Наследие 2 - Тармашев Сергей Сергеевич. Страница 36

«Монсанто», как обычно, отрицала связь этих проблем с гербицидом глифосат, хотя ежегодно в Аргентине на полях с трансгенной соей распыляется более пятидесяти миллионов галлонов пестицидов, в основном это глифосат от «Монсанто» и китайский инсектицид эндосульфан. В 2008 году научное исследование, проведенное аргентинскими учеными по заказу Министерства здравоохранения после выхода соответствующего Указа президента страны, показало, что даже небольшие концентрации глифосата в окружающей среде вредны для людей и что проблемы со здоровьем населения сельских регионов, где распыляются химикаты, связаны с этим гербицидом. Опасность же эндосульфана и ранее уже была признана специалистами, но индустрия не спешила отказываться от этого вещества. ГМ-лобби в погоне за прибылями любой ценой пошли даже на прямые угрозы расправы. В дом Гатики проникали вооруженные люди и требовали прекратить её деятельность. Но София и ее коллеги добились принятия регионального указа о запрете распыления с воздуха сельскохозяйственных химикатов на расстоянии ближе, чем два с половиной километра от жилых домов. Совместно с кампанией «Остановить распыление» они требуют распространения этого запрета на всю страну. Также они добились полного запрета на использование эндосульфана с 2013 года и намерены остановить использование глифосата. Требуют они и введения государственных норм на использование обычных сельскохозяйственных химикатов: распыление можно проводить не только на безопасном расстоянии от жилых домов, но и от водозаборов. Кроме того, Верховный Суд Аргентины по иску Софии Гатики и ее организации обязал компании доказывать безопасность используемых химикатов, а не требовать от пострадавших искать подтверждения связи их проблем с влиянием пестицидов.

Виктория сделала небольшую паузу и подытожила:

— Так что бороться против транснациональных биотехнологических гигантов можно. И если правительства не спешат защитить своих граждан, то важную роль должны сыграть общественные организации, в том числе экологические. Именно объединения тех, кому не безразлично будущее планеты и наших детей, в большинстве стран являются единственной силой, продвигающей законодательные инициативы в этой области и зачастую играющей решающую роль в информировании общественности.

«И иногда это стоит людям жизни», — подумала Алена, вспоминая список погибших в борьбе с «Выживанием» только на её памяти: безобидный Стасик Орешников, Гуру, Венката, таинственный биолог Смит… Сколько людей перемололи жернова наживы кучки толстосумов, жаждущих получить власть над миром?

— Мы боремся, и будем бороться впредь, — ответила она. — Но нас, к сожалению, слишком мало. Большинству жителей страны совершенно неинтересно губительное распространение по России ГМ-лобби и их детища. Мы вступили в ВТО и машины подешевели — вот оно, счастье! Мало кто задумывается о будущем. Набили живот, а там хоть трава не расти! — Алена со вздохом покачала головой. — Как бы потом не пришлось горько жалеть, только будет уже поздно. Нам необходимо плотнее сотрудничать с зарубежными единомышленниками, обмениваться опытом и координировать совместные действия. Ты летишь на Конгресс?

— Обязательно, — кивнула Виктория. — У нас, правда, нет на это денег, но добровольцы организовали сбор средств, да и зарплата на днях. Думаю, справлюсь.

— Отлично, — подвела итог Алена. — Там и увидимся. Как раз в те же дни Госдума примет решение о судьбе нашего Закона об Экологическом Сельском Хозяйстве. Вот и узнаем, о чем в действительности заботится наше правительство.

Москва, Кремль, кабинет Генерала, 18 сентября 2014 года, 13 часов 45 минут, время московское.

Немолодой грузный мужчина в дорогом чиновничьем костюме сделал паузу в докладе и внимательно посмотрел на Генерала, ожидая реакции начальника. С минуту тот молча изучал предоставленный отчет, после чего задал вопрос, не отрываясь от чтения:

— Насколько надежен этот Бурлаков как источник? Почему Шаройкина в разговорах с вашими оперативниками скрывает его экспертную деятельность?

— Не думаю, что это связано с чем-либо конкретным, — ответил подчиненный. — Шаройкина вообще очень неохотно идет на контакт, предпочитая сохранять независимость. Фактически она состоит с Бурлаковым в гражданском браке, но её скрытность одинаково распространяется на всё. Мы полагаем, это вызвано её принципиальным недоверием к теневым властным структурам, развившимся у неё с момента разрыва отношений с Рогожиным. Сам Бурлаков может оказаться тем, кого мы ищем. Перспективный вирусолог, кандидат наук, мог бы стать доктором ещё пять лет назад, но постоянно откладывает защиту диссертации в угоду работе. Характеризуется руководством как фанатик от науки. Его перетащили в Москву из Новосибирска, где он пятнадцать лет работал в одном из «ящиков» бывшего НПО «Вектор», за какие-то выдающиеся результаты. Политикой не интересуется, но поддерживает Шаройкину в её деятельности. Все исследования ОАГБ за последние два года проходили с его участием. Общий вывод: специалист высокого уровня. Не находится под контролем представителей Чиновника в науке и не состоит в политических партиях и объединениях. Я бы сказал, редкость и большая удача для нас.

— Он занимается исследованием образцов тканей Капланского вторую неделю. Я хочу знать результаты. Даже промежуточные. — Генерал посмотрел на подчиненного поверх документа. — В вашем отчете сказано, что Шаройкина отметила наличие успехов, но не дает конкретной информации до окончания исследований. Так получите их напрямую от Бурлакова. Установите с ним контакт. Только аккуратно, такие люди не продаются за деньги, не спугните. Мне не нужны осечки. Заинтересуйте его сотрудничеством, дайте новейшее оборудование, компьютеры или что там в цене у ученых. Контролировать лично! В кабинете с резными ручками не должны получить эту информацию. За Шаройкиной следить круглосуточно.

— Уже делаем, — заверил его собеседник. — Операция в ходе осуществления. Лаборатория Бурлакова под пристальным наблюдением. Телефон, квартиру и офис Шаройкиной слушаем, на машину установлены маячки, за всеми основными сотрудниками и ведущими фигурантами ОАГБ установлено скрытое наблюдение. При первом же подозрительном контакте оповестят меня лично. Параллельно принимаем меры для отвлечения случайного внимания от деятельности Бурлакова. Через подконтрольных нам людей в Академии Наук мы организовали конференцию в Сколково по широкому перечню касающихся биологии и генетики вопросов. Серьезной сути мероприятие не имеет, зато будут фуршеты, журналисты, раздача наград и подарков, обещание грантов в туманной перспективе. Функционеры от науки съедутся на конференцию с удовольствием, соответствующие приглашения разосланы. Ученые, ведущие серьезную работу, подобное мероприятие проигнорируют, так что Бурлаков какое-то время будет предоставлен сам себе. Я позабочусь.

— Согласен, — одобрил Генерал. — Бурлакову негласно помочь всем, что потребуется. Мы должны узнать, как именно был убит Капланский, в ближайшее время. Сейчас это приоритетная задача. Если этот Бурлаков такой гений, как представлено в вашем докладе, пусть объяснит механизм убийства и создаст противоядие. Или хотя бы что-то одно.

— Будем стараться, — ответил подчиненный. — Разрешите выполнять?

Генерал кивком отпустил сотрудника и вновь погрузился в чтение документации. Политическая ситуация требовала дать Чиновнику из кабинета с резными ручками адекватный отпор, иначе позиция Генерала и его соратников быстро станет совсем зыбкой. Формально власти у его клана ещё очень и очень немало, полстраны в кармане, но положение дел год от года меняется не в лучшую сторону. Вступление России в ВТО было крупной победой Чиновника и его хозяев. Тут генеральский стан потерпел поражение, и это приходилось признать. После вступления всё стало гораздо сложнее. Генерал мысленно усмехнулся. ВТО — это всемирная торговая организация, а консультации по вступлению туда России проводились аж двусторонние. США — Россия. Впрочем, кому принадлежит это ВТО со всеми своими потрохами, было ясно давно. Но теперь хозяева Чиновника получили прямые рычаги влияния на экономику страны и активно пытаются изменить баланс политических сил. А ведь подготовка к этому велась заранее, но воспрепятствовать не получилось. Никто не думал, что всё окажется столь фатально.