Восьмое правило волшебника, или Голая империя - Гудкайнд Терри. Страница 28

В камне стен были вырублены окна и отверстия, через которые в многочисленные комнаты и залы лился свет, но оставались и слабо освещенные места. Зедд нашел первое такое место, вполне удовлетворяющее его своей затемненностью. Он размотал шнур и закрепил на нем колокольчик, протянув его между грубыми камнями напротив прохода. Идя дальше через лабиринт залов и коридоров, он останавливался и натягивал струной шнур в тех местах, где можно было остаться незамеченным. Ему пришлось снять со стен еще несколько палочек.

Хотя повсюду были поставлены магические щиты, не стоило недооценивать возможности сестер Тьмы. Они будут искать магию, а не колокольчики. Лишние меры предосторожности не помешают.

Зедд мысленно отметил, где он натянул шнур, – надо будет дать знать Эди. Хотя волшебник и сомневался, нуждается ли она в предупреждении, обладая даром внутреннего зрения. Зедд был уверен, что слепыми глазами Эди видит так зорко, как никто из зрячих.

Следуя за восхитительным ароматом тушеного мяса, старик добрался до уютного помещения, вдоль стен которого на полках расположились самые необходимые им книги. Эди подвесила травы сушиться к балке под потолком. Напротив очага стояла обтянутая кожей кушетка, рядом с украшенным серебром столом – удобные стулья. Через окно открывался перехватывающий дыхание вид на Эйдиндрил.

Город купался в теплых лучах заходящего солнца. Все выглядело так же, как и всегда, только над крышами не вились дымки, говорящие о присутствии в них хозяев.

Зедд поставил нагруженный мешок рядом со стопками книг на круглый столик красного дерева. Он прошаркал ближе к очагу, втягивая носом чудный запах жаркого.

– Эди, пахнет великолепно! – позвал Зедд. – Ты сегодня выходила? Я видел очень странных птиц.

Его лицо расплылось в улыбке. Он снова вдохнул запах.

– Эди, думаю, пора начинать, – крикнул Зедд в сторону кладовой. – Мы должны попробовать мясо, в конце-то концов. Ты же знаешь, я не могу ждать. – Волшебник оглянулся через плечо и снова позвал: – Эди? Ты меня слышишь?

Затем он подошел к двери и заглянул в кладовую. Странно, но она была пуста.

– Эди? – Зедд подошел к лестнице рядом с кладовой. – Ты там?

Зедд недовольно покривился, когда она не ответила.

– Эди! – снова позвал он. – Женщина, где ты?

Он вернулся назад, его взгляд приковало кипящее в котелке над огнем мясо.

Зедд нашел в буфете деревянную ложку и крепко ухватил ее.

С ложкой в руках он остановился и развернулся к лестнице.

– Подожди, Эди. Я только здесь это... попробую.

Старый волшебник ухмыльнулся и бросился к котелку.

13

Ричард быстро поднялся на ноги, увидев, как по ущелью к лагерю идет Кара, толкая перед собой человека, который ему смутно кого-то напоминал. В слабом свете Ричард не мог разглядеть лица подгоняемого Карой. Ричард осмотрел окружающие каменистые холмы и крутые откосы, но никого больше не заметил.

Фридрих был послан к югу, а Том пошел разведывать на запад. Все хотели быть уверены в том, что выбрали безопасное место для стоянки. Идя по пересеченной местности, они все были измотаны и нуждались в хорошем отдыхе. Кара была на севере, там, куда лежал путь их отряда. Это направление Ричард считал наиболее опасным. Дженнсен отвлеклась от животных, засмотревшись, кого это Кара тащит с собой.

Ричард пожалел, что вскочил с земли столь поспешно; сделав так, он проявил беззаботность. И еще – он не мог отбросить странное чувство, как будто наблюдает за кем-то еще, кто реагирует, говорит, двигается. Сосредоточившись, он заставил себя стать более внимательным, чувство почти ушло, и Ричард подивился, не было ли оно только плодом его воображения.

Кэлен держала его под руку, сжав ее так, словно боялась, что он упадет.

– Ты в порядке? – прошептала она.

Он кивнул, продолжая смотреть на Кару и человека рядом с ней. Кэлен начала волноваться за него давно, еще перед обсуждением книги. Они оба были обеспокоены тем, что открылось ему в прочитанном, но сейчас больше всего Кэлен тревожилась о его здоровье.

Ричард подозревал, что, возможно, он слегка простужен. Именно поэтому он чувствовал холод, тогда как остальные томились от жары. Время от времени Кэлен проверяла лоб или прикладывала ладонь к щеке Ричарда. Ее прикосновения грели его сердце. Она подумала, что мужа слегка лихорадит. Кэлен попросила Дженнсен потрогать его лоб и сказать, думает ли она, что он горячее, чем обычно. Дженнсен тоже считала, что брат недомогает, но жар, если и есть, то незначительный. Кара осталась удовлетворена осмотром Кэлен, и сама не проверяла.

Жар был последним, что сейчас волновало Ричарда. Было что-то важное... Он никак не мог вспомнить. Ричард сосредоточился, пытаясь вспомнить имя молодого человека, или хотя бы припомнить, где он его видел.

Последние лучи заходящего солнца играли розовыми бликами на восточных горах. Ближние холмы одевались легкими тенями сгущающихся сумерек. Небольшой костерок раскрашивал все вокруг теплым желто-оранжевым светом. Ричард поддерживал костер слабым, чтобы не обнаруживать своего присутствия.

– Лорд Рал, – с почтением произнес незнакомец. Он неуверенно склонил голову, не зная, должно ли ему кланяться. – Большая честь для меня – снова видеть вас.

Он был на пару лет моложе Ричарда, и вьющиеся черные волосы падали на широкие плечи, обтянутые туникой из оленьей шкуры. На поясе мужчины висел длинный нож, но меча не было. Его уши оттопыривались так, словно он боялся пропустить малейший звук. Ричард подумал, что, наверно, когда он был мальчиком, ему пришлось выслушать немало насмешек по поводу своих ушей, но теперь, как это ни удивительно, они придавали ему значительность. Мужчина выглядел сильным, и Ричард не сомневался в том, что сейчас ему не приходится выносить насмешки.

– Я... прости, но я не могу вспомнить...

– О, вы и не должны помнить меня, лорд Рал. Я был только...

– Сабар, – медленно произнес Ричард. – Сабар. Ты загружал топки в литейной Приски, в Алтур-Ранге.

– Верно, – просиял мужчина. – Не думал, что вы вспомните меня.

Сабар был одним из тех литейщиков, кто мог работать, благодаря ресурсам, которые Ричард доставлял Приске, когда никто больше не был на это способен. Сабар понимал, как тяжело работает Приска, чтобы держать литейную, постоянно получающую жестокие, бесконечные и противоречивые приказы Ордена. Он был в цеху в день, когда открыли созданную Ричардом статую; и Сабар видел ее, прежде чем ее уничтожили. Он был у истоков восстания в Алтур-Ранге, боролся плечом к плечу с Виктором, Приской и теми, кто воспользовался моментом, чтобы сбросить власть Ордена. Сабар боролся за свободу для себя, своих друзей и своего города.

В тот день многое изменилось.

Пусть даже этот человек, как и многие другие, был частью Имперского Ордена – одним из врагов. Но он хотел жить собственной жизнью, по справедливым законам, а не под гнетом деспотов, которые лишали людей любой надежды на изменение их жизни, обременяя жестокой иллюзией «великого добра».

Ричард заметил, что все вокруг стоят в напряжении, как будто ожидая чего-то плохого.

– Все в порядке, – он успокаивающе улыбнулся Каре. – Я знаю его.

– Так он сказал мне, – Кара положила ладонь на плечо Сабару и надавила. – Садись.

– Да, – Ричард был рад, что Кара дружелюбно настроена. – Садись и расскажи нам, как ты здесь оказался.

– Меня послала Никки.

Ричард вскочил, Кэлен подбежала к нему.

– Никки? Мы как раз едем на встречу с ней.

Сабар кивнул, привставая и не зная, подняться ли ему во весь рост и встать, как Кэлен и Ричард, или остаться сидеть. Кара не присела, а продолжала молча возвышаться над Сабаром с видом палача. Морд-сит была в Алтур-Ранге, когда началось восстание, и могла помнить Сабара, но это не имело значения. Если жизни Ричарда или Кэлен грозила опасность, Кара не верила никому.

Ричард жестом дал понять Сабару, что он может остаться сидеть.