Шарада - Браун Сандра. Страница 18

Но это было не так-то просто. Приходилось постоянно бороться с бюрократией. Шерри частенько сталкивалась лбами с кураторами из социальной службы и судьями, которые, как и все, имели собственное, нередко предвзятое, мнение и основывали на нем свои решения. Перестав быть жертвой домашних истязателей, ребенок иногда становился жертвой неповоротливой бюрократической системы.

Кэт продолжала:

– Я уверена, что сотрудница социальной службы руководствуется самыми благородными мотивами, но не сомневаюсь и в том, что Денни надо отдать в постоянную семью. Ему нужно чувствовать себя в безопасности, ему нужны родители, с которыми он сможет жить в течение долгих лет.

– Его куратор утверждает, что ему еще нужно подлечиться, прежде чем он будет готов к усыновлению. – Шерри Паркс противоречила сама себе. – Им не занимались с того момента, как принесли из роддома. Ему нужно учиться жить в семье. Рекомендовать его для усыновления сейчас, утверждает она, преждевременно. Это очень рискованное предприятие, которое обречено на провал. Мы слишком ускоряем события.

Золотистые брови Кэт соединились над переносицей.

– А тем временем он все отчетливее слышит то, что ему отовсюду твердят: «Ты никому не нужен. Твои приемные родители предоставляют тебе кров лишь до тех пор, пока ты не станешь достойным усыновления». Разве они не понимают, что возлагают всю тяжесть ответственности на самого Денни? А из-за того, что он не может этому противодействовать, мальчик все больше чувствует себя отчужденным неудачником. Это заколдованный круг, из которого он не может выбраться.

– Честно говоря, Кэт, – возразила Шерри, – он сам кого хочешь спровоцирует. Он всех кусает, закатывает истерики и ломает все, к чему ни прикоснется.

Кэт откинула назад волосы и, как бы сдаваясь, подняла руки.

– Знаю, знаю. Я читала отчеты. Но его плохое поведение симптоматично уже само по себе. Это попытка привлечь внимание. Помню, я тоже выкидывала всяческие фортели просто для того, чтобы доказать, какая я нехорошая и как трудно будет тем, кто меня удочерит. Это началось после того, как от меня после долгих колебаний отказались сразу несколько семей. Я знаю, откуда это у него. С ним будет невозможно ужиться, пока кто-нибудь не посадит его перед собой и не скажет: «Закатывай истерики, Денни. Я все равно буду любить тебя. Никакие твои выходки не заставят меня тебя разлюбить. Никакие! И я никогда не ударю тебя, не брошу и не отдам никому. Ты со мной. А я с тобой». А потом этот кто-то будет обнимать его, пока смысл сказанного не проникнет сквозь толщу всякой дряни, которой спутаны его мозг и сердце и которые калечат его в социальном и моральном отношении.

Джефф Дойл разразился аплодисментами.

– Трогательная речь, Кэт. Надо использовать ее в рекламном ролике.

Кэт улыбнулась этому молодому человеку, одному из сотрудников ее программы. За короткое время, что они работали вместе, он проявил неплохие организаторские способности. Любое, даже самое трудное задание было ему по силам, и в то же время он не протестовал, когда на его долю выпадали мелкие поручения. Джефф настолько способствовал успеху программы, что недавно она пригласила его присутствовать на их с Шерри обсуждениях. Он проявлял интерес не только к качеству отснятого о детях материала, но и к самим детям.

– Спасибо, Джефф, – поблагодарила Кэт, – но я не занимаюсь составлением текста передачи. Я хотела сказать именно то, что сказала. – И, повернувшись опять к Шерри, спросила: – Ну, теперь вы будете чувствовать себя спокойно, разговаривая с судьей?

– Спокойно – да, уверенно – нет, – ответила Шерри. – Но в любом случае я попытаюсь. – Она потянулась к папке и втиснула ее в свой и без того переполненный кейс. – Я дам вам знать, когда они назначат слушание.

Кэт кивнула.

– Если меня по каким-то причинам не будет, передайте это либо Джеффу, либо Мелии.

– Передайте мне, – выдвинул встречное предложение Джефф. – Иначе Кэт может вообще ни о чем не узнать.

Шерри с любопытством переводила взгляд с одного на другого, но Кэт сделала вид, что ничего не заметила. Сказанное Джеффом было явно не к месту. Потом, когда они останутся одни, она устроит ему взбучку. Не хватало еще обсуждать при посторонних отношения внутри их небольшого коллектива.

Представительница социальной службы собрала свои вещи.

– Думаю, на сегодня все. Я буду держать вас в курсе. – У двери она остановилась и добавила: – Кстати, вчера вечером программа была великолепной.

– Спасибо. Я передам комплименты съемочной группе. Видеооператору удалось сделать несколько отличных кадров Салли крупным планом.

Пятилетняя девочка страдала нарушениями речи, причиной которых было постоянное рукоприкладство. Этот недостаток, как и неумение общаться с людьми, можно было исправить любовью и заботливым вниманием.

– Конечно, ее глаза говорили сами за себя. Все, что от пас требовалось, так это только показать их крупным планом. Ее глаза сами рассказывали о ее жизни – сценарий был, по сути, излишним. В ней скрыта такая потребность любви и такая способность любить… – Кэт печально вздохнула. – Надеюсь, телефоны в вашем офисе сегодня расплавятся от звонков.

– Я тоже на это надеюсь, – кивнула Шерри. – Так вы не возражаете заменить меня на сегодняшней встрече?

– Я же сама вызвалась.

Назначив встречу с супружеской парой, решившей усыновить одного из детей, Шерри обнаружила накладку в своем рабочем расписании. Кэт убедила ее, что проведет эту беседу сама.

– Еще раз спасибо. Днем я позвоню вам, чтобы узнать, как все прошло.

Когда Шерри ушла. Джефф вновь наполнил кофейные чашки. – Какие дела на сегодня?

– Пожалуйста, посмотри, пришла ли Мелия, а на будущее, Джефф, будь добр, держи свое мнение о ней и обо всех остальных, кто работает на студии WWSA, при себе, о'кей?

– Прошу прощения, – произнес он покаянным тоном. – Я знаю, что этого не следовало говорить в присутствии мисс Паркс, но у меня просто как-то соскочило с языка. Впрочем, это ведь правда. Любая информация, переданная через Мелию, рискует потеряться прежде, чем попадет на ваш стол.

– Это касается меня, но не тебя.

– Но…

– Это касается только меня. И я сама справлюсь. Договорились?

– Договорились.

Джефф вышел и через некоторое время вернулся вместе с Мелией Кинг. Эти двое представляли собой полный контраст, и не только потому, что были представителями противоположного пола. У Джеффа были светлые волосы и голубые глаза. Судя по манере одеваться, он проходил учебу в одном из наиболее престижных учебных заведений.

У Мелии был южный разрез глаз с тяжелыми веками, умело подкрашенными сурьмой, и полные чувственные губы. Она была неравнодушна к ярким цветам, оттенявшим смуглый цвет лица и темные волосы.

– Доброе утро, Мелия.

– Привет.

В то утро на ней было плотно облегающее вязаное платье цвета красных маков. Она села, скрестив длинные стройные ноги. Ее улыбка – самодовольная, заносчивая и жеманная – раздражала Кэт так же, как раздражает небольшая, но болезненная рана. Вырез на плече вызывал глухое недовольство коллег по работе. К сожалению, психологическая несовместимость не могла служить основанием для увольнения, иначе Кэт давно дала бы ей расчет.

Кроме того, она не чувствовала себя свободной в принятии такого рода решений. Билл Уэбстер лично отбирал штат ее сотрудников перед ее появлением на WWSA. Отобранные «кандидаты» были затем представлены ей на одобрение.

Джефф Дойл собирался работать в информационной программе, но с радостью ухватился за предоставившуюся ему возможность сотрудничать в «Детях Кэт», зная, что эта программа потребует больше творческих усилий.

Мелия Кинг была приглашена из отдела новостей. Она также выразила желание иметь в работе больше разнообразия, больше творческого поиска и получать за нее больше денег. «Дети Кэт» предоставили ей такую возможность.

Кэт чувствовала, что отвергнуть рекомендацию Билла значило бы проявить неблагодарность, хотя она ощутила неприязнь к себе Мелии в тот самый момент, когда они впервые пожимали друг другу руки. Не имея другого объяснения этой неприязни со стороны молодой женщины, она решила, что Мелия просто волновалась перед встречей со своей новой начальницей и скоро станет дружелюбнее. Однако спустя шесть месяцев совместной работы их отношения все еще были прохладными.