Одна безмолвная ночь (ЛП) - Кеньон Шеррилин. Страница 17

— Джаред?

Сефирот уважительно склонил голову.

— Давно не виделись, атлант.

— Зачем ты здесь?

Джаред вздохнул, поставив одну из кукол вуду, принадлежащих Нику, обратно в шкаф.

— Возможно затем же, зачем и ты. Ищу Ника Готье. Думаю, мой единственный вопрос тебе будет: он твой враг или друг?

— А это имеет значение?

Его лицо ожесточилось.

— Не особо. Просто хочу знать, насколько сильно ты разозлишься, когда я его убью.

— Очень сильно.

Джаред вздохнул.

— Чертовски жаль. Но это ничего не меняет.

Он обошел комнату вокруг, впитывая сущность Ника, чтобы затем его выследить.

Эш использовал свои силы, чтобы защитить Ника так, чтобы Джаред не смог правильно считать данные.

— Почему ты так интересуешься Ником?

Джаред щелкнул большим пальцем по черному, кожаному, сдерживающему ошейнику на горле.

— Я не в том положении, чтобы спрашивать почему. Я здесь только для того, чтобы подчиняться, как безмозглый проситель, которым они меня сделали.

Эш вздрогнул при упоминании о рабстве. Общих уз, которые они делили, он не пожелал бы и злейшему врагу. Он отдал бы все, чтобы его освободить, но рабство Джареда было бесконечным.

— Могу я попросить тебя об одолжении? — спросил Джаред тоном, говорившим, как сильно он ненавидит просить о чем-либо.

Несмотря на это Эш осторожничал. Как правило, одолжения редко оборачивались чем-то хорошим для кого бы то ни было.

— Зависит от того, чего ты хочешь.

Джаред скупо улыбнулся, стягивая черное кожаное пальто и приоткрывая татуировку дракона на предплечье.

— Ним. Человеческая форма. Немедленно.

Эш наблюдал, как с руки Джареда отклонилась темная тень, воплощаясь в молодого человека. Не выше пяти футов восьми дюймов, демон был одет в стиле стимпанк [23]. Образ дополняли огромные очки, водруженные на копну черных дредов, и маленькая эспаньолка. Ногти были накрашены черным лаком, в цвет глаз и одежды. Единственным цветным пятном на его теле был маленький плюшевый розовый кролик, прицепленный к бедру.

Черные глаза Нима остановились на Ашероне и расширились. Он рванулся за спину Джареда, чтобы спрятаться.

— Друг или враг?

Джаред испустил раздраженный выдох.

— Друг. И хороший к тому же.

Ним осмотрелся вокруг, как неуверенное дитя.

— От него воняет демоном шаронте.

— Я знаю, и хочу, чтобы ты пошел с ним.

— Нет! — вскрикнул маленький демон. — Ним будет с Джаредом. Всегда.

Джаред выругался.

— Можешь помочь собрату, Ашерон? Прошу, возьми Нима под свою опеку и береги его ради меня.

— Нет! — выкрикнул Ним еще решительнее, чем раньше.

Джаред в ответ зарычал.

— Проклятие, Нимрод. Хоть раз в жизни сделай так, как я прошу, и уйди с Ашероном.

Демон прижал маленького розового кролика к груди и неистово замотал головой, отказываясь.

— Ним останется с Джаредом. Таковы правила.

На челюсти Джареда дрогнул мускул.

— Мне не стоило спасать тебе жизнь.

Эш чувствовал его боль и понимал, что Джаред делает. С тех пор, как Эш получил собственного демона, он знал, какой слабостью они могут стать. И какой ответственностью. Хотя демон выглядел как человек в двадцатилетнем возрасте, его действия говорили о том, что он моложе даже Сими, демона Эша.

— Нет ничего хуже демонов-подростков.

— Ты не представляешь насколько.

— Вообще-то, представляю. — Эш медленно приблизился к Ниму, словно тот был маленьким ребенком. — Ним, ты можешь пойти со мной, и я обещаю, никто не причинит тебе вреда.

Ним одарил его придирчивым, угрюмым взглядом.

— Я вас не знаю.

Джаред попытался подтолкнуть его к Эшу.

— Он хороший человек.

С ужасным шипением Ним обнажил свои клыки на них обоих.

— Он заодно с шаронте, а они меня ненавидят. Они сделают Ниму больно и заставят его истекать кровью. Я хочу остаться с Джаредом.

Ним тут же вернулся ко сну, обернувшись маленькой татуировкой дракона на шее Джареда.

Джаред медленно, раздраженно выдохнул.

— Есть какой-нибудь способ забрать его от меня?

— Нет.

— Проклятье. — Его глаза замерцали золотистыми крапинками, неистовавшими, пока глаза не приобрели оттенок сплошного золотого янтаря. — Однажды мой хозяин убьет его, если я не найду ему новый дом.

— Думаю, ты должен сказать ему об этом.

— Он говорит, что предпочтет умереть, нежели оставить меня. Согласно ему, мы семья. Полагаю, это делает меня психованным дядюшкой, с которым никто не хочет разговаривать. А его — ребенком со всего лишь воображаемой компанией друзей. Норман Рокуэлл, а вот и мы!

Эш улыбнулся при упоминании имени художника. Эш на самом деле сочувствовал Джареду, но они не могли ничего с этим поделать.

— Ну что ж, это его решение.

Джаред со злостью посмотрел на него.

— Ты бы считал также, если бы это была Сими?

— Ты знаешь ответ.

— А ты знаешь, почему я хочу, чтобы его у меня забрали.

Вполне справедливо. Нет ничего хуже, чем иметь незащищенное слабое место, на которое охотятся все вокруг. То, которое используют для контроля твоих поступков и для твоего подчинения. Эш понимал это лучше, чем кто-либо. И он сочувствовал ситуации Джареда.

Вздохнув, Эш сменил тему на ту, которой он, возможно, мог бы управлять.

— Так почему тебе приказали убить Ника?

Джаред натянул пальто обратно.

— Он — последний из рода малахаев.

Эш рассмеялся от абсурдности этой идеи.

— Ник Готье — малахай? Да брось, Джаред. Давай колись.

— Я не шучу. Он действительно последний из их потомков.

Изумленный Эш разинул рот. Ник Готье? И все же, каким бы нелепым это ни казалось, эта странность удивительно имела смысл. Необоснованная мощь Ника. Неспособность Эша контролировать его…

Черт.

Как он мог проглядеть?

Ты не присматривался.Да и кто бы стал? Они ведь считались вымершими.

— Не мучайся так, — мягко сказал Джаред. — Его силы были связаны и скрыты, почти как у тебя, когда ты был человеком. Они проявились лишь после того, как на него напал Война.

— А Ник знает, кто он?

Джаред покачал головой.

— Моя работа — убить его прежде, чем он это выяснит.

— Я не могу позволить тебе это сделать.

— У тебя нет выбора. Также, как и у меня. — Он исчез прежде, чем Эш смог вымолвить хоть слово.

— Джаред!

Сефирот его проигнорировал.

— Проклятье!

Если Джаред найдет Ника прежде него, парень будет мертвее животного, которого переехали еще пять часов назад.

— Что-то ты выглядишь слишком самодовольно.

Страйкер оглянулся через плечо, чтобы увидеть разглядывающую его Зефиру.

— Я заполучил тебя. Так почему бы мне не быть довольным?

— Я могу привести миллион причин. Начать хотя бы с того, что мое желание убить тебя сильнее, чем дышать. Что до остальных, предпочтешь, чтобы я перечислила их по степени важности или в алфавитном порядке?

Он рассмеялся.

— Скажи честно… Ты скучала по мне?

— Нет.

Эти слова больно его ранили.

— Ни разу?

Она сложила руки на груди.

— Знаешь, что я вспоминала о тебе, Страйкер? Последние слова, что ты сказал мне. «У меня нет причин оставаться». А потом ты вышел из моего дома, даже ни разу не оглянувшись. «Нет причин оставаться», — сказал ты. Ни единой. — Она опасно сузила глаза, глядя на него. — Ты разбил мое сердце теми несколькими словами. Лучше бы ты тогда ударил меня.

Страйкер замер в нерешительности, та ночь так ясно предстала в его воображении. Зефира стояла перед ним со слезами на глазах. Но ни одна из них так и не упала. Он восхищался ее силой. Больше всего он хотел притянуть ее к себе и сказать, что ему наплевать на отца. Что она — единственная, кого он любит, и он умрет, защищая ее.

Останься он с ней, отец, несомненно, убил бы ее. А если бы Аполлон сам этого не сделал, то оказал бы эту честь Артемиде. В то время Зефира рожала его ребенка, и он мог потерять их обоих. Вот так фантастически мстителен был Аполлон. Страйкер пытался объяснить это Зефире, но она отказывалась слушать.