Основная миссия - Конюшевский Владислав Николаевич. Страница 39

- И как все выглядит на фото?

- А вы сами посмотрите…

Разглядывая четкую, контрастную фотографию, я нашел место где стоял незамаскированный танк только потому, что видел откуда его достал Олег. И то, танк я толком и не рассмотрел, настолько он сливался с местностью. Восхитившись результатами деятельности пацанов, я уже хотел бежать с этим к Ивану Петровичу, но перед моим уходом, Семеницкий пояснил, что этот камуфляж подходит только для данной, конкретной модификации танка. Для Т-34-76 он уже будет другой. Для ИС-2 совсем другой. Ну и так далее.

- Даже набалдашник на конце ствола может изменить картину. А уж если форма башни будет иная, то весь эффект сразу пропадает. Поэтому рисунок должен быть индивидуальный для каждого типа танка или самолета. Это очень важно!

Кивнув, я поблагодарил ребят и сказав, что их головы и руки еще будут востребованы, помчался к Колычеву, унося с собой снимки сделанные студентами.

Глава УСИ, который в начале к моей идее отнесся довольно равнодушно, разглядывая фотки чесал затылок, хмыкал и в конечном итоге на ближайшем совещании поднял этот вопрос на самом высоком уровне. Вот так это дело, в конце концов и дошло до Верховного. Тот, исходя из своей привычки не откладывать решений в долгий ящик, вызвал вояк из конторы где разрабатывали обычный камуфляж.

Военные чины, презрительно оттопыривали губу, морщились и всячески хаяли творение "подростков". Но усатый вождь, назначив художникам куратора - целого генерал-майора артиллерии, выдвинул на мой взгляд очень толковую идею. Он просто назначил испытания. Да еще добавил при этом:

- Не будем спорить товарищи. Лучше как говорится - один раз увидеть… Просто возьмем взвод танков в обычном маскировочном окрасе и в том, что предлагают, как вы говорите "подростки". А товарищи летчики, артиллеристы и танкисты, которые будут их облетывать, засекать, или вести учебный бой, нам скажут свое мнение.

Я этого уже не застал, так как отбыл к Гусеву, но было известие, что на тех соревнованиях, "Айвазовские", победили с разгромным счетом. А затем, на заводы и в мехмастерские пошли циркуляры и инструкции связанные с этим нововведением. Из ребят же организовали официальную группу по разработке новых видов камуфляжа. И уже летом я узнал, что после проведения войсковых испытаний было выяснено, что потери наших танкистов которые подверглись нанесению "цифры", снизились почти на восемь процентов, а мои студенты представлены к наградам и даже выдвинуты на соискание государственной премии.

Но, судя по моему новому комбезу, их деятельность техникой теперь вовсе не ограничивается. Похоже их задействовали и в легкой промышленности… А для нас это - большой гут! И лично для меня это тоже показатель. Показатель того, что могу хоть что-то толковое предложить. Не в смысле чего-то глобального и всеобъемлющего, а вот так - ориентируясь на собственную смекалку.

Ведь чем дольше идет война, тем более и более опытными и знающими бойцами становятся окружающие люди. Я то хорошо помню, насколько внимательно - открыв рот и растопырив уши меня слушали окружающие тогда, в сорок первом. Ведь и запуск РС с самодельных станков был для них откровением. Добыча тротила из старых снарядов, дощечка с зарубками - для стрельбы из станкача ночью, подленькое минирование трупов гранатами, да и многое, многое другое в начале войны было откровением.

Просто мне, в свое время, дядя Саша давал знания, которые были основаны на опыте и Великой Отечественной и Корейской и Вьетнамской и Афганской войны. А ведь я перечислил только наиболее крупные конфликты второй половины двадцатого века… Поэтому в лето начала войны, я и выступал эдаким гуру и знатоком. И все потому, что людям бывшим тогда рядом со мной, просто неоткуда было набраться настолько специфических навыков. Практически все знания первой мировой и гражданской, с утра 22 июня сразу устарели, а нового опыта бойцы еще не наработали. Зато сейчас…

Сейчас, по сравнению с некоторыми спецами, я просто - щегол пестрожопый. И реально оценивая, теперь отношу себя к середнячкам. Крепким, но не более того. А чтобы вообще не скатится вниз, приходится постоянно учиться, общаться и набираться СВОЕГО опыта. Я и раньше не был чужд поднять профессиональную подготовку повыше, но вот случай со Славкой Кубиком, меня вообще подстегнул конкретно.

Ведь насколько изящно он действовал - предугадал психологическое состояние противника, учел его привычки, а потом, объединив это с обыкновенным атмосферным давлением, сумел провести блестящую разведку кишащей немцами местности. Я бы там засыпался…

Так что хоть это и отдает паранойей, но быть даже в середняках вовсе не хочется. Ибо все что не "лучший" - чревато для здоровья. И пусть народ вокруг говорит, что Лисов и так - "настоящий волчара", только я никогда после того случая, не упускал момента поговорить и с разведчиками и с артиллеристами и с танкистами и с летунами. Причем, не просто потрепать языком, а именно обменяться опытом. Ведь у каждого человека, за годы боевых действий, появились свои наработки и наблюдения. Даже у обозников, можно столько интересного и применительного к нашей работе узнать… Вон, полгода назад, один ездовой говорил…

В стороне щелкнул сучок и я, отвлекшись от воспоминаний, перенес свое внимание в ближнюю зону. Ха! Да у нас гости. Упитанная мохнатая свинья и с ней три полосатых поросенка похрюкивая, принялись увлеченно копаться под дубом, растущим метрах в тридцати от нас. Слегка пихнув ногой Пучкова, я глазами показал ему на свинок и изобразил, как будто зубами стягиваю с шампура кусок мяса. Гек плотоядно улыбнулся, а кабаниха, видно что-то почуяв перестала рыть землю и принюхалась. Поводив рылом, она как самонаводящаяся ракета развернулась к нам и коротко хрюкнула, после чего вся семейка бесшумно исчезла в зарослях.

В принципе это можно считать за показатель отсутствия поблизости людей. У кабанов нюх такой, что собака позавидует, да и осторожные они до невозможности. А так - кабанчики гуляют, птицы не орут обеспокоено. Значит:

- Гек, можно менять позицию. Пойдем в квадрат 20-19, заодно и разомнемся…

Напарник кивнул, и еще через несколько минут мы, двумя размытыми тенями скользили в сторону новой точки наблюдения.

В новом квадрате, на пересечении двух лесных дорог, просидели до вечера, но за это время вообще никого не увидели и когда сумерки начали сгущаться в темноту, снялись с места, двинувшись к точке сбора. Когда через полчаса подошли к вывороченному вязу, то мигнув два раза фонариком с синим светофильтром, получили ответное условленное мигание. Пучков видя это, удовлетворенно сказал:

- О, наши уже здесь! Вот и здорово - никого ждать не придется.

А еще через несколько минут, я принимал доклад Шарафутдинова о прошедшем дне. Они находились в более оживленной местности и поэтому помимо двух подвод с сеном проследовавшим в сторону колхоза "Буденовский" и бабы с ребятишками, которые собирали ягоды, видели даже полуторку. Изделие Горьковского автозавода перевозило в кузове ульи и попердывая изношенным мотором, укатило в сторону квадрата 32-18.

Марат выговорившись, поинтересовался:

- Ты опять малолетних "шпионов" выслеживал?

- Опять.

Шах только головой покрутил, а я не желая больше торчать в этом комарином рассаднике, приказал:

- Ладно, потом мнениями поделимся. Нам еще часа два топать, поэтому - за мной!

И группа в полном составе взяла курс на аэродром.

Пока рысили по темному, хоть глаз выколи лесу, я все думал, что идея уйти за будущее кольцо оцепления все равно кажется правильной. Да что тут "кажется"! Четыре дня наблюдения за районом вокруг хутора Кшиштофа Ломзицкого еще больше утвердили меня в этой мысли. Ведь в начале планировалось нас и остальные террор-группы задействовать в наиболее непроходимых районах, которых в этой части Полесья было выше крыши. Остальную местность должен был контролировать скрытно выдвинувшийся в час "Х" кавполк, с двумя усиленными пулеметными эскадронами. Их задачей являлось: пройдя вне дорог, чтобы исключить возможность встречи с наблюдателями АКовцев, оцепить возможные пути отхода поляков в районе 3- 5 километров от аэродрома.