Триумф смерти (Ореол смерти, Последняя жертва) - Робертс Нора. Страница 30

– Полчаса у меня есть.

– Я что, должна проводить тебя и поцеловать на прощание?

– Это было бы неплохо, но сначала – главное. – Он взял ее за руку и повел к лифту. – Я решил, что тебе совершенно ни к чему терпеть неудобства, пока меня нет.

– Ты совершенно прав, лучше я поживу у себя. Я все равно буду очень занята. – Она почувствовала, что кабина остановилась, не доехав до первого этажа. – Мы что, не вниз едем?

– Пока что нет.

Рорк обнял ее, и они вышли из лифта.

В этой комнате она еще не бывала. Правда, в этом доме столько комнат, что их все и не обойдешь, подумала Ева. Но, присмотревшись повнимательнее, она поняла, что это ее комната.

Все те вещи, которые были ей дороги, Рорк перевез из ее квартиры сюда. Правда, появилось и кое-что новое. Гладкий деревянный пол был застлан пушистым зеленым с голубым ковром, и на этом роскошном ковре стоял старенький Евин стол, заваленный ее папками, книгами, безделушками.

За матовой стеклянной перегородкой была кухонька со всем необходимым, дальше – выход на террасу. В углу стояли музыкальный центр, видео и телевизор. За арочным проемом виднелся комнатный садик.

– То, что тебе не понравится, ты можешь убрать…

– Нет-нет, все чудесно, – сказала Ева севшим от волнения голосом. – Все просто чудесно…

Рорк вдруг понял, что и сам волнуется, и сунул руки в карманы.

– Я знаю, что тебе нужно место для работы. Именно твое, личное. Мой кабинет там, за той панелью, но она запирается с обеих сторон. – Рорк не мог понять, почему он так нервничает. – Если тебе будет неуютно в доме без меня, можешь запираться здесь. Впрочем, можешь уходить сюда, и когда я вернусь. Сама решай, как тебе лучше.

– Да, сама… – повторила она и обернулась к нему. – Ты все это сделал для меня?!

– Даже не могу представить, чего бы я для тебя не сделал.

– Я начинаю всерьез в это верить. – Никто никогда не делал для нее столько. И никто никогда так ее не понимал. – Похоже, я становлюсь счастливой женщиной.

Он открыл было рот, собираясь сказать что-то довольно резкое, но решил сдержаться.

– Черт с ним! Мне надо ехать.

– Подожди, Рорк. – Ева подошла к нему, чувствуя, что он едва сдерживается, чтобы не взорваться. – Я тебя не поцеловала на прощание, – шепнула она и сделала это, причем с такой страстью, что у него ноги подкосились. – Спасибо! – Он не успел ответить, и она снова поцеловала его. – Это за то, что ты всегда знаешь, что мне нужно.

– Рад стараться. – Он взъерошил ей волосы. – Скучай по мне.

– Уже скучаю.

– И не рискуй понапрасну. – Он вдруг поцеловал ей руку.

– Счастливого пути! – крикнула Ева, когда он вошел в лифт. – Я тебя люблю, – добавила она, заметив, что двери уже закрываются.

– Что ты раскопал, Фини?

– Кое-что. Только не знаю, нужное или ненужное.

В восемь утра вид у Фини уже был усталый, и Ева протянула ему чашку кофе из термоса.

– Ты выглядишь так, будто не спал всю ночь. Следовательно, скорее всего, что-то нужное. Это говорю я, звезда отдела по расследованию убийств!

– Значит, так. Я проторчал уйму времени за компьютером, просматривая все родственные и дружеские связи обеих жертв.

– И что же?

Он отхлебнул кофе, достал из кармана засахаренные орешки. Почесал за ухом.

– Да, видел вчера вечером тебя по телевизору. Вернее, жена видела. Сказала, что выглядела ты отпадно. Так наши дети выражаются, а мы стараемся не отставать от молодежи.

– Знаешь, ты мне мозги не пудри! Это тоже из молодежных выражений. Означает «выражайся яснее».

– Знаю я это выражение… Черт! Кое-что совсем горячо, Даллас. Слишком горячо.

– Поэтому ты и не стал скидывать это мне на компьютер, а пришел сам? Ну, выкладывай!

– Ладно. Я копался в делах Дэвида Анжелини. В основном в его счетах. Мы же знали, что он попал в переплет из-за долгов. Он пытался отсрочить выплаты, расплачивался понемногу то тут, то там. Возможно, залез и в деньги компании, но я не могу добраться до этой информации. Он все старательно скрывает.

– Значит, придется и нам постараться. Я могу узнать, кто его зажал в угол, – сказала Ева, подумав о Рорке. – Надо выяснить, не давал ли он им каких-нибудь обещаний. В расчете на наследство, например. – Она нахмурилась. – Если бы не Меткалф, я бы подумала, что кто-то из его кредиторов поторопил события специально.

– Может, так оно и есть, даже несмотря на Меткалф? У нее, кстати, тоже было кое-что накоплено. Я пока что не нашел среди ее наследников никого, кто срочно нуждается в деньгах, но, вполне возможно, найду.

– Ладно, продолжай работать в этом направлении. Только не за тем ты сюда явился.

Он усмехнулся.

– Соображаешь… Ну, слушай. Я добрался до жены шефа.

– Вот с этого места, пожалуйста, подробнее.

Фини не мог усидеть на месте, поэтому вскочил и начал расхаживать по комнате.

– За последние четыре месяца Дэвид Анжелини перевел на свой счет несколько депозитов. Точнее – четыре депозита по пятьдесят тысяч каждый. Последний – за две недели до смерти матери.

– Значит, за четыре месяца он получил двести тысяч и, как пай-мальчик, положил деньги в банк? Только откуда он их взял?.. Проклятие! – догадалась она.

– Вот именно. Я проследил перемещение сумм. Анна Уитни переводила деньги в нью-йоркский банк, а он отсылал их на свой счет в Милане. А потом снимал их через банкомат в Лас-Вегасе.

– Боже мой, почему она мне ничего не сказала? – Ева сжала ладонями виски. – Какого черта вынудила нас все это раскапывать?!

– Непохоже, что она пыталась это скрыть, – возразил Фини. – Когда я стал просматривать ее счета, все было на виду. Да, кстати, помимо общего счета, у нее есть свой собственный – так же, как и у шефа. – Он смущенно откашлялся. – Я должен был посмотреть и его, Даллас. Майор не переводил никаких сумм ни со своего счета, ни с общего. А она половину денег перевела Анжелини. Представляешь, оказывается, он ее доил!

– Шантаж? – предположила Ева, пытаясь рассуждать здраво. – Послушай, может, у них что-то было? Может, она спала с этим сукиным сыном?

– Иисусе! – воскликнул Фини. – Бедный шеф!

– Увы, но нам придется идти с этим к нему.

– Я знал, что ты так скажешь. – Фини мрачно вытащил из кармана дискету. – У меня все с собой. Как ты собираешься действовать?

– Больше всего мне хочется отправиться в Уайт-Плейнз и задать миссис Уитни хорошую взбучку! Но, поскольку это запрещено законом, нам придется идти с дискетой к шефу.

– Кажется, в нашем музее есть какие-то рыцарские доспехи, – заметил Фини.

– Да, они бы нам не помешали.

Действительно не помешали бы. Уитни не стал кидаться на Еву и Фини с кулаками или хватать за грудки, но взгляд, которым он на них посмотрел, был убийственным.

– Вы копались в счетах моей жены, Фини?

– Да, сэр.

– И передали информацию лейтенанту Даллас?

– Как полагается.

– Как полагается… – повторил Уитни. – А теперь пришли с этим ко мне.

– Я должен был доложить старшему по званию… – начал было Фини и запнулся. – Джек, ну не мог же я это скрыть!

– Ты мог прийти сначала ко мне. Но тогда… – Уитни помолчал, потом сурово взглянул на Еву. – Докладывайте, лейтенант.

– Миссис Уитни за четыре месяца заплатила Дэвиду Анжелини двести тысяч долларов. В ходе расследования она ни словом об этом ни обмолвилась. В интересах дела мы должны… – Еве трудно было говорить: она безумно жалела его. – Шеф, нам надо знать, почему. Нам надо знать, почему она выплачивала эти деньги и почему после смерти Сесили Тауэрс выплаты прекратились. И еще я обязана спросить вас, майор, знали ли вы о том, что происходит.

Ему было трудно дышать.

– Я отвечу на этот вопрос после того, как переговорю с женой.

– Сэр, – сказала Ева тихо, – вы знаете, что мы не можем разрешить вам говорить с миссис Уитни до того, как допросим ее. Даже наш приход к вам является нарушением процедуры. Мне очень жаль, шеф.