Сокровенные тайны - Браун Сандра. Страница 30

– Ладно, ребята, кончайте, пока чего-нибудь не разбили. – Голос Ангуса звучал снисходительно, словно перед ним были малыши из начальной школы.

Апекс и Рид оделись, он открыл дверь. Ледяной вихрь ворвался в холл. Джуниор спросил:

– Вы уверены, что вам никак нельзя остаться у нас, в тепле и уюте?

– Боюсь, никак, – ответила Алекс.

– Вот черт. Что ж, тогда до свидания. Он сжал ее руку в своих ладонях и поцеловал в щеку. Отец с сыном наблюдали, как Рид ведет Алекс по обледенелой мощеной дорожке к своему «Блейзеру». Он помог ей сесть в машину, потом обошел автомобиль и легко взлетел на водительское место.

– Бр-р-р! – Джуниор закрыл дверь. – Выпьешь пуншу, папа?

– Пока нет. – Ангус нахмурился. – В такую рань ни к чему.

– С каких это пор ты смотришь на часы, когда хочется выпить?

– Зайди-ка ко мне. Я хочу с тобой поговорить. – Прихрамывая, оберегая больной палец, он повел сына в кабинет. – Подбрось дров в огонь, хорошо?

Когда пламя уже лизало новые поленья, Джуниор повернулся к отцу.

– Так о чем речь? Надеюсь, не о делах. Я официально беру выходной.

Он зевнул и потянулся, как привыкший к неге кот.

– Об Алекс Гейгер.

Джуниор опустил руки и насупился:

– Когда она приехала, то так и кипела по поводу этих похоронных дел, правда? Но ты ее все-таки привел в себя.

– Я всего лишь рассказал ей, как было дело.

– У тебя это прозвучало очень убедительно, не хуже, чем ловкая ложь.

– Можешь ты хоть раз быть серьезным? – взревел Ангус. На лице Джуниора отразилось недоумение.

– Я, по-моему, вполне серьезен.

– Слушай меня, – сурово начал Ангус, наставив на него палец. – Только круглый дурак будет шутки шутить, глядя, как она упорно докапывается до сути. Пускай она красотка – за дело она взялась очень основательно. Алекс только с виду мягкая. Когда речь идет об этом убийстве, она – кремень.

– Понимаю, – угрюмо сказал Джуниор.

– Спроси Джо Уоллеса, если не веришь.

– Верю, верю. Просто из-за внешности мне трудно воспринимать ее всерьез.

– Ах, ему трудно, видали? А я вот что-то не заметил, чтобы ты попытался ее охмурить.

– Я же тогда пригласил ее к нам выпить рюмочку, и она приехала.

– Что ты предпринял потом?

– А что ты хочешь, чтобы я предпринимал? Увивался возле нее, как последний сопляк? С цветочками-шоколадками?

– Да, черт тебя подери!

– Она на это ни за что не клюнет, – фыркнул Джуниор, – даже если я буду совершенно серьезен.

– Слушай, что я тебе скажу, парень. У тебя сейчас не жизнь, а малина. Каждый год на блюдечке подают новый «Ягуар», носишь часы «ролекс», утыканные бриллиантами, ездишь кататься на горных лыжах, на морскую рыбалку и на скачки, когда только вздумается, да еще играешь по-крупному. Но девочка эта прет напролом, она нас разорит. Да-да, – сказал он, угадав, о чем думает помрачневший сын, – очень может быть, что тебе придется первый раз в жизни подыскивать себе работу.

Ангус сдержал гнев к продолжал более дружелюбно:

– У нее нет ни малейших шансов раздобыть улики. Думаю, она это понимает. Вот и мечет стрелы наугад, надеясь попасть кому-то из нас в задницу. Остается верить, что рано или поздно рука у нее устанет.

Джуниор закусил губу и хмуро сказал:

– Довести дело до суда ей, наверное, нужно не меньше, чем нам – построить ипподром. Для нее это был бы большой успех. Карьера ей тогда обеспечена.

– Дьявольщина, – пробурчал Ангус. – Ты же знаешь, как я к таким бабам отношусь. Терпеть не могу эти дерьмовые игры вокруг карьеры. Женщинам не место в суде.

– Куда же ты их всех денешь? В спальни?

– А что в том плохого? Джуниор издал короткий смешок.

– Я-то с тобой спорить не стану, но, думаю, с тобой охотно поспорили бы миллионы работающих женщин.

– Возможно, Алекс и не задержится в прокуратуре. Не удивлюсь, если выяснится, что ее карьера зависит от исхода этого расследования.

– Что ты хочешь сказать?

– Я Грега Харпера отлично знаю. Честолюбец, спит и видит себя в кресле генерального прокурора штата. Обожает, чтобы его подчиненные добивались обвинительных приговоров. По моим догадкам, он позволил Алекс вести расследование потому, что чует кровь, нашу кровь. И если в этом деле об убийстве нам прищемят хвост, его имя попадет во все газеты и торжеству его не будет конца: они с губернатором ведь друг друга не жалуют. Губернатора же ткнут мордой об стол, так же как и комиссию по азартным играм. Зато если Алекс не удастся докопаться до наших секретов, тогда землю есть придется Харперу. Чем такое терпеть, он лучше выкинет Алекс с работы. А мы тут как тут, с распростертыми объятиями – подхватим, когда будет падать, – говорил он, размахивая для убедительности кулаком.

– У тебя, я смотрю, все уже спланировано, – сухо заметил Джуниор.

Ангус сердито хмыкнул.

– Да, черт возьми, верно. Хоть одному из нас надо думать не только о том, что спрятано у нее под свитером.

– Мне казалось, эту сторону дела ты поручил мне.

– Тут шевелиться надо, а не глазеть издалека да слюни распускать. Сейчас самое лучшее для Алекс – завести любовника.

– Почем ты знаешь, может, у нее уже есть?

– В отличие от тебя я ничего не пускаю на самотек. Специально выяснял. Разузнал про нее все.

– Ну, ты хитрюга! Тебя на мякине не проведешь, – с невольным восхищением прошептал Джуниор.

– Гм. Надо знать, сынок, какие карты на руках у противника, иначе и с козырями проиграешь.

Под веселый треск дров в камине Джуниор обдумывал то, что сказал Ангус. Потом, прищурившись, посмотрел на отца.

– И куда же, по твоему плану, приведет эта связь? К браку? Ангус хлопнул сына по колену и хохотнул.

– Это было бы не так уж и плохо.

– Ты бы одобрил?

– Отчего ж нет?

Джуниор не рассмеялся. Он подвинул стул поближе к камину, словно избегая отцовского прикосновения и поощряющей улыбки. Рассеянно поворошил горящие поленья.

– Удивительно, – тихо произнес он. – Седина не казалась тебе достойной женой для меня. Я же помню, какой шум ты поднял, когда я заявил, что хочу на ней жениться.

– Да ведь тебе тогда было всего восемнадцать! – закричал Ангус. – А Седина была вдовой с ребенком на руках.

– Верно. С Алекс на руках. И смотри, какая девушка выросла. Могла бы быть моей падчерицей.

Брови Ангуса сошлись на переносице. По ним можно было точно определять его состояние духа. Чем острее угол между бровями, тем больше он разозлен.

– Были и другие соображения. Сын резко обернулся.

– Какие же?

– Все это случилось двадцать пять лет назад в другое время, с другим человеком. Алекс не то, что ее мать. Она красивее и не в пример умнее. Если бы ты хоть наполовину оправдал надежды и был бы настоящим мужиком – например, в виде исключения подумал бы головой, а не пипкой, – ты бы смекнул, как важно нам переманить ее на свою сторону. Джуниор покраснел от гнева.

– Это-то я понимаю. Но прежде чем начать ухаживать, я счел нужным удостовериться, что на сей раз, черт возьми, ты возражать не будешь. Хочешь верь, хочешь нет, но Седину я любил. И если начну волочиться за Алекс, я могу и в нее влюбиться. По-настоящему. Не ради тебя, не ради корпорации, а для себя самого.

Он шагнул к двери, Ангус резко окликнул его. Повинуясь привычке, Джуниор остановился и обернулся.

– Ты обиделся, сынок?

– Да! – крикнул тот. – Я уже не мальчик, я взрослый мужчина. Нечего меня натаскивать. Сам прекрасно знаю, как обращаться с Алекс да и с любой женщиной.

– Ах, вот, значит, как? – вкрадчиво спросил Ангус.

– Да так.

– Тогда почему Алекс сегодня от тебя уехала с Ридом?

Стоя у приоткрытой двери спальни, Сара-Джо подслушивала этот бурный разговор. Когда Джуниор проскользнул в гостиную и оттуда донеслось позвякивание стаканов, она беззвучно прикрыла дверь в свое неприкосновенное убежище и прислонилась к ней спиной. Грудь ее исторгла тяжкий, отчаянный вздох.