Главный день - Конюшевский Владислав Николаевич. Страница 3

— Давай потом поговорим? Тем более что тебе сейчас долго разговаривать нельзя. Полежи спокойно, а мне надо быстренько все организовать.

После этого повернулся к профессору и попросил:

— Игорь Михайлович, вы пока тут побудьте, а я машину к сараю подгоню. И еще… там, в сумке то, что вы заказывали. Упаковку брать не стал, но все железо здесь.

Сосновский аж расцвел от этого известия, но тут опять влез Лешка. Вот ведь человек — на ладан дышит, а туда же:

— Сергей… но все-таки… ты… кто? Скажи… мне, может, жить осталось… всего ничего… Хочу… знать.

— В данной ситуации — твой ангел-хранитель! А теперь очень прошу — заткнись и поменьше воздуха хапай, а то я тебя до врачей не довезу!

Ванин, поняв, что разжалобить меня не удастся, наконец замолк, и я получил возможность заняться делом.

Подогнав джип к воротам сарая и оглядевшись, дабы убедиться в отсутствии любопытных глаз, разложил сиденья и перенес Лешку в машину. Во время переноски он опять вырубился, поэтому я уже ни на что не отвлекался. Правда, «проф» после помощи в загрузке раненого метнулся в сарайчик и пропал минут на пять. Вернувшись, смущенно пояснил:

— Я второй портал и твой автомат в тайник спрятал. На всякий случай…

— Все правильно, а теперь садитесь быстрее.

Игорь Михайлович погрузился в «ниссан», и я осторожно повел машину по убитой деревенской дороге, которая выводила на трассу. А потом дал копоти, да так, что до Юрьево мы долетели буквально за двадцать минут. По пути очень коротко рассказал подпрыгивающему от нетерпения Сосновскому о своих «параллельных» приключениях. Точнее, сначала оправдывался в ответ на его вполне справедливые упреки относительно нарушения секретности, а потом просто объяснил, почему все так получилось. К чести «профа» надо сказать, что, выслушав рассказ, он перестал бурчать и признал, что, в принципе, поступил бы точно так же. То есть вопрос — «а зачем ты вообще начал помогать этим людям» у него не возник. И это хорошо, так как я и сам толком не сумел бы сформулировать ответ. Наверное, просто воспитан так — если у человека реальная жопа, а я могу помочь, то почему бы и не помочь? Хотя для многих такое поведение странно, так как большинство сейчас живет по принципу: моя хата с краю. Я подобных людей для себя называл «американцами» (такие же сугубые индивидуалисты) и старался не пересекаться, дабы не сорваться.

Но Сосновский точно не был «американцем», поэтому мой порыв понял хорошо. Единственно, был очень сильно озабочен тем, что Лешку могут не то чтобы расколоть, а начать трясти более тщательно (все-таки огнестрельное ранение — это не в пьяной драке нож под ребро получить). А это чревато не только для Ванина, но и для нас. Я на опасения «профа» лишь ухмыльнулся:

— Игорь Михайлович, ну что вы, в самом деле, как маленький? Это же бомж. Сами подумайте, кому нужно его трясти, или проверять, или слать запросы? Живой остался, вот и пусть радуется! Может даже, и дело заводить не будут, чтобы «глухарей» в отчетности не плодить. Был бы труп, тут деваться некуда — в таких случаях дело автоматически заводится. А так… Придет следователь по вызову из больницы, поговорит, галочку поставит и на этом все закончится.

Сосед задумчиво покрутил носом и, уже сдаваясь, спросил:

— А вдруг он в разговоре с другими больными что-нибудь странное скажет? Ну какую-нибудь историю из своего мира? Не нарочно, случайно… И что тогда?

Я только щекой дернул:

— Он может говорить вообще что угодно. Хоть то, что его инопланетяне в тарелочке привезли. Или всем прямым текстом рассказывать про параллельные миры. Только кто же ему поверит? Ведь большинство бомжей конченые алкаши, с напрочь пропитыми мозгами да перманентной «белочкой». Так что если из Ванина что-нибудь странное и вылетит, то на это просто никто не обратит внимания. Но я думаю — не вылетит. Лешка парень умный, и не в его интересах язык распускать. Даже когда поймет, что мир вокруг какой-то странный, он все равно будет молчать. Вы лучше другое мне скажите, — я наконец смог сформулировать вопрос, который появился у меня в первые же секунды возвращения. — Вы что, постоянно так сидите перед включенным порталом, с оружием в руках? Да и фонарь этот… какой-то он совсем уж ослепляющий…

Профессор пожал плечами:

— Ну, рядом с активированным объектом необходимо находиться в любом случае. А оружие… Понимаете, мало ли какая случайность может произойти и мало ли кто с ТОЙ стороны сюда проникнет?

— Ну вы Рэмбо… И что, постоянно «турник» на прицеле держите? Это же трёкнуться можно!

— Нет, что вы. Просто у меня звуковой датчик установлен, и как только через портал начинается перемещение, он срабатывает.

Я скептически ухмыльнулся:

— Не знал, что вы еще и из рода ганфайтеров… Это же надо — за секунду отвлечься от работы, схватить пистолет, включить фонарь и занять позицию.

Игорь Михайлович сердито фыркнул:

— Сергей, когда я вам про работу артефакта рассказывал, вы меня каким местом слушали? Судя по всему, точно не ушами, поэтому повторю — изменяя напряжение, можно регулировать время перемещения через портал, от секунды до пятнадцати минут. Но в последнем случае его функционирование становится нестабильным, поэтому я остановился на вполне безопасных десяти минутах. И как на такую информацию можно не обратить внимание — непонятно. Это же…

Сосед опять начал умничать, а я, почесав репу, припомнил, что он действительно что-то такое вещал. Я тогда еще несколько заволновался, не желая иметь дело с «нестабильным» турником. Но потом благополучно о его словах забыл, так как по ощущениям переход длится буквально мгновение. Вернее, его вообще никак не ощущаешь — раз! И ты уже ТАМ. Ну да ладно, с этим разобрались, теперь о другом надо думать. Поэтому я довольно невежливо перебил разошедшегося «профа»:

— Да понял я, понял. Давайте лучше сейчас подумаем, куда бы Алексея пристроить, чтобы и незаметно выгрузить, и в то же время медики его быстро найти могли?

Профессор на несколько секунд задумался и выдал свое решение. Но оно мне не понравилось, поэтому после короткого обсуждения сошлись на парке за ДК железнодорожников. Место достаточно глухое, но в то же время подъезды хорошие. И телефон там тоже был, перед входом в сам ДК. Единственно, когда мы подкатили к намеченной точке, надо было сделать еще одно дело. А точнее — заменить профессионально наложенную повязку на раненом. Для этой цели у меня все было готово, поэтому прямо в «патроле» срезал с Ванина бинт и, оторвав полоску от Лешкиной майки, сделал из нее тампон. После чего прихватил матерчатый комок скотчем прямо к телу, пристроив его поверх куска целлофана, закрывающего входное отверстие. Рулон с этим самым скотчем сунул в карман бушлата Ванина, выглянул в окно и сказал помогающему мне Сосновскому:

— Игорь Михайлович, все готово. Идите к телефону, вызывайте «скорую». А я пока Лешку на лавочку сгружу.

Еще через пятнадцать минут мы, стоя на площадке возле ДК, наблюдали, как к въезду в парк подскочила «газель» с красными крестами. Правда, медики сначала сунулись не в тот проезд, но быстро сориентировались и буквально сразу нашли искомое. Какое-то время врачиха суетилась над лежащим на лавочке раненым, а потом водитель с санитаром загрузили Ванина на носилки и, сунув их в машину, запрыгнули на свое место. Почти сразу «газель» под завывание сирены, сорвавшись с места, скрылась за поворотом.

Глядя ей вслед, я удовлетворенно крякнул и подытожил:

— Ну вот, от нас теперь ничего не зависит.

«Проф», задумчиво потирая подбородок, опять озвучил свой пессимизм:

— Это все хорошо, но вот как мы узнаем, насколько операция удачно прошла? Да и потом — как его из больницы вытаскивать? Или просто дождемся официальной выписки?

— Про вытягивание из больнички — время покажет. А насчет операции… Тетя Маша весь последний месяц мне смотр невест устраивала. Эдак ненавязчиво приглашая своих подружек с дочерьми. — Вспомнив чуть ли не ежесубботные чинные посиделки, где Корневу отводилась роль джентльмена на выданье, я передернулся и продолжил: — Так вот, одна из этих дочек в нашей больнице работает. Кем именно, не помню, но точно, что врачихой. Через нее и можно будет все разузнать. А можно и через Ваську Белкина. Он там же электриком подвизается. Да вообще, вариантов — море! Но давайте будем решать проблемы по мере их поступления. А то с ТОЙ стороны еще один болезный помощи ждет…