Тигран лёг обратно в кровать, а Лина удобно расположила его ноги, чтобы не повредить гипсовые повязки и села рядом.

   - Я хотела поговорить...

   - Лина, я не хочу обсуждать это, - резко прервал Тигран девушку, зная, о чём она хотела поговорить.

   - Как хочешь, - также резко ответила Лина и встала, чтобы уйти.

   - Постой, - коснулся её руки Тигран. - Лина ты начнёшь меня отговаривать, а мне очень тяжело спорить с тобой...

   - С чего ты взял, что я собираюсь отговаривать тебя? - возмутилась она, возвращаясь обратно к другу, и поправила растрепавшиеся волосы. - Ты взрослый мужчина, и можешь делать всё, что сочтёшь нужным. Я лишь хотела узнать, о чём ты думаешь, кто для тебя эта девушка. Ты мне как брат, я беспокоюсь о тебе. Поставь себя на моё место, чтобы ты делал?

   - Я? Я не знаю.

   - Тигр, ты мне сам говорил, что спать только с одной женщиной не по тебе и никогда не женишься... Что изменилось? Раны? Они заживут, и ты быстро восстановишься. Душевные переживания? Не спорь, - поспешила добавить она, - я знаю о чём говорю. Каждый раз, когда я возвращалась из плена, или после серьёзного ранения я чувствовала, что мир вокруг как будто становится другой, люди чужими. Мне казалось, что жизнь поменялась навсегда. Но это не так тигр, это заблуждение. Ты всего лишь на время вышел из строя и только.

   - Я понимаю, о чём ты говоришь, но это другое, - серьёзно ответил Тигран, смотря на Лину. - Я думал, но не смог понять почему, но не желаю отпускать Зою. Я хочу, чтобы она была моей, моей навсегда. И дело не в том, что она смотрит на меня как на свой идеал, этот взгляд меня уже давно не волнует, и не в том, что на не замечает моих ран, в то время когда все окружающие отворачиваются... нет. Я не знаю почему, но она мне нужна, и я её не отпущу, - закончил Тигран, и по его взгляду было понятно, что это окончательное решение и обсуждению не подлежит.

   - Хорошо тигр. Я больше не буду ничего спрашивать, - кивнула Лина и обняла друга. - Я, пожалуй, пойду. Спать ужасно хочется. Тебе что-нибудь нужно?

   - Нет малышка, не нужно.

   Лина знала, что Максимилиан задержится, и скорей всего спать придёт уже ночью, а потому не стала его волновать. Когда дело касалось войны, то он забывал обо всём, а, судя по всему, готовилось что-то серьёзное. Сначала Лина подумала, что Валерий с Алкменой приедут просто так погостить, но когда прибыл Кастор, то сразу стало понятно, что у полководцев серьёзные планы.

   Но участвовать в этом у Лины желания не было, и поэтому она не стала ничего спрашивать, а просто пошла спать.

   Максимилиан вернулся за два часа до рассвета, быстро сходил в купальню и поспешил лечь в кровать к любимой жене. Когда Лина сонная, она была особенно нежной, мягкой. Сквозь сон говорит разные сентиментальные глупости, которые обычно от неё не услышишь. Это казалось полководцу очень забавным. Он тихо, чтобы не потревожить жену, лёг рядом, прижался к горячему телу и улыбнулся, когда почувствовал, как она выгнулась ему навстречу.