Глинглокский лев. (Трилогия) - Степной Аркадий. Страница 93

Однако Гарт браться за дело не спешил. Задумчиво посмотрев на друга, он спросил:

Послушай, Рустам, пока мы наедине, хочу задать тебе один вопрос.

Конечно, Гарт, — отозвался Рустам, заметив, что друг назвал его по имени.

Ты будешь, как и раньше, заниматься наравне со всеми?

Да, — ответил Рустам, — все, как и раньше. Все свободное время буду учиться у тебя воинской премудрости. Здесь ты инструктор, а я всего лишь один из учеников.

Ну тогда начинай прямо сейчас, ученик, — усмехнулся Гарт. — Тебе же принесли вчера доспехи, братец. Вот и облачайся в них, и снимай только для того, чтобы почистить, а по возможности даже спи в них. Это тебе первое мое задание в качестве твоего инструктора.

Ты серьезно? — удивленно спросил Рустам.

Серьезней некуда, — ответил ему Гарт, уже подходя к двери. — Когда ты в первый раз надел доспехи, там, в гоблинской лавке, ты был похож на неуклюжую черепаху. Если не хочешь, чтобы тебя в первом же бою разделали под орех, ты должен привыкнуть к этим доспехам, как ко второй коже. Только тогда они начнут приносить тебе пользу, а не вред. Поэтому начинай прямо сейчас.

Так как дверь была уже открыта и его могли видеть штабные сержанты, Гарт четко и образцово отдал честь и вышел. Рустам некоторое время постоял с полуоткрытым от удивления ртом, затем тяжело вздохнул и окликнул Гастера, чтобы тот помог ему облачиться в броню, самому с непривычки было с этим ни за что не справиться.

За два последующих часа Рустам успел разбить вторую сотню на три пула, каждый пул, в свою очередь, разбил на десятки. Попутно облегчил задачу Гарту и Джинаро, самостоятельно отделив людей, хотя бы немного знакомых с арбалетом, и заменив их в строю новоприбывшими. Кроме того, он ознакомился с личным составом сотни и назначил из его числа временных капралов. Обедал Рустам вместе с сотней, что сильно удивило ополченцев и вызвало протест со стороны Гарта, когда он об этом узнал. Гарт был твердым сторонником дистанции между командиром полка и рядовыми бойцами. Тем более если командир полка еще вдобавок и рыцарь.

Но Рустам имел на это свою точку зрения, к тому же он хотел проверить работу уже сформированного хозотряда. Для хозотрядовцев присутствие в казарме командира полка за общим столом оказалось полной неожиданностью, но краснеть им не пришлось. Такого плотного обеда Рустам в бытность свою безнадежным не видел ни разу. Полные тарелки сытной густой каши, щедро сдобренной вареным мясом, большие куски добротного свежеиспеченного хлеба и разбавленный яблочный сидр вместо обычной воды. Все было довольно вкусно, и обед мог бы пройти весьма приятно, если бы не доспех, чья тяжесть час от часу становилась все ощутимее.

Закончив трапезу, Рустам приказал временным капралам позаботиться о том, чтобы новобранцы привели себя в порядок, подогнали форму и обувь и оставались бы в казарме вплоть до следующих распоряжений.

У дверей казармы его встретил Дайлин, его люди успели доложить ему о присутствии капитана на обеде в линейной сотне. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто их не слышит, он тихо спросил:

Проверяешь?

Доверяю, — веско ответил Рустам и, выдержав небольшую паузу, улыбнулся: — Но проверяю.

Еще одна поговорка из твоего странного мира? — заулыбался Дайлин.

Да, так говорят в моем мире, — подтвердил Рустам и предупредил: — А ты раньше времени не скалься, обед был хорош, признаю. Но давай-ка теперь пойдем к тебе и проверим поосновательней твое хозяйство.

Улыбка на лице Дайлина сменилась озабоченностью.

Ага, — воскликнул Рустам, — значит, не все ладно в королевстве Датском?!

В каком-каком королевстве? — удивился Дайлин.

Не важно, — отмахнулся Рустам, увлекая его за собой.

Не до «Гамлета» сейчас, время поджимает, а работы по-прежнему невпроворот.

Длинный неровный строй арбалетчиков. Новенькая форма сидит мешковато, люди косятся друг на друга и на капитана. Большинство чувствуют себя неловко и неуютно. Первыми в длинном ряду вытянулись Джинаро и Старк. Гарт за спиной Рустама недовольно хмурится, Джинаро едва заметно пожимает плечами, дескать, времени было мало, а бывалых солдат в сотне нет.

Рустам не замечает их молчаливого диалога, он проходит мимо сержантов и, остановившись перед высоким, крепким новобранцем, смотрит ему в глаза:

Как зовут, боец?

Рослин, господин капитан. — Дюжий верзила смущается под его пристальным взглядом и опускает глаза.

Откуда ты родом, Рослин? — продолжает расспрашивать Рустам.

Здешний я, господин капитан, — мнется верзила, смущенный столь пристальным вниманием к своей персоне. — Из лондейлских лесорубов буду.

С арбалетом обращаться умеешь?

На ярмарке иногда баловался, господин капитан, — краснеет Рослин.

Рустам всматривается в его покрытое небольшими оспинами лицо, словно запоминая, и шагает дальше.

Как зовут, боец?

Урмал, господин капитан.

Кряжистый сутулый новобранец уже немолод. В длинных усах блестят проседи, а лицо изборождено морщинами, но он все еще крепок и глаз в отличие от Рослина не опускает.

Откуда ты родом, Урмал? — спрашивает Рустам, изучая колючие глаза под густо заросшими бровями.

Из Шимонаихи, господин капитан, — отвечает Урмал и, горько усмехнувшись, добавляет: — Была раньше под Норфолдом такая деревня. Рустам невольно хмурится:

Беженец?

Можно сказать и так, господин капитан. — Урмал краснеет, но взгляд не опускает. — У меня шесть ребятишек, младшему еще двух весен нет. Как стали в округе деревни разорять, так мы и ушли, господин

капитан.

— Где семья сейчас?

В лагере нас разделили, — хмурится Урмал. — Жинку с детьми дальше на юг отправили, а меня сначала к лопате приставили, ров вокруг города копать, а потом сюда направили.

С арбалетом обращаться умеешь?

С настоящим арбалетом дело иметь не приходилось, — признается Урмал. — Но из крестьянских самоделок стрелял неплохо. Мощность у них не та, господин капитан, но в остальном все то же самое.

Рустам вглядывается в колючие, угрюмые глаза и идет дальше.

Как зовут?

Брагет, господин капитан.

Брагет тоже немолод, но в отличие от Урмала у него круглое и доброе лицо.

Откуда ты родом, Брагет?

Из Лондейла, господин капитан. Булочники

мы.

С арбалетом обращаться умеешь?

Случалось, господин капитан.

Еще один пристальный, запоминающий взгляд и шаг дальше.

Как зовут, боец?

Дабер, господин капитан…

Гарт темной угрожающей глыбой возвышается за спиной Рустама. Одергивать новобранцев ему не приходится. Джинаро, несмотря на недостаток времени, успел втолковать своим подопечным азы воинской дисциплины.

В сотне больше ста солдат, и Гарт понимает, что Рустам обойдет их всех. Более того, он понимает, что, несмотря на недостаток времени, Рустам обойдет весь полк, вплоть до самого зачуханного хозотрядника. Запомнит каждого своего солдата. И, по правде говоря, многоопытный Гарт не знает, как к этому относиться. Когда Рустам был сержантом, такой подход был оправдан, тридцать щитов это немного. Но ведь теперь оц капитан. И в полку больше пяти сотен бойцов. Нужно ли помнить каждого?

С точки зрения воинского искусства — нет, не нужно. И в то же время Гарт догадывался, зачем Рустам это делает. И эта догадка вселяла в него беспокойство, смешанное с гордостью.

Знакомство со стрелковой сотней было закончено. Рустам стоял в стороне, наблюдая, как Джинаро со Старком разбивают новобранцев на десятки и пулы. Теперь за каждым из них в его памяти стояли имя и короткая история. Они больше не были серыми и безликими, как большинство тех, что проносились мимо него в его еще относительно короткой жизни. Он заглянул в их глаза, он запомнил их лица. Это нужно было не сэру Рустаму, капитану его величества, а Рустаму-человеку. Он хотел знать, чьи жизни будут теперь зависеть от его решений и ошибок. Он продолжал смотреть на лица, повторяя про себя имена. Он хотел запомнить их навсегда, как запомнил тех, кого потерял в Лингенском лесу.