Александр Агренев. Трилогия (СИ) - Кулаков Алексей Иванович. Страница 38
Не дав Александру договорить до конца, пьяный «мачо», оказавшийся вдобавок и аристократом, снова заголосил. Поглядев на бледную, с подрагивающими губами и слезами в глазах Софью, князь успокоил набирающего воздух для нового вопля графа:
– Надеюсь, у ваших секундантов манеры получше.
Больше им поговорить не дали, моментально развели в разные стороны.
«Похоже, мои намерения не выделяться удались на все сто процентов. Репутация завзятого бабника уже есть, теперь добавится дуэль. Если останусь жив, надо будет насчет карт и вина позаботиться, и вообще, враз стану частью серой безликой массы. Нда, это у меня нервное, похоже».
Сразу три офицера предложили себя в секунданты, обрадованные возможностью поучаствовать в таком важном и интересном деле, как дуэль. Александр сильно подозревал, что желающих было на порядок больше, вот только не у всех было подходящее происхождение, увы. Быстрая жеребьевка – и в финал вышли два довольных победителя: штаб-ротмистр князь Ружинский и поручик барон Нолькен. Выслушав «исповедь» корнета, аристократы переглянулись и в несколько фраз квалифицировали произошедшее как оскорбление второй степени, то есть словами и без мордобоя.
– Ваши инструкции для нас, князь?
– Пистолеты. Личные. Стреляться с места по команде. Через три дня. Остальное, господа, на ваше усмотрение.
– Не извольте сомневаться, мы приложим все силы, чтобы все устроить согласно кодекса. А вот и секунданты противной стороны!
На смену отошедшим в сторону переговорщикам пришла баронесса.
– Саша! Я… я буду молиться за вас. Вы… мы ведь друзья?
Софья Михайловна так разволновалась, что толком не могла говорить. Далеко не сразу из несвязных обрывков ее речи стало понятно, что во всем произошедшем она винит именно себя. Вдобавок ужасно боится потерять своего любовника, в равной степени опасаясь и его смерти, и его презрения.
«Совсем у Сони крыша поехала! Будем лечить народными средствами, сколько сил хватит».
Так как господа секунданты только-только добрались до обсуждения того, где и в какой день и час следует устроить дуэль, а потом собирались еще и протокол об этом составлять, корнет плюнул на все условности и подошел к задумчивому Блинскому.
– Да, Александр Яковлевич?
– Сергей Юрьевич, вы не могли бы передать князю и барону, что я рад видеть их завтра, в любое удобное для них время?
– Разумеется. Позвольте полюбопытствовать, а куда вы? Ах да, можете не отвечать. Признаться, я иногда просто поражаюсь вашей невозмутимости.
«Просто я хорошо притворяюсь, господин штаб-ротмистр».
Борясь с приступами сонливости, Александр философски рассуждал. Что лучше – умереть в постели от бешеного темперамента баронессы или же от пули толстого недоумка графа? Каждый вариант имел свои положительные стороны: от пули смерть быстрая, а от Софьи – сладкая. Нда. Пока он размышлял, руки как будто сами по себе чистили от порохового нагара последний пистолет из купленной по такому случаю аж прямо с утра дуэльной пары. Пробные стрельбы сильно подняли ему настроение: как он и надеялся (и сильно надеялся, между прочим!), в трансе разница между дульнозарядным пистолетом и револьвером оказалась невелика. Настолько невелика, что за три часа непрерывных стрельб она исчезла вовсе.
«Жалко, что нельзя вместо однозарядного пистоля «рокот» взять».
Представив, какая бы тогда вышла замечательная дуэль, он захохотал как ненормальный, нечаянно сбив манерку с ружейным маслом на пол.
– Черт!
Закончив чистку, он стал обтирать руки чистой тряпицей, вот за этим занятием его и застали собственные секунданты.
– Приветствую вас, господа. Коньяку?
– Да, было бы неплохо.
Прочитав протокол, Александр подписал оба экземпляра и отложил свой в сторону: его противник согласился почти со всеми условиями. Впрочем, чего бы ему брыкаться? Можно сказать, заявлен общепринятый стандарт. Личное оружие, дистанция – пятнадцать метров, стреляться по команде дуэльного руководителя, на счет раз-два-три. Кто опоздал, права выстрела лишается. Увидев, что у их доверителя нет никаких вопросов, офицеры мельком переглянулись и решили сами проявить инициативу и поддержать разговор:
– Мы навели справки о вашем визави. Граф Меллин имеет дурную славу завзятого дуэлянта. Собственно, он и уехал из столицы в нашу глушь после какого-то скандала – увы, подробности узнать не удалось. Я, то есть все мы слышали, что вы отменный стрелок, так что шансы у вас равные, князь.
– Нет, господа. Шансы неравные. Кстати, на исход нашей с графом дуэли уже заключают пари?
Секунданты опять переглянулись, сбитые с толку непонятными словами корнета.
– Да?
– Прошу за мною, господа.
Подумав, Александр решил все же не скромничать и поработать над своей репутацией в офицерской среде. Выйдя с секундантами из канцелярии, он вручил младшему из них, барону Нолькен, пять револьверных патронов. Скользнув в транс, равнодушно обронил:
– Барон, кидайте, как пожелаете.
И навскидку стал сбивать их выстрелами от бедра, подняв по ложной тревоге отдыхающих в казармах солдат.
Дах! Дах-дах!
Уже в канцелярии, куда они вернулись после образцово-показательных выступлений корнета, князь Ружинский недоверчиво поинтересовался:
– Вы и с дуэльной парой так же ловко управляетесь? Однако…
Хотя князь Агренев и демонстрировал всем вокруг спокойствие и непреклонную уверенность в своих силах, плохие мыслишки все же нет-нет да и проскакивали. Успокоиться удалось, только написав от руки нечто вроде письма-завещания.
«Ну вот, все решил, все хвосты подчистил, все долги оплатил. Кроме одного. А ведь непорядок!»
Тем же вечером к дому Вацлава, известного на всю улицу (да что там улицу – на весь квартал!) своей разгульной жизнью и хроническим безденежьем, подошел и остановился, вроде как в раздумьях оглаживая ухоженную бороду, незнакомый доселе приказчик. Стоял он так недолго, и сомнения его разрешились быстро.
– Тебе чего, господин хороший?
Выглянувший на лай собаки хозяин дома был под хмельком и в хорошем настроении, отчего буквально любил весь мир вокруг.
«Что-то не похож он на профи-убийцу, скорее на профи-алкаша. Надо бы удостовериться, а то вдруг обманку подсунули?»
– Ты ли Вацлав будешь?
– Я! Ты не сомневайся, других таких нету. Надо-то чего?
– Дело есть. Не поскуплюсь.
– Ну так проходи внутрь, чего встал-то. Ну, чё за дело?
Александр кашлянул, разминая горло, огляделся и подозрительно спросил:
– А мы тута одни?
– Ты не темни, чего там у тебя?
– Обидели меня. Сильно. Даже и убить хотели, да спасся я. И вот теперь хочу поквитаться. Как сказано в Писании, око за око, зуб за зуб.
– Хе! Верно сказано. Ты мой адресок-то у кого проведал?
Получив в ответ сразу два имени посредников-перекупщиков, доморощенный киллер слегка расслабился.
– Тебе для меня ничего не передавали?
«Знак, что ли, какой есть?»
– Я тебе не посыльный, весточки передавать. А коли опаску имеешь, так я и кого другого…
– Да ладно, горячий какой. Чё утворить-то надо?
– Стрельнуть в офицера одного возьмешься? Мне говорили, вроде ты его уже выцеливал.
Вацлав почесал подбородок, заросший клочковатой бороденкой, и согласно кивнул:
– Было дело. Да только тебе это ой как дорого встанет, господин хороший.
– За это даже не думай. Так что?
– Триста рублев, и половину вперед дашь.
Последние сомнения у Александра пропали. Он спокойно расстегнул шубейку, вроде как собираясь отсчитать аванс, и так же спокойно достал «раст-гассер» с навернутым глушителем, прицелившись в бедро.
– Э! Ты чего удумал, а?
Думх!
Оказав находящемуся в шоке Вацлаву первую медицинскую помощь пинком в живот, князь заслужил благодарные всхлипывания.
– Год назад ты стрелял в корнета Агренева. Кто еще был тогда с тобой?
– Ты чего, совсем…
Думх!
– Ууу! Сука!
Увидев, как качнулся странный револьвер в руке взбесившегося незнакомца, хозяин нехотя выдавил: