Война нелюдей - Шаргородский Григорий Константинович. Страница 28

Немного пришедший в себя «делегат» еще раз попытался толкнуть речь, но в зале появился Гаврилов с двумя взводами автоматчиков. В антимагической зоне все бойцы были вооружены огнестрельным оружием, поэтому спорить с ними было проблематично.

Гаврилов почему-то решил, что разговор уже закончился, и пограничники мягко, но уверенно выдавили делегатов наружу.

Когда в актовом зале наконец-то стало тихо, начальник обороны и безопасности уселся на свое место и жестом отпустил своих бойцов. Что примечательно, витязи княжьей дружины остались на месте. Князь повторил жест Гаврилова — и «судьи» наконец-то остались одни. Они не успели начать «разбор полетов», как в актовый зал стремительной походкой влетели Надя и Гена, а за ними, как бронетранспортер, недовольно топорща буденновские усы, ворвался Василий Васильевич.

— Ну что ж, если «кабинет министров» собрался в полном составе, начнем внеочередное заседание, — улыбнулся Андрей и пригласил новых собеседников за стол, видя, как догадливый Беня тащит еще три стула. — Итак, Василь Федотыч, что это было? — дождавшись, пока все рассядутся, обратился к Гаврилову Андрей.

— Это было гражданин Скворцов Юрий Пантелеевич, бывший депутат городского совета и вечный соискатель должности мэра Брянска. Я помню его по прошлой жизни, да и не запомнить было бы трудно. Его наглая харя отсвечивала с каждого фонарного столба. Кстати, это те самые демократы, о которых я говорил утром. Правда, я не знал, что они так быстро активизируются.

— А что он делает в Шишкине? — задал насущный вопрос Мазай.

— Где-то с месяц назад этот персонаж со товарищи поселился в пустом доме в частном секторе. Откуда он взялся, неизвестно, но я постараюсь узнать. И вообще подобными типчиками давно надо было заняться. Это мой прокол. Народ к нам постепенно подтягивается, и вместе с нормальными людьми может набежать всякой твари по паре.

— Кого планируешь поставить для присмотра за этим зоопарком? — спросил Андрей.

— Того же Быстрицкого. Будет зашиваться — найдет кого-то в помощь.

— Нет, не нагружай следака всякой дранью, пусть занимается сыском, а на эту работу подбери людей и выведи в отдельную службу, — вынес решение князь, но, увидев искорку обиды в глазах Гаврилова, добавил: — Ты меня не понял, Василь Федотыч, я не собираюсь разделять полномочия, только этого мне не хватало. Новая служба, как и все прочие, занимающиеся безопасностью всех мастей, будут подчинены только тебе.

— А за власть не боишься? — хитро сузив глаза, спросил Гаврилов.

— Хочешь — отдам тебе ее прямо сейчас со всеми потрохами?

— Не, только этой болячки мне не хватало.

— Вот и ответ на твой вопрос, — улыбнулся Андрей, в очередной раз понимая, как ему повезло с новыми друзьями. Хотя опыт с Батей настораживал, но все же была надежда, что эти люди, пройдя через кровь и слезы, не дадут своему тщеславию возобладать над разумом и честью.

Заседание закончилось, когда уже начало смеркаться. Андрей, попрощавшись с соратниками и упорхнувшей по делам Надей, направился к «княжьему терему», но не для того чтобы отдохнуть.

В бывшем дворце спорта было достаточно места, чтобы разместить там человек сто, поэтому и шаманы, и аданаилы имели здесь свои комнаты.

Света проживала в небольшой комнатушке в левом крыле здания, недалеко от бассейна.

Постучавшись в дверь и дождавшись разрешения, Андрей вошел в комнату и застал девушку сидящей на кровати с книгой в руках.

Комната Светы была чем-то средним между библиотекой и домиком Барби — белые пуфики и россыпи мягких игрушек соседствовали с рядами приключенческой, классической и даже технической литературы. Еще не вышедшая из подросткового возраста, но уже родившая ребенка юная женщина разрывалась между желанием повзрослеть и сохранить хоть крохи того детства, которого была лишена после начала войны. Андрей так и не узнал, что случилось со Светой в сгоревшей деревне, в которой ее нашла команда Бати, — Света то ли не помнила, то ли просто не хотела вспоминать былых событий. Казалось, она решила начать новую жизнь, оставив в прошлом не только все беды, но и рождение своего ребенка.

— Привет, что читаешь? — спросил Андрей, присаживаясь на краю кровати.

— «Войну и мир», задание по литературе, — ответила девочка, демонстрируя обложку толстой книги.

— И как?

— Красиво, но слишком много пустых эмоций и соплей. Вроде не женский роман, а куча охов и ахов.

— Интересный подход к классике, — хмыкнул Андрей.

— Говори, что нужно, — вздохнула Света, откладывая книгу. А увидев нарочито удивленный вид князя, добавила: — Когда дело простое, ты приходишь и приказываешь, а если совсем туго, то начинаешь мяться и ходить кругами. Давай говори, чего надо.

«Она стала совсем взрослой. Жаль», — подумал Андрей и решил не ходить вокруг да около:

— Мне нужно, чтобы ты взяла на руки Аню.

— А прошлого раза тебе мало? — моментально окрысилась Света.

— Нет, вполне достаточно, — перешел на серьезный тон Андрей. Он уже понял, что уговорами ничего не добиться, здесь сработает только логика. — Благодаря прошлому разу мы нашли Вини. А сейчас я хочу, чтобы ты помогла его вылечить.

— Как?! На что ты надеешься?! — Девушка даже вскочила с кровати и, словно защищаясь, отошла к стене.

— Ни на что, — тихо сказал Андрей. — Я и в прошлый раз не надеялся, а ты мне эту надежду подарила. Я надеюсь на чудо.

Некоторое время Света пыталась принять неизбежность того, что ей придется еще раз прикоснуться к ребенку. Аня была сиреной, а при контакте с матерью делала ту сильной «видящей». Как это происходит, не мог объяснить даже Фиаллимонотар. Но факт оставался фактом.

Душевные терзания шаманки полностью отражались на ее лице. Она и боялась, и жаждала этого контакта. Но в итоге, скорей всего, победила дружба. Именно это чувство — желание помочь другу — заставило Свету переступить через себя.

Весенняя ночь окутывала Княжеское своим темным покрывалом, навевая всем и каждому желание уснуть. А вот обитательнице маленькой комнаты на втором этаже городской больницы не было необходимости ничего навевать — в силу своего возраста она спала много и часто.

Маленькая сирена посапывала в колыбельке, а рядом с ней в кресле так же безмятежно дремала няня. Дарья Ильинична была няней с огромным стажем и теперь заботилась об Ане лучше любой матери. Но иногда тихая ночь, умиротворенное посапывание ребенка и немалый возраст заставляли ее выпасть из состояния усиленного бдения.

Андрей тихо подошел к детской кроватке и заглянул под полог. Полугодовалая девочка почмокивала соской и увлеченно смотрела свои сказочные сны. А над ней, среди прочих погремушек, покачивался браслет в виде свернувшейся ящерицы. Саламандра казалась простым украшением, но Андрею было известно, что на самом деле это мистическое, даже для эльфов, существо. Убивец не знал, почему после смерти короля саламандра покинула тело эльфа и переместилась на руку Светы. Фиаллимонотар предположил, что этот живой артефакт выбрал ближайшего родственника короля, которой являлась пока еще не рожденная сирена. Он же объяснил, что для зачатия сирены в «утробе» используется королевская кровь. В данном случае кровь Эдерая.

Андрей не разделял страха пленного эльфа перед этим созданием, но вынужден был признать, что тогда, в сокровищнице под Эйфелевой башней, саламандра спасла и Свету, и ее ребенка. Возможно, благодаря этой ящерке Аня может жить в антимагической зоне, да и сама саламандра чувствовала себя здесь вполне комфортно, хотя и была магическим существом. Странно, но факт.

Андрей скосил глаза на спящую няню и улыбнулся. Он вспомнил, как Дарья Ильинична получила эту должность. Ее предшественница, без сомнения добрая, умная, но очень любопытная женщина, несмотря на все предупреждения, решила потрогать саламандру. Неизвестно, что с ней произошло, но с тех пор она не то что к колыбели — даже к больнице старается не подходить. К счастью, Аню кормила приходящая кормилица, поэтому пришлось менять только няню.