Уличный кот по имени Боб. Как человек и кот обрели надежду на улицах Лондона - Боуэн Джеймс. Страница 30

Примерно за месяц до того, как Сэм отстранила меня от работы, я шел по Лонг-Акр мимо магазина «Body Shop», рядом с которым торговал парень по имени Джефф. Гордон Роддик, основатель империи «The Body Shop», является одним из владельцев журнала, поэтому перед его магазинами всегда стоят продавцы. Мы с Джеффом иногда сталкивались у стойки координатора, поэтому я поздоровался с ним. А через несколько секунд нас с Бобом остановила пара пожилых туристов из США.

Они были невероятно вежливыми — классический образец благополучных супругов со Среднего Запада.

— Простите, сэр, — обратился ко мне муж, — но могу ли я сфотографировать вас и вашего спутника? Наша дочь обожает кошек и будет в полном восторге от фотографии.

Я был счастлив позировать для этого американца: уже целую вечность никто не называл меня «сэром»! Если вообще когда-либо меня так называли…

За прошедшие месяцы я привык к подобным просьбам и даже придумал несколько поз, которые позволяли нам с Бобом предстать перед камерой в лучшем свете. Обычно я сажал его на правое плечо и наклонял голову так, что мое лицо оказывалось рядом с его мордой. В то утро я поступил точно так же. Американцы были очень довольны.

— Спасибо, спасибо! Наша дочь будет счастлива! — твердила жена.

Они никак не могли успокоиться и предложили купить номер журнала. Я сразу указал им на Джеффа:

— Вот официальный продавец «Big Issue» в этом районе, вам нужно обратиться к нему.

Американцы передумали покупать журнал и пошли дальше. Но прежде чем уйти женщина сунула мне в руку пять фунтов.

— Держите, — улыбнулась она. — Купите себе и вашему очаровательному коту что-нибудь вкусненькое.

Это был один из тех типичных случаев, когда восприятие ситуации прямо противоположно реальности. Любой, кто смотрел бы на нас со стороны, подтвердил бы, что я не выпрашивал деньги и отправил туристов к Джеффу. А Джефф увидел, что я не только взял деньги, не продав журнала (что тоже было запрещено), но и попросил американцев не обращать на него внимания, что в среде продавцов «Big Issue» считалось страшным преступлением.

Я сразу понял, как воспримет произошедшее Джефф, и собирался все ему объяснить, но было поздно: мы с Бобом даже не успели к нему подойти, как он набросился на нас с оскорблениями. Я знал, что Джефф отличается взрывным характером и за словом в карман не лезет, поэтому решил с ним не связываться. Урезонивать его смысла не было, поскольку он уже порядком разозлился; мы с Бобом развернулись и пошли дальше.

Вскоре о случившемся узнали все продавцы «Big Issue» в нашем районе. Те, кому мы с Бобом и раньше были как бельмо на глазу, перешли в тихое наступление.

Все началось с ехидных замечаний.

— Снова бродим туда-сюда, — саркастично заметил один продавец, когда я утром шел мимо его участка. Он, по крайней мере, удержался от оскорблений.

Продавец с Сент-Мартинс-лейн был более прямолинеен.

— И чьих клиентов ты со своим шелудивым котом сегодня решил увести? — рявкнул он.

Я в который раз попытался объяснить, что никому палки в колеса вставлять не собираюсь, но с тем же успехом я мог разговаривать со стеной. Продавцы распускали о нас с Бобом всякие сплетни, складывали два и два и получали пять. Поначалу я не слишком беспокоился, но дело набирало обороты.

Вскоре после инцидента с Джеффом мне начали угрожать пьяные коллеги. Вообще-то продавцам «Big Issue» на работе пить запрещено. Этот пункт тоже есть в списке правил. Но правда в том, что большинство продавцов — алкоголики со стажем, и без банки пива в кармане на работу они не выходят. Некоторые таскают с собой фляжки с напитками покрепче и прикладываются к ним время от времени, чтобы протянуть до вечера. Тут я не в праве кого-либо осуждать, поскольку сам так делал, когда выпадали особенно холодные дни. Но эти парни отличались от обычных пьяниц. Они не соображали, что творят.

Как-то мы с Бобом шли через площадь, и один из них кинулся к нам, размахивая руками и брызгая слюной.

— Ублюдок хренов, мы до тебя доберемся! — вопил он.

Хотел бы я сказать, что это был единичный случай, но нечто подобное повторялось каждую неделю.

Я окончательно понял, что у нас проблемы, когда подошел к стойке координатора и встретил там Стива, парня, который иногда подменял Сэм. Он всегда был очень приветлив с Бобом. Я ему не слишком нравился, но кот — другое дело! Но в тот день Стив был не рад нам обоим.

Я сидел на скамейке и занимался своими делами, когда подошел координатор.

— Если бы это зависело от меня, я бы тебя не подпустил к журналам, — ядовито сказал он. — На мой взгляд, ты и твой кот — обычные попрошайки и не более того.

Его слова меня сильно задели. Я прошел такой длинный путь, я столько сделал, чтобы стать своим среди продавцов «Big Issue» с Ковент-Гарден! Я снова и снова объяснял, что мы с Бобом ни в чем не виноваты, что мы не выпрашиваем деньги у прохожих, но остальным было наплевать. Они выслушивали меня с равнодушным видом и продолжали верить слухам.

Поэтому, как я уже говорил, я не удивился, когда Сэм отправила меня в Воксхолл. И тем не менее мне было неприятно. Я ушел с Ковент-Гарден, не слишком понимая, что теперь делать. Я попал в «Список штрафников» — и должен был быть вычеркнут из него его как можно скорее.

В тот вечер мы с Бобом рано поужинали и отправились спать. На улице с каждым днем становилось все холоднее, и, учитывая наше бедственное финансовое положение, я не хотел тратить слишком много денег на электричество. Боб свернулся у меня в ногах, а я нырнул под одеяло, отчаянно пытаясь сообразить, как выкрутиться из сложившейся ситуации.

Меня беспокоило, что Сэм толком не объяснила, на сколько меня отстранили от продажи журналов. Может, я вообще больше не смогу работать в «Big Issue»? Или всю затею с отстранением придумали, чтобы припугнуть нерадивого продавца?

Мало мне было переживаний по поводу журнала — в голову полезли мысли о том, что оборвалась моя карьера уличного музыканта. Неужели судьба окажется настолько несправедлива и я опять лишусь возможности зарабатывать на жизнь из-за вранья других людей?

Хотя на этот раз обида грызла меня с куда большим остервенением. Как продавец «Big Issue» я до сих пор вел себя на редкость примерно, в отличие от моих «коллег» с Ковент-Гарден, которые регулярно нарушали правила и получали выговор от Сэм и других координаторов.

Мне рассказывали про одного парня — это был своего рода знаменитость среди торговцев журналами. Крупный наглый малый из Ист-Энда; от одного его вида становилось не по себе, а уж когда он открывал рот и начинал рычать «Купите журнал!»… Женщины старались держаться от него подальше — в этом невинном предложении им слышалась неприкрытая угроза. Мужчины, впрочем, тоже не слишком охотно приобретали у него свежий номер.

Поскольку клиенты обходили громилу стороной, он придумал трюк: сворачивал журнал трубочкой и подкладывал его в сумки прохожим, когда те спешили мимо. Затем он останавливал их, тыкал пальцем в номер, говорил: «С вас два фунта, пожалуйста» — и не отставал, пока не получал деньги. Люди платили ему, чтобы он от них отвязался, а потом выбрасывали журнал в ближайшее мусорное ведро. Этот парень создавал продавцам не лучшую репутацию. К тому же добытые таким образом деньги шли отнюдь не на благое дело: поговаривали, что громила — заядлый игрок и всю выручку спускает в игровых автоматах.

Иными словами, за время работы в «Big Issue» он успел нарушить практически все основные правила, но, насколько я знал, его ни разу не призвали к ответственности. Мой придуманный «конкурентами» проступок не шел ни в какое сравнение с тем, что творил громила. Более того, это был первый раз, когда у координаторов появился повод для недовольства мною. Может быть, люди из головного офиса это учтут? Не выгонят же меня за одно нарушение! Или выгонят? Я начинал паниковать…

Чем больше я думал об этом, тем более беспомощным себя чувствовал. Но сидеть и ничего не делать я тоже не мог. Поэтому на следующее утро я решил попробовать купить журналы у координатора из другой части Лондона. Да, я рисковал, но попытаться стоило.