Тринадцатый наследник - Шелонин Олег Александрович. Страница 9

— Ой… — Брэм освидетельствовал титановый меч и, не найдя на его лезвии ни одной зазубрины, поднял круглые от изумления глаза на Ивана.

Студент тоже не ожидал такого результата испытаний. Внезапно ему вспомнились слова подруги о том, что в этом мире не все физические законы, присущие Земле, действуют так, как в его родном мире. Вот и титан, похоже, получил воистину фантастические свойства, пройдя через портал.

— Не может быть… А ну подержи. — Гном вернул меч Ивану. — Только не убирай, не убирай!

Брэм сдернул со стены тяжелый меч с хищно изогнутым клинком. Весь покрытый рунами, он мерцал огненными сполохами в солнечном свете, щедро льющемся из окна.

— Ну сейчас я ему… — Гном сделал богатырский замах.

Иван крепко стиснул рукоять своего меча. Брэм, словно заправский дровосек, резко ухнув, нанес сокрушительный удар. Результат превзошел все ожидания. Вырвавшийся из-под кромок столкнувшихся лезвий сноп искр заставил задымиться какие-то бумажки гнома, лежавшие на прилавке, мечи же остались целыми и невредимыми. На них не было ни одной царапины!

— Продай, — выдохнул гном, с вожделением глядя на меч юноши.

— Щас! Только шнурки поглажу. — Иван попытался закинуть меч в висящие за спиной ножны и позорно промазал, чуть не побрив им свой затылок.

— Ну продай! — начал клянчить гном. — Все равно им пользоваться не умеешь, я же вижу!

Это была правда. В детстве Иван с пацанами махался на палках, представляя себя рыцарем, но вряд ли этот опыт стоило брать в расчет.

— Большие деньги дам! Золотой… целый золотой не пожалею!

Юноша презрительно рассмеялся, выудил из кармана горсть золотых монет, демонстративно потряс им перед носом гнома и убрал обратно в карман.

— Тогда вот этот меч и два золотых в обмен!!! — взвыл гном, толкая парню через прилавок покрытый рунами меч.

— Да зачем тебе мой меч? На твоем тоже ни одной зарубки не оказалось. Он не хуже.

— Хуже! Хуже! На моем мече магия, потому и зарубок нет. А твой чистый, без магии, и такой легонький! Продай!

— Не продам.

— Тогда так! — решительно грохнул кулачком по прилавку гном. — В долю тебя беру! Уж от этого-то ты ни за что не откажешься.

— Это почему? — полюбопытствовал Иван.

— Тебе как ответить, честно?

— Конечно, честно.

— Отвечаю честно. Если бы ты был просто эльф, я к тебе с таким предложением даже обращаться бы не стал. Меня от одного их вида тошнит. Гордые, высокомерные, тьфу! Да они скорее удавятся, чем пойдут на сделку с гномом. А вот полуэльфы… что бы ты мне тут ни втирал, но ты полуэльф, только какой-то ненормальный. Новая порода, видать, организовалась, — шмыгнул носом Брэм, — черноволосая. Так вот, полуэльфы ребятишки хоть и злые, но с понятием и от хорошего бизнеса никогда не отказываются.

— Ладно, убедил. Излагай свое предложение.

— Сначала вопрос: где ты добыл такое оружие? Кто этот меч ковал?

— Можешь успокоиться. В этом мире такого оружия еще нет.

Гном засиял.

— А из чего сделан, знаешь?

— Титан. Очень легкий металл. Если память не изменяет, в максимальных количествах присутствует в каких-то глинах. Точнее не знаю.

— Этого достаточно. Если отдашь мне этот меч, я определю, что это за титан такой, и потом пятьдесят процентов…

— Не отдам. Таким оружием не разбрасываются.

— Да ты пойми! — завопил гном. — За такую услугу все гномьи кланы твои будут. В случае чего горой встанут за тебя! Ах, какие мечи, какие доспехи мы начнем ковать! И ты с этого будешь иметь прибыль! Опять же меч я возьму не насовсем. Разберусь с этим чудо-металлом и верну! А тебе временно вот этот меч дам. И ножны классные к нему. Уж в них-то не промажешь. Меч замагичен. Стоит хозяину подумать о нем, и он сам в руки прыгает. Стал не нужен — обратно в ножны.

— Заманчиво. Но я все-таки подумаю. — Юноша со второй попытки затолкал титановый меч обратно в свои ножны. Ивану очень не хотелось принимать поспешных решений.

— Подумай, — сердито буркнул Брэм, — подумай. Только учти, если к карликам с этим предложением пойдешь, все! Пиши пропало. Они тебя облапошат. Они с темным императором связаны. Конечно, этого никто доказать не может, но мы-то, гномы, знаем! Родственники как-никак. Такие же пройдохи… — Гном торопливо зажал себе рот.

— …как и вы, — рассмеялся Иван, приветливо махнул рукой и вышел из лавки, но не успел он сделать и пары шагов, как перед ним материализовался Брэм, перегородив дорогу.

— Э, уважаемый, а кто платить будет?

— За что? — опешил парень.

— Как за что? Пришел, устроил погром, сломал мой самый дорогой нож, а он, между прочим, стоит двести золотых…

— Сколько? — ахнул Иван.

— Двести, — нахально заявил Брэм. — Но я готов утрясти дело миром и за твой никудышный, игрушечный меч…

— Так, договорились, — принял решение Иван, — зови стражу. Будем утрясать дело миром. Пригласим специалиста для проверки качества производимой тобой продукции, опробуем ее моим мечом на прочность, и у тебя будет такая реклама, что свою лавочку можешь сразу закрывать. Кто захочет покупать такие паршивые мечи и ножи?

— Ну и гад же ты! — расстроился Брэм. — А я еще с тобой хотел бизнес иметь!

Гном попытался было улизнуть обратно в лавку, но студент поймал его за шиворот, поднял в воздух и, держа на вытянутой руке, ласково спросил:

— Стоять, бородатый! А компенсация?

— Какая компенсация? — заверещал Брэм, махая в воздухе ручками и ножками.

— Требую возмещение морального ущерба.

— За что?

— За оскорбительные высказывания в адрес эльфов и полуэльфов, к числу которых я, как оказалось, отношусь. Да, и отдельно придется заплатить за то, чтоб я не создавал ненужную рекламу твоему товару.

Гномик скривился как от зубной боли и сдернул с пояса кошель:

— Этого хватит?

— Хватит.

Иван принял кошель и разжал кулак, позволив Брэму плюхнуться на землю. Гномик пулей влетел обратно в лавку и начал торопливо накладывать изнутри засовы на дверь. Юноша распустил завязки кошеля.

— Вот прохиндей! — добродушно рассмеялся он, выудив из мешочка горсть медных монет.

Тем не менее инцидент можно было считать исчерпанным, и парень со спокойной совестью двинулся в обратный путь. «Хватит моей прынцессе дрыхнуть, — решил он. — Даже если спит, разбужу, а потом пускай опять спать заваливается. Девчонке надо поесть. А то, не приведи господи, во сне с голоду помрет».

Отряд городской стражи, двигавшейся юноше навстречу, поначалу не привлек его внимания, пока до него не донеслось знакомое имя.

— Вот это удача, скажи, Мардел!

— Да, лейтенант наш голова. Как узнал, что хозяйка этой лошади в розыске?

— С чего ты взял, что я знал? Просто поступил по закону, и вот результат! — Лейтенант городской стражи любовно погладил увесистый кошель, висящий на боку. — За государственных преступников корона хорошо платит. Сегодня гуляем.

— Одного не пойму, — удивленно сказал один из воинов, — дом под магическими запорами, тюремных магов пришлось вызывать, чтоб дверь взломать, значит, и преступница, если это ее дом, должна уметь колдовать, а она…

— Теперь в тюрьме! — оборвал стражника лейтенант. — И радуйся этому. Радуйся, что эта дуреха спросонок такая квелая была и всех нас по стенкам не размазала. Теперь эта ведьма в надежных руках. Из Гауэра не так-то просто вырваться. Пошли в кабак!

Иван рванул вперед с такой скоростью, что ветер засвистел в ушах, хотя прекрасно понимал, что уже поздно. От него во все стороны шарахался перепуганный народ, но ему было на это наплевать. Выбитую магами дверь и толпящийся около дома номер шесть народ юноша увидел издалека. Внутри все оборвалось. Иван сбросил скорость, а потом и вовсе остановился. Бесполезно. Все бесполезно! Нечего ему теперь делать в этом доме. Разве что нарваться на засаду, если заодно охотятся и на него. Валюшка… Лицо Ивана окаменело. «Идиот! Сволочь! Гад! Девчонка меня в Рамодановске, можно сказать, от верной смерти спасла, а я не мог около спящей, обессиленной подруги посидеть, покараулить, от беды защитить. Тоже мне наследник темного императора! Так, Валентину надо спасать, я не я буду, если не вытащу ее из тюряги. В конце концов, у меня есть одно очень большое преимущество перед местными аборигенами. Я вырос в мире, который далеко ушел вперед в своем развитии, и знаю все его законы, приемы, приемчики и прочие мелкие подлянки. Есть, правда, и минус. Я практически ничего не знаю про этот мир…»