Роковой имидж (Серая мышка) - Браун Сандра. Страница 26

– А по какому поводу?

– По поводу того, что ты исчезла, не сказав ни слова. Я не знал, что и думать.

– Извини, что не попрощалась. Не было времени.

– Только ли поэтому ты не зашла ко мне перед отъездом?

– Ты подозреваешь, что существует другая причина?

– Помнишь, в теплице в тот день стало очень жарко. Надеюсь, ты понимаешь, что я говорю не о погоде. – Трент взял ее за руку. – Если бы Руби не позвала тебя к телефону, думаю, мы бы занялись любовью прямо там, на свежевскопанной земле. Любовь среди цветов… Тепличный роман… Что может быть романтичнее? – поддразнивал ее Трент, но затем, внезапно став серьезным, спросил:

– Ты хотела сбежать потому, что не могла с собой справиться? Признавайся, ты хотела удрать от меня?

– Возможно. Сама не знаю. В любом случае ты победил, не так ли?

– Вы, мисс Рэмси, давно нуждались в том, чтобы кто-нибудь вас победил.

– Нуждалась? – Рэна удивленно наклонила голову.

– Ну да, – подтвердил Трент, откидываясь назад. Он и представить себе не мог, насколько довольным при этом выглядел. Он являл собой прямо-таки олицетворение мужского самодовольства. – Думаю, тебе давно был нужен мужчина, который утолил бы твою жажду и воплотил в жизнь твои тайные фантазии.

– И ты этим воспользовался? В ответ Трент пожал плечами, но блаженная улыбка на его лице подтверждала, что Рэна попала в точку.

Неожиданно она стремительно вскочила и, не давая Тренту опомниться, бросилась прочь из комнаты. Трент догнал ее только на полпути к ее апартаментам.

– В чем дело? Какая муха тебя укусила? Рэна резко обернулась:

– Мне не нужны подачки и не нужен мужчина, который занимается со мной любовью из жалости!

– При чем тут жалость? О чем ты, черт возьми, говоришь?

– Подумай сам! – Рэна влетела к себе в комнату, захлопнула дверь и заперлась.

Мысль о том, что их ночь любви была лишь актом благотворительности, показалась ей ужасной. Рэна вернулась сюда, чувствуя себя несчастной и брошенной. Трент предложил ей поддержку, и она вцепилась в него мертвой хваткой. Так неужели его ласки были лишь способом вернуть к жизни бедную мисс Рэмси, подбодрить отчаявшуюся, не очень привлекательную женщину?

Трент то ожесточенно дергал за ручку, то кулаками стучал в дверь:

– Сейчас же открой!

– Уходи!

– Я предупреждаю!..

– Я сказала – уходи!

– Если ты сию минуту не откроешь, я выломаю дверь, и тебе придется объяснять Руби, что случилось.

– Твои дурацкие угрозы меня ничуть не пугают! – решительно воскликнула она, нисколько не сомневаясь, что он отступит.

А зря. В следующую же секунду дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Трент подбежал к Рэне, схватил ее за плечи, приподнял и хорошенько встряхнул.

– Более упрямой женщины, чем ты, я еще не встречал. Жалость! – вскричал он с горькой усмешкой. – Дорогая, неужели ты думаешь, что жалость может зайти так далеко? Неужели ты не в состоянии отличить жалость от любви?

И тут Рэна, до этого момента страшно напряженная, обмякла в его руках.

– Любви? – повторила она слабым голосом.

– Да, любви, – почти выкрикнул Трент. – Слышала когда-нибудь про такое чувство? Я люблю тебя, и, знаешь, мне самому от этого страшно. Ты выбила меня из колеи так, как это не удавалось сделать ни одной другой женщине. Я перестал ориентироваться в пространстве. Я никогда не испытывал такого сильного чувства, никогда не терял над собой контроль. То я кажусь себе глупым и ничтожным, то готов плакать от счастья. О, это ужасно!

Видимо, для пущей убедительности Трент крепко поцеловал удивленную Рэну. Затем, не размыкая объятий, он направился с ней к кровати.

Их слияние было стремительным. Только после того как это случилось, Трент немного успокоился. Нежно покусывая мочку ее уха, он прошептал:

– Если до тебя еще не дошло, то повторяю: я люблю тебя. И сейчас я тебе покажу, насколько сильно. – С этими словами он действительно начал это показывать.

Рэна обняла его и, ощутив трепет, отдалась ему вся – и телом, и душой, и сердцем. Испытав заново все муки и восторги взаимной любви, они наконец почувствовали себя обессиленными.

Зайдя в душевую кабину и включив воду, Рэна закрыла глаза и подставила тело под теплые струи. Она мылась тщательно, терла себя дольше, чем обычно, скользила руками по всему телу и с удивлением его разглядывала. Каждая клеточка, казалось, отзывалась на ее прикосновения.

Интересно, что чувствовал Трент, дотрагиваясь до ее тела? Она попыталась это представить и улыбнулась, вспоминая все нежные слова, которые он шептал ей, пока они занимались любовью.

Трент тем временем заснул. Когда Рэна разбудила его и предложила вернуться в свою комнату, он ужасно расстроился.

– Но почему? – возмутился он. – Мне здесь так нравится! И здесь, и здесь тоже…

Пытаясь обрести чувство реальности, Рэна увернулась от его объятий.

– А вдруг вернется Руби и застанет нас вместе?

– Ну и что? Я уже большой мальчик.

– Да уж, это точно. – Она вздохнула и обняла его.

Трент застонал от новой волны возбуждения.

– Дорогая, это не самый лучший способ выпроводить меня. Или ты передумала? – Сказав это, Трент осторожно положил ее на кровать и наклонился за очередным поцелуем.

– Нет, не передумала. – Рэна шутливо оттолкнула его, и Тренту пришлось вскочить, чтобы не скатиться с дивана на пол.

– Как насчет того, чтобы быстренько вместе помыться под душем?

– Можно и небыстренько.

– Ты серьезно? – Его лицо просветлело.

– Да, только желательно в разных душевых кабинах.

– Ну вот… – Улыбка исчезла с его лица. – Ты пойдешь со мной утром на пляж?

– Нет, придется тебе бежать одному. У меня нет сил.

Трент снова улыбнулся.

– А я чувствую себя так, словно могу взобраться на Эверест, сразиться один на один со стадом диких слонов или усмирить дракона.

Перед уходом Трент запечатлел на губах Рэны долгий прощальный поцелуй.

Сейчас, выходя из душа, Рэна снова и снова прокручивала в памяти эту сцену. Она вспоминала каждый сладостный миг прошлой ночи, с того момента, как он впервые обнял ее, до его недавнего ухода. Она смаковала каждое нежное слово, каждое прикосновение.

Впервые Рэна испытывала такие сильные, всеобъемлющие чувства и теперь могла смело себе признаться – да, она действительно влюблена в Трента Гемблина.

Интересно посмотреть, какая она, эта новая, влюбленная Рэна. Она взглянула на свое отражение в запотевшем зеркале ванной комнаты. Сияющие изумрудные глаза, которые ей с таким трудом удавалось прятать от окружающих, так и искрились счастьем. Что подумает Трент, если она снимет очки? Покажутся ли ему эти глаза таинственными и прекрасными, как неоднократно отзывались о них во многих модных журналах?

Открыв шкафчик, Рэна достала коричневый карандаш для глаз, повертела его в руках, как бросивший курить запретную сигарету. Штрих здесь, мазок там, растушеванная линия под нижним веком. Стоит ли? Может, только чуть-чуть подкрасить глаза, чтобы подчеркнуть их миндалевидную форму? Кистью с румянами провести под скулами, покрыть губы блеском?

Рэна с тоской вспомнила о своих белых нарядах, оставленных в Нью-Йорке. Белый цвет в сочетании с оливковой кожей и волосами цвета красного дерева делал Рэну неотразимой. Дорогие пояса, кофты с соблазнительно глубоким вырезом, юбки из легкой летящей ткани, прекрасно скроенные брюки подчеркивали ее и без того безупречную фигуру.

Что скажет Трент, когда увидит Рэну такой, какой она была раньше?..

– Нет, этого не может быть. Ты не можешь полюбить меня, – шептала она ему в минуты отдыха.

– Но это так.

– Я знаю, с какими женщинами ты привык общаться. Боюсь, я им и в подметки не гожусь.

– Я встречался со многими красивыми женщинами, но за их красотой скрывается пустота. Наверное, именно потому, что ты на них не похожа, я люблю тебя так сильно. Ты – личность. У тебя есть душа. У тебя прекрасное тело, и оно творит со мной чудеса. Я влюбился в то, что находится внутри тебя. Ты не разукрашенная пустышка, а полноценная женщина.