Обещание вечности (ЛП) - Ховард Линда. Страница 10

— Думаю, следующая тебе больше понравится. Это старое здание, но квартиры отличные.

И снова она оказалась права. Макс выглядел довольным, увидев старое здание с коваными воротами и вымощенным кирпичом внутренним двориком. Для жильцов в доме была личная подземная парковка. Макс остановил машину у конторы управляющего, и обошел автомобиль, чтобы открыть Клер дверцу. Она ощутила тепло его пальцев, когда он помогал ей выйти, затем его рука переместилась на талию девушки. Клер даже не попыталась отстраниться, она уже привыкала к этим прикосновениям, в более официальной европейской манере.

Даже в повседневной одежде у Макса был властный вид, что по-видимому произвело сильное впечатление на управляющего. Этот человек прямо-таки кипел от энтузиазма, показывая им свободную квартиру, обращая внимание на красоту старинного дубового паркета и высокие сводчатые потолки. Окна — высокие и широкие, наполняли квартиру светом, но комнаты оказались относительно маленькими, и Макс вежливо поблагодарил управляющего за то, что уделил им время.

— И ты всерьез рассчитываешь на удобную квартиру? — небрежно спросила Клер, когда они снова оказались в машине.

Макс громко рассмеялся.

— Я обожаю создавать уют, да. Теснота — одна из вещей, которые я ненавижу в отелях. Я кажусь тебе избалованным?

Клер взглянула на него. Солнце запуталось в золотых волосах Макса, окружая голову сияющим нимбом. Он был расслаблен, смеялся, живые глаза сверкали, но было в нем что-то, возможно, врожденное высокомерие, доставшееся ему от тех самых предков-аристократов, от которых он унаследовал сильное, стройное, грациозное тело и красивые черты лица. Клер не сомневалась, что он избалован; возможно, с самого рождения Макса окружавшие его женщины потакали любой его прихоти. Что удивило Клер, так это его способность смеяться над собой, словно Макс не принимал всерьез свою привлекательную внешность.

Мужчина коснулся ее руки.

— О чем ты думаешь? Ты смотришь на меня, но мысленно ты где-то далеко.

— Я думаю, что ты чудовищно избалован, но все равно очень мил.

Макс откинул голову и рассмеялся.

— Не боишься, что я зазнаюсь от таких комплиментов?

— Нет, — спокойно ответила Клер. Теплота и ощущение счастья снова заполнило ее, заставив и без того солнечный весенний день просто сиять. Она не отняла руки, радуясь его прикосновению.

— Тогда покажи, как доехать до следующей квартиры, пока мое эго еще в разумных пределах.

Следующая квартира сдавалась художником, который в данный момент находился в творческом отпуске на греческом острове. Квартира была оформлена в минималистском и современном стиле, начиная от черного плиточного пола, заканчивая стенами, выкрашенными в персиковый цвет и отраженным светом. Комнаты были большие — вся квартира Клер легко бы поместилась в одной огромной гостиной. Макс прошел в спальню, чтобы оценить кровать, и Клер поняла, что ему понравилось. У него был изысканный вкус, но не авангардный. Умеренная роскошь квартиры придется ему по душе.

— Беру, — просто сказал он, прерывая разглагольствования менеджера. — Документы на подпись готовы?

Документы были готовы, но возник вопрос с датами. Макс сжал плечо Клер, тепло ей улыбнувшись.

— Пока я разберусь здесь, не посмотришь ли ты тут все и не прикинешь, что мне еще понадобится купить, кроме постельного белья?

— Разумеется, — согласилась Клер, смутно осознавая, что теперь и она его балует. Просьба была вежливой и вполне закономерной, и Макс, определенно был уверен в положительном ответе. Если бы Клер здесь не было, он сам бы занялся этим, но она была, и, следовательно, он мог этим воспользоваться. Макс спустился в контору вместе с менеджером, а Клер осмотрела квартиру, составляя список того, что еще нужно будет докупить.

Ее смутила роскошь, которую Макс принимал как должное. Семья Клер была вполне обеспеченной, девушка выросла в достатке верхушки среднего класса и сама привыкла к определенной доле роскоши. Она почти шесть лет была замужем за обеспеченным человеком, жила в роскоши, затем без проблем переехала в четырехкомнатную квартиру, самое подходящее слово для которой — уютная. Отказавшись от алиментов, не желая быть финансово связанной с бывшим мужем, Клер нашла работу и стала жить на зарплату, и частенько ей не хватало денег, чтобы купить понравившуюся вещь. Доход Макса, безусловно, был выше, чем у нее, но все же его отношение явно давало понять, что для него гарантия комфорта — дело само собой разумеющееся.

Позже Макс нашел Клер в спальне, где она стояла босиком, ноги, обтянутые чулками, утопали в густом ворсе серого ковра. Глаза девушки были открыты, но в них снова застыло то мечтательно-отстраненное выражение, и он понял, что она не замечает его присутствия. Клер не двигалась, на ее губах играла легкая улыбка, пока она предавалась своим мыслям. Макс остановился, наблюдая за ней, гадая, какая мысль доставила ей такое удовольствие, и бывало ли у нее на лице подобное выражение после занятий любовью, когда все кругом тихо и темно, и неистовый жар уже позади. Смотрела ли она так на бывшего мужа или на другого мужчину? Непрошенный приступ ревности оставил горечь во рту.

Макс пересек комнату и дотронулся до руки девушки, желая вырвать ее из мира грез обратно, к себе.

— Мы закончили с бумагами. Ты готова идти?

Клер моргнула, и задумчивое выражение исчезло из ее глаз.

— Да. Я просто наслаждалась комнатой. — Она взглянула вниз, под ноги. — Особенно ковром.

— И цветами тоже, — улыбнулся Макс. — Все так отлично сочетается.

Комната была славная, большая и хорошо освещенная, приятный серый ковер, стены персикового цвета. На кровати лежало толстое покрывало цвета дыни, того же цвета была кадка с огромным филодендроном, стоявшая в углу. Кровать была огромная, с множеством подушек, и идеально подходила для высокого человека, а места в ней более чем хватило бы и для двоих. Макс посмотрел на постель и перевел взгляд на Клер, которая наклонилась, чтобы надеть туфли. Она окажется в этой постели прежде, чем все закончится, пообещал он себе.

Клер протянула ему список того, что нужно купить. Он бегло прочитал, сложил листок и убрал в карман.

— Мы быстро управились, весь день еще впереди. Чего тебе хотелось бы — поздний ланч или ранний обед?

Клер подумала пригласить его к себе, пообедать вместе, но заколебалась — она никогда прежде не приглашала мужчин к себе. Квартира была ее личным пространством, и она не хотела делить его ни с кем. Но ей не хотелось, чтобы этот день заканчивался, и по какой-то причине не возражала, чтобы Макс находился у нее дома.

— Почему бы нам не поехать ко мне? — немного нервно предложила она. — Я приготовлю обед. — Ты любишь цыпленка с апельсиновой глазурью?

— Я люблю еду, — заявил Макс, бросив на нее короткий взгляд, когда они выходили из квартиры, и удивляясь смущению Клер. Неужели приготовить для него обед это такое серьезное испытание? И приглашение, и повод были вполне уместны, хотя Клер явно что-то беспокоило. Женщина с таким опытом, как у нее, должна быть абсолютно спокойна в такой обычной, в общем-то, ситуации, но с Клер было что-то не так. Макс спросил себя, поймет ли он когда-нибудь, что у нее на уме.

Телефон зазвонил, как только они вошли в квартиру, и Клер, извинившись, сняла трубку.

— Клер, угадай что! — оживленно начала мама. Клер даже не попыталась угадать, по опыту зная, что мать не станет тянуть кота за хвост, и оказалась права. Альма перешла прямо к делу.

— Майкл и Селия переезжают в Аризону, и по дороге заехали навестить нас. Они будут здесь всего одну ночь, и у нас семейный пикник. Ты скоро сможешь приехать?

Майкл приходился Клер кузеном из Мичигана, а Селия была его женой. Клер обожала обоих, но она уже пригласила Макса на обед, и теперь не могла его отшить, даже если Альма рассчитывала, что дочь все бросит и примчится.

— Мама, я как раз собиралась готовить обед…