Магистр разрушения (СИ) - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga". Страница 102

   Бывшего ученика чародей сначала не узнал - со спины демона бодро спрыгнул какой-то темнокожий верзила в одежде не по сезону. Лорд и тварь обменялись парой экспрессивных фраз, смысл которых от Ребенгена (не великого знатока далийского) ускользнул. Но демоны улетели, а люди - остались, и маг почувствовал, как в груди распускается какой-то невидимый узел, о существовании которого он даже не подозревал. От ликования его удерживала только маленькая неловкость - улетали двое, а вернулось - три.

   Лорд Гэбриэл выглядел... непривычно. И дело не в том, что Разрушитель похудел, загорел и еще немного подрос. Исчезла блаженная расслабленность, поза юноши стала собранной, а выражение лица - сосредоточенным. Таким маг видел Лорда только раз, в Обители Мормы, перед тем как тот взял двух солдат, пулемет и отправился разговаривать с демонами предметно. Третий Ракш держался, как всегда, нагло и развязно. Ребенген смотрел на последнего из прибывших и отчаянно пытался сообразить, зачем человеку такая странная шапка. Потом незнакомец стянул с головы шерстяной платок и встряхнулся, белые перья легли ровнее... Выпитый с утра бульон комком встал у чародея в желудке - на Ребенгена зорко смотрел призрак покойной птицы.

   "Похоже, токсикоз. Знал ведь, что не надо мяса есть!"

   Глава Целителей глубоко вздохнул и повторил про себя формулы медитации.

   - С возвращением, Гэбриэл! Представишь меня своему другу?

   - Ищите, как хлеб ищут! - напутствовал подчиненных мэтр Ваффен. - Главный свалил к Драконису в задницу, так что, пара дней у нас есть. Не больше! Не найдем подлеца - до конца дней будем отчеты переписывать.

   Писать и читать отчеты Ваффен ненавидел люто - не достойно боевого мага карябать пером какие-то закорючки. К тому же, со знаками препинания Первый помощник главы Целителей не дружил, а выглядеть посмешищем ему не хотелось. А потому - работа и еще раз работа! Триангуляция сигнала, прочесыванием местности, допрос свидетелей.

   Мэтр Ваффен все еще верил в стремительные удары и воспринимал термин "опрос населения" несколько отвлеченно, поэтому мимо расположенного на пересечении дорог трактира проехал рысью, даже не придержав коня. Видел бы это нынешний глава Целителей - только глаза бы закатил. Где, где еще может остановиться преступник, уверенный, что он замел все следы, и не желающий привлекать лишнее внимание? Ну не в овраге же, под колючкой! Потом дознавателям придется метаться от одного постоялого двора к другому, по остывшим следам собирая воспоминания содержателей, слуг, конюхов и охраны. Кто-то будет потеть, пытаясь сопоставить десятки, сотни описаний и вычленить момент, когда группа из трех путешествующих совместно людей превратилась в одного... А пока этот один проводил кавалькаду всадников подчеркнуто равнодушным взглядом - типичный мелкий торговец, с фургончиком и парой запасных лошадей. Кому какое дело, что одна из них по всем статьям - верховая?

   Полноватый улыбчивый мужчина, меньше суток назад с особой жестокостью отправивший на тот свет семейную пару, вообще не связывал появление орденских магов со своей персоной. Мало ли куда колдуны помчались? Жертв на его счету было гораздо больше пяти и до сих пор никаких подозрений это не вызывало. Странная южная магия перекраивала его тело на новый лад и требовала энергии, очень много энергии, поэтому ритуал приходилось повторять часто. Если и можно было где-то сэкономить, объяснить это будущему Патриарху оказалось некому.

   Посвященного больше беспокоил здешний трактирщик. Матерый дед, определенно - волшебник (в такой дыре?), а ведь тень запрещенного колдовства еще не рассеялась и увидеть ее Иным Зрением может любой. Сразу убивать свидетеля мнимый торговец не рискнул (орденцы по траку так и рыщут), но сделал для себя пометку утром что-нибудь незаметно подпортить в организме старика. А пока стоило отдать должное здешней кухне.

   Стол ломился от яств. Отсутствием аппетита Патриарх не страдал, так же как и нехваткой наличности. Он и в прежние времена был добычливым, а уж теперь, когда достаточно подойти и взять... Совершенно незнакомые люди отдавали ему все, что имели, а потом дрались друг с другом насмерть, избавляя от необходимости заметать следы. Послушные сыновья забивали ногами престарелых отцов, преданные слуги резали господ, а потом накачивались крепким самогоном и захлебывались собственной блевотой. Что с них взять, с алкашей!

   Он подвинул к себе блюдо с молочным поросенком, румяным, как тот младенчик, которого он собственноручно изжарил после принесения в жертву его родителей. Повар из него вышел посредственный, но полусырое человеческое мясо все равно казалось слаще кабаньего. Удачно он выбрал ту пару... Правда, о судьбе своего дитя тирсинцы не узнали. Какое упущение! Следующий раз он начнет с ребенка, и готовить его будет еще живым.

   Этот Патриарх был молод и еще не приучился в каждом разумном существе видеть потенциальную угрозу. Поэтому он спокойно доел ужин, вернулся в свою комнату и заснул. Навсегда.

   А ночью, в самый глухой час из задних дверей кухни выбрались четверо - хозяин трактира, два его взрослых сына и зять. Трактирщик светил потайным фонарем, а молодежь, пыхтя, тащила обернутое в мешковину тело, для верности в нескольких местах проткнутое свежеструганными осиновыми кольями.

   - Орден, Орден, - ворчал старик. - Толку-то от них! Развели на дорогах погани, нечестивцы, а потом наши дети пропадают.

   Трактирщик был давним и верным сторонником невидимого храма. В новые веяния он не верил, и принципиальные для веры вопросы всегда решал сам. Ответственность за содеянное матерого сектанта не пугала. Под утро постояльцев разбудил шум и отблески пламени - горел отдельно стоящий сарай для сушки кизяков, вокруг суетились селяне, закидывающие землей успевшую заняться траву. Трактирщик, эффектно освещенный пламенем, заламывал руки и горько стенал об своих убытках. От уложенного на сухое топливо тела не нашли даже костей.

   Ну, не срослось у мэтра Ваффена с ловлей людоеда.

Глава 37

   Говорят, гатарны способны парить вышине вечно, но людям такая судьба не грозит - натура не позволит. Так что, коснуться земли нам все-таки пришлось, кажется, по инициативе Третьего (я про свои нужды Кларе сообщить не мог). Вокруг сверкал льдами Белый Предел. Солнце, воспользовавшись, заминкой, упало за горизонт, и ночь мы провели в ледяном куполе, возведенном непонятно кем на покрытом искрящемся снегом склоне. Демоны на каждом шагу проламывали наст, вязли в сыпучем белом крошеве и ругались. Зато под ледяной крышей можно было жечь костер и ничто не таяло.

   Утром Ракши круто повернули к северу. Внизу потянулись белые, серые, зеленовато-бежевые пространства. Ландшафт незаметно стал четче, а воздух - теплей - мы снижались. Клара сложила защиту из перьев, и меня чуть не унесло с ее спины.

   Судя по высоте, на которую опустились демоны, цель была уже недалеко. Я, внезапно, соотнес с воспоминаниями маленькие домики внизу, характерные очертания крепости на холме, и обнаружил, что мы только что пролетели над самыми крышами Хемлена. Под нами раскинулась Шоканга: прозрачные перелески с кривенькими деревцами, после южного запустения выглядящие непролазными чащами, пашни и выгоны с изумрудно зеленой травой (с виду - просто коврик шелковый).

   Клара облетела вокруг нашего поместья и выбрала для посадки большое пастбище. Стоило ей устремиться к земле, как на встречу высыпала черно-красная толпа, словно демоны разворошили экзотический муравейник. Опять папа Пограничных в усадьбу натащил... Спрашивается, зачем нам тогда гвардия?

   Клара заложила красивый вираж, намереваясь приземлиться поближе к встречающим. Ужо Пограничные ее встретят... Ладно, допустим, Четвертая - выживет, а если огненной смесью окатят меня?

   В попытке направить полет, я дернул демона за то, что ближе было. Клара едва не кувырнулась в воздухе.