Студентус вульгарис - Кощиенко Андрей Геннадьевич. Страница 7

— Та… боги… с ней… с этой модой, — делая паузы между словами, произнес я, внимательно разглядывая себя. — Надеюсь, вы серебром вышивать умеете?

— Э-э… да, да, — закивал портной, по-прежнему не отрывая взгляда от зеркала. — Конечно! Какой необычный оттенок.

Да, цвет необычен. Нужно его облагородить, чтобы не вышел клоунский наряд. Серебряная вышивка тут будет кстати… И еще пояс нужен… Черный…

Короче, пошитый по моим рисункам костюм получился офигительнейшей вещью. Народ просто шибало цветом и эксклюзивностью фасона. Портной был в полном восторге от результата и, похоже, строчил на манекен образец… из фиолетовой ткани.

Ректор, правда, говорил, чтобы первокурсники обязательно пришли в выданных им мантиях. Да ладно, махнул я про себя рукой, вспомнив его требование. Вот буду я еще в мешке позориться! Бал как-никак. И я не местный организм! Пусть аборигены в мешках скачут. А если начнут приставать, то я знаю, на кого перевести стрелки. Пути отступления я себе организовал… Все схвачено…

Тут я переключил свое внимание на начавшееся в зале движение. Народ сгоняли с центра, образуя свободное пространство, по которому четверо слуг принялись шустро раскатывать неширокую красную дорожку.

— Внимание! Внимание! — громко заорал какой-то мужик в серебристой мантии, привлекая к себе внимание еще и поднятыми вверх руками. — Прошу наших уважаемых гостей перейти на левую половину зала, учеников и преподавателей на правую! Учащиеся строятся по факультетам! Вновь принятые становятся впереди! Прошу не задерживаться! Церемония присяги сейчас начнется!

Ну что, Бассо, похоже, настал момент, дольше тянуть не получится, сказал я сам себе, наблюдая за вскипевшим внизу движением. Пора выбирать факультет…

И куда? Куда… Хм… Даже не знаю… А не все ли мне равно? Может, вообще, проще все сделать? Куда крикнут, туда и пойду. Хоть к стихийникам. Я же все равно тут не собираюсь задерживаться. Даже лучше будет. Что у стихийников делать — знаю, учится не надо… Буду самым умным. Буду сидеть, вытаращив для солидности глаза и надув щеки, да потихоньку заниматься своими делами. Но целительский вроде перспективней…

Пока я принимал судьбоносное для себя решение по выбору не нужного мне занятия, сортировка закончилась. Внезапно наступила тишина. В зал торжественно вошли два герольда, одетых в белое, и, поднеся ко рту сияющие золотые горны с висящими снизу на них штандартами императора, звонко протрубили.

Блин! Слишком долго соображал! Уже все построились, а я вообще не в той половине оказался! Там, где гости. И что мне теперь делать? Нужно перебраться на другую сторону! И как? Перебежка по центру зала будет выглядеть весьма глупо…

Из дверей, торжественно держа двумя руками древки с какими-то стягами, колонной по два в зал входила императорская свита. Пройдя до конца зала, знаменосцы замерли, затем, повинуясь едва слышимой команде, повернулись друг к другу спиной и отмаршировали каждый к своей половине зала, где снова развернулись и, став к толпе спиной, образовали что-то вроде жидкого заборчика. Герольды снова протрубили. В зал вошла охрана, одетая в начищенные серебряные кирасы, с высокими алебардами в руках. Охранники встали рядом со знаменосцами, увеличив плотность «заборчика». Потом к ним присоединилась магическая охрана, состоящая из магов, одетых в парадные мантии всех цветов стихий, еще больше уплотнив «заборчик».

Сколько же вас там, невольно задался вопросом я, наблюдая эти бесконечные шествия. Кто следующий?

Перед следующим возникла пауза. Но вот герольды вновь поднесли к губам трубы и протрубили три раза.

— Его величество император Элитании Альвеар Хайме!

Оркестр заиграл гимн империи.

И кто там у нас император?

Из дверей на красную дорожку вышел мужчина. Первое, что бросилось мне в глаза, — это плотная фигура владыки империи. Причем не рыхлая плотность, нет. Совсем нет! А та, которая сразу наводила на мысли о доспехах, оставленных где-то ради бала, и о здоровом двуручном мече, прислоненном к ним.

И взгляд соответствовал. Внимательный, цепкий взгляд из-под бровей. Высокий лоб, седые виски, волосы, зачесанные поперек. Большой нос и треугольник темных усов под ними. Солидный мужик, подвел итог я, наблюдая за императором, неторопливо прошедшим мимо двух стен из кланяющейся знати, — вид вполне соответствует облику императора… Только вот почему он седой и с мешками под глазами? Куда смотрят императорские целители? Или он с охоты только что вернулся? Трофеи обмывали…

Император Хайме между тем прошел до конца дорожки и остановился возле установленного на возвышении золотого кресла с высокой красной спинкой. Ну… издали оно выглядело как золотое… Там его встретил ректор и, как я понял, высший педагогический состав университета. Ответив кивком на их глубокий поклон, император неторопливо поднялся по трем ступенькам и сел в кресло. Герольды снова протрубили три раза. Зал распрямился и выдохнул.

С прибытием, ехидно прокомментировал я про себя реакцию окружающих, сохраняя при этом на лице самое доброжелательное выражение.

Император с высоты кресла неспешно огляделся по сторонам и, повернувшись к дверям, кивнул.

— Свита императора! — громогласно объявил от дверей мажордом, и в зал под легкую музыку потекла свита…

Да сколько вас там, снова подумал я, наблюдая за толпой, которая, пройдя по следам императора, принялась окружать его кресло со всех сторон. Куча разряженных в пух и прах мужчин и женщин, переливающихся с ног до головы золотом и драгоценными камнями. Из этой толпы, правда, несколько выпадали две личности в монашеских тогах белого цвета. Но и у них в подпоясывающие шнурки была продета золотая нить. И отвороты воротников поблескивали золотым шитьем…

Император, похоже, тут самый скромный будет, отметил я его простой темно-коричневый костюм с минимумом золота. Да, впрочем, оно ему надо? Знак императорской власти на толстой золотой цепи у него на груди бьет разом все золото в этом зале, как туз вальта…

Наконец и свита прошла, и все расположились согласно местной табели о рангах.

Хайме глянул влево, вправо и, убедившись, что все в порядке, милостиво кивнул ректору — начинайте!

Тот поклонился, вышел к подножию возвышения, на котором стояло кресло, повернулся к залу лицом и начал:

— Уважаемые дамы и господа! Сегодня мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями знаменательного события для нашей империи — ее гильдия магов пополнится новыми членами…

Мотэдиус был торжественен, но мыслями не растекался. Речь была не длинная, не короткая — короче, такая, какая нужна. Уместная в данной ситуации. Чувствовался опыт оратора.

Небось не первый год он речи произносит… Может, даже не первое десятилетние…

Закончив, ректор сделал легкий поклон публике и вернулся на свое место. Туда, где только что он находился, поставили золотой столик на треноге, рядом с которым встал маг в серебристой мантии с здоровенным, скатанным в рулон свитком в руках.

Секундная пауза.

— Его величество император Элитании Альвеар Хайме!

Герольды дудят три раза.

Император величественно поднимается с кресла и, спустившись по ступеням, встает рядом со столиком. Наклонив голову, он неспешно снимает с себя знак императорской власти и кладет его на стол.

Легкий шепот в зале, но все быстро стихает. Император кивает.

— Баронет Нолиус Торинто! — громогласно объявляет маг в серебристой мантии, размотав на полный размах рук свиток и прочитав первую фамилию.

Из толпы воздушных магов на красную дорожку выходит парень в голубой мантии и, как-то неуклюже переставляя ноги, направляется по ней к императору.

— Баронет Нолиус Торинто! Присяга! — вещает маг в серебристой мантии.

Нолиус, отвесив глубокий поклон императору, кладет руку на знак императорской власти и, запинаясь, начинает:

— Я, баронет Нолиус Торинто, вступая в гильдию магов, клянусь: всегда и везде способствовать славе, величию и процветанию гильдии и империи…