Танцы во льдах (СИ) - Лисина Александра. Страница 32

- "Духи пустыни"! - пораженно ахнул невидимый Рум. - Мать моя! Откуда они тут взялись?! Неужто тоже в Патруле?!! Гляди, какие чудовища!

Меня аж передернуло при виде этих громадин, и я поспешила отвести взгляд: говорят, эти звери любой прямой взор воспринимают, как вызов. А мне нельзя привлекать к себе внимание. Мало ли кого еще занесла сюда судьба? Не удивлюсь, если тут даже оберон на привязи вдруг найдется. Да и не люблю я собак, если честно: в свое время столько бегать от них пришлось...

Чтобы скрыть замешательство, демонстративно принялась глазеть в другую сторону. Придирчиво оценила аккуратные каменные дома, то здесь, то там словно невзначай украшенные ажурными деревянными вставками из осины. Правильно выцепила из-под одежд лениво прогуливающихся людей неяркий блеск обязательных для Патрульных кольчуг. Подметила обилие оружия и внушающую уважение стать здешних мужчин. Наглядно убедилась, что все они - из многочисленного военного сословия, хоть и почему-то бесцельно слоняются вокруг неприметного серого здания, будто нечем с утра заняться. Наконец, догадалась, что это, наверное, и есть дом местного Воеводы, после чего перехватила несколько заинтересованных взглядов и осторожно шагнула вперед.

- Трис, ты куда? - не на шутку всполошился Рум. - Не вздумай приближаться к собакам! Говорят, они обучены чуять нежить! И вообще - все потустороннее! Могут узнать!

Я заколебалась, настороженно косясь на громадных псов и раздумывая над тем, как бы миновать их бдительные морды: идея маленького друга неожиданно стала казаться мне крайне заманчивой. Но шарахаться от каких-то собак вроде несерьезно. Может, обойти их по кромке площади? С противоположной стороны, чтобы не уловили запаха? Однако не вышло: сонные и благодушные с виду, псы вдруг одновременно подняли головы и уставились в нашу сторону двумя парами немигающих глаз. Мне даже не по себе стало, когда я встретила их взгляды - молчаливые, сосредоточенные и ужасающе разумные. Кажется, они почувствовали во мне нечто неправильное. А то и Рума сумели учуять: кто знает, на что в действительности натаскали этих монстров?

- Три-и-с... - предупреждающе протянул мой хранитель, когда вслед за собаками встрепенулись и их хозяева. Внушительно положили ладони на вздыбленные холки, что-то успокаивающе прокаркали на своем непонятном языке и здорово удивились, когда псы не только не улеглись обратно, а угрожающе приподняли губы и издали странный звук: не то рык, не то шипение.

Вздрогнув, я запоздало отступила на шаг.

- Трис, пойдем обратно, - откровенно занервничал Рум, поспешно юркнув за мою спину. - Видишь, как задергались. Что-то чуют, гады мохнатые. Пошли домой, а? Мне тут ужасно разонравилось. Как бы чего не случилось!

Но было поздно: на нас уже пристально уставились оба халифца, готовые чуть что - спустить своих чудовищ, а те, будто ощутили неуверенность хозяев, неожиданно внятно зарычали. Мама! А говорят, они молчат даже когда бросаются на кровного врага! Даже напарываясь на стальное острие! Никогда не подают голос!! И, кажется, мне уже понятно, почему: звук получился такой, что нас с Румом одновременно передернуло, будто от холода, а большинство присутствующих изумленно обернулись.

- Гр-р-р-ра-а-м! - рявкнули звери, качнувшись навстречу, но все еще подчиняясь властно легшим на загривки рукам.

Я судорожно сглотнула, чувствуя себя на перекрестье взглядов, как приговоренный на эшафоте.

- ГР-Р-Р-РА-М-М!!

- Трис, назад! - во весь голос завопил Рум, позабыв про конспирацию. - Назад, слышишь?!! Прочь отсюда!!

И вот тут "духи пустыни", наконец, не выдержали: издав новый ужасающий рык, похожий на стон опадающей горы, они вдруг вырвались из-под ладоней хозяев, хотя прежде явно никогда себе этого не позволяли. Проигнорировали недоуменно-сердитый окрик, одинаково яростно оскалились и огромными скачками ринулись в мою сторону.

9.

Признаться, у меня екнуло сердце и как-то нехорошо похолодело в груди. Я и раньше не слишком терпела собак, особенно агрессивных, а уж таких, как эти... будь у меня выбор, предпочла бы вернуть сейчас свой славный арбалет-малышок, из которого так удобно подстреливать всяких невоспитанных чудовищ.

- ТРИС!!!

- Исчезни! - рявкнула я в ответ, одновременно лихорадочно оглядываясь в поисках выхода, но тщетно: до спасительной стены мне уже не успеть, до памятника тоже слишком далеко, да и загораживает его все тот же рыжий верзила. Бежать назад - глупо: наверняка догонят, а демонстрировать свои способности здесь, в самом средоточии мощи Патруля... нет, лучше уж сразу повеситься. Или убиться головой об угол, потому что результат такой дурости был вполне предсказуем: стоит только вспомнить про оставленного в доме Реса и его "слегка нервную" реакцию на правду. А тут таких "Ресов" - полтора десятка. И все шустрые-е-е...

Так ничего и не придумав, я зло уставилась на стремительно приближающихся псов. Гады! Теперь из-за них мне придется или спешно когти растить, чтобы отучить этих пустынных дворняг кидаться на скромных, милых девушек, либо терпеть на себе их страшенные зубы! Как вам такой выбор, а? Меня, например, совершено не устраивает! Но что придумать? Куда бежать, если впереди уже капают слюнями эти две страшилы, с боков с испуганными лицами повскакивали все до единого Патрульные (и чего им дома-то не сиделось с утра пораньше?!), позади - глухой тупик, а летать-то я пока не научилась! Да и Рум, несносный крикун, подозрительно быстро испарился. Демоны Иира! Вот когда не надо, он тут как тут, а как необходимость в нем появится, так и днем с огнем не сыщешь! Ну и что, что я сама его отправила к Теням?! Я ж от растерянности, а не всерьез!! Кто ж знал, что временами мои пожелания обретают для него статус приказа?!

Двуединый, что же теперь делать?!!!

Я обреченно посмотрела на свирепых зверюг, которым оставалось всего два жалких прыжка до моей замершей в нерешительности тушки. Ну? Сразу сожрут или, может, дать им сперва в морду? Для затравки, так сказать? Все не так обидно будет? Ох, и зубы же у них! Прямо крокодилы какие-то! Пасти широкие, жаркие, слюни липкие, когти чуть не искры высекают в камне, тела напряжены и уже готовы сбить с ног, кривые лапы мощно отталкиваются в последний раз... кажется, теперь я понимаю, почему мне ТАК не нравятся собаки!

Я приготовилась к самому худшему, внутренне подобралась, мысленно прикидывая: не слишком ли будет наглым с моей стороны взлететь вертикально вверх по каменной кладке ратуши, если вдруг совсем прижмет? Или все-таки отрастить пару коготков в целях самозащиты? Потому что, судя по бледным, перекошенным лицам окружающих, беспокоилась я не зря: повод для паники действительно был. Мне даже зажмуриться захотелось, потому что такого кошмара в своей жизни еще не доводилось встречать: в этой связи и оберон показался вдруг чем-то мелким и несущественным. Но, хвала всем богам, никаких ужасов не случилось: в самый последний момент здоровущие твари неожиданно застопорились. Чуть не с визгом вонзили когти в каменные плиты под ногами, дружно споткнулись, будто на стену налетели. Проворно заработали лапами, силясь остановить недоконченный прыжок, присели. На полном ходу проехались на голых задах, тараща на меня свои неподвижные желтые глаза. А потом...

- Шр-р-р, - почти ласково донеслось сзади, и мужчины на площади мгновенно обратились в живые скульптуры: белые такие, мраморные, с выразительными глазами. А рядом с ними еще две статуи образовались, для пущей композиции, так сказать. Мелкие, противного песочного цвета и уже совсем не страшные: знаменитые "духи пустыни", вопреки своей жутковатой славе, вдруг завибрировали мелкой дрожью, поджали обрубки хвостов и с жалобным скулежом припали к земле, прямо на глазах покрываясь почти ощутимой коркой ужаса. А потом униженно вывернули шеи, отдаваясь на милость сильнейшего, как это принято в любой стае.

Я быстро обернулась: Ширра пришел удивительно вовремя. Бесшумно приблизился, оцарапал усами бедро и замер в полной неподвижности, ненавязчиво отгородив меня от чужих посягательств. Массивный, неподвижный, устрашающе черный, будто гранитная глыба, высеченная из непроглядной темени самой темной ночи. Глаза узкие, злые, бездонные, в крохотных точках золотистых зрачков - мрачное предупреждение и нескрываемый вызов. Острые когти без труда дробят булыжник величиной с конскую голову. Все тело будто выковано из стали, кожа блестит, как маслом политая, а под ней перекатываются такие тугие шары мышц, что даже мне стало немного не по себе. Не говоря уж о тех, кто еще не знал. Признаться, давно я не видела его таким грозным и величественным одновременно: казалось, он словно с древней картины сошел - хищный, излучающий бешеную силу, от которой аж мурашки по коже. Смертоносный и смертельно опасный.