Свидание с убийцей (Беззвучный крик) - Браун Сандра. Страница 34

– Слава богу, вы почувствовали, что что-то не так. «Он был очень расстроен», – написала она.

– Потому что в этом преступлении подозревается Карл Херболд, – закончил за нее Джек.

Удивившись, что Джек знает, почему расстроился Делрей, Анна посмотрела на него с нескрываемым любопытством.

– Я знаю, что здесь есть связь, – пояснил Джек. – Однажды мы с Делреем наткнулись в «Молочной королеве» на Эззи Харджа. Он упомянул что-то об Арканзасе, но не стал в это углубляться. Он просто сказал, что Делрею незачем об этом беспокоиться. Так как побег из арканзасской тюрьмы наделал много шума, я сопоставил факты и сделал соответствующие выводы. Однако у нас с Делреем были и другие темы для разговора, так что я не стал его расспрашивать. Потом вчера я краем уха услышал, что Ломаке тоже об этом говорит. Насколько я понял, он утверждает, будто люди винят Делрея за Карла Херболда.

«Карл – это тот пасынок, о котором я вам уже говорила», – написала Анна.

– Понятно.

Он старательно изобразил удивление, услышав эту «новость», но у Анны возникло ощущение, что на самом деле ничего нового для него тут нет. Общаясь с другими людьми, она во многом полагалась на выражения их лиц и движения тел – просто потому, что не могла слышать интонацию их речи.

Джек лгал. Неправда заключалась не в том, что он говорил, а в том, о чем молчал. Если он уже знал о связи между Делреем и беглым заключенным, то почему делал вид, что не знает? А если он бродяга, перекати-поле без определенного адреса, то откуда он это узнал? Карл с Сесилом попали в тюрьму более двадцати лет назад. Дин тогда был еще мальчиком. Своих названых братьев он знал только по имени.

Тем не менее пришелец из ниоткуда знает о пасынках, о которых сам Делрей никогда не упоминает.

Джек Сойер появился на ранчо на следующий день после побега Карла. Что это, простое совпадение?

Во всяком случае, здесь есть о чем подумать.

21

Сесил Херболд чувствовал, что вот-вот сойдет с ума.

Сегодня был выходной день, но вместо того, чтобы воспользоваться этим и поспать вволю, он проснулся рано, почувствовав себя свежим еще до того, как встал с постели.

Он не хотел уходить из дома, но в то же время здесь ему было тесно. Он не мог усидеть на месте, но и не был в состоянии придумать себе никакого полезного занятия. Он был голоден, но одновременно слишком возбужден, чтобы есть.

Так бывает всякий раз, когда он принимается шевелить мозгами. Это всегда представляло для него проблему. Совсем недавно у него было слишком много времени для размышлений, и теперь, когда он начинает думать, то просто сходит с ума.

Расхаживая из комнаты в комнату, он осторожно выглядывал из-за штор, пытаясь обнаружить за собой слежку, и всякий раз напоминал себе, что все равно ничего не увидит.

Сейчас он смотрел в окно уже несколько минут, но так и не заметил ничего особенного. Обычное уличное движение.

Никаких припаркованных на обочине подозрительных автофургонов, никаких бесцельно слоняющихся личностей. Да нет, эти ребята свое дело знают. Даже на открытом пространстве ты их не увидишь.

Ну да ладно, пусть он их не видит, но все равно знает, что они где-то рядышком. Он стопроцентно под наблюдением. Он готов поставить на это что угодно.

Если они и не следили за ним раньше, то уж теперь точно следят.

Вчера утром он слышал в новостях о зверском убийстве владельца бензозаправочной станции и его дочери – в каком-то захолустном луизианском городишке. Еще до того как официально объявили, что в этом подозревают его брата, Сесил почувствовал, что здесь замешан Карл. Уж очень это на него похоже.

Проклятый сукин сын сейчас должен затаиться, не делая ничего, что могло бы навести власти на его след. Таков был план. Так они договаривались.

Но Карл всегда плевал на логику и на безопасность. Всю жизнь он так поступал. Он появился на свет уже психом и делал все, что ему нравится и когда ему это нравится.

Неужели он действительно убил и изнасиловал четырнадцатилетнюю девочку? Конечно, он всегда любил молоденьких, но это просто ужас! Вчера на работе старик Рейнолдс смотрел на него с нескрываемым презрением, а работяги обращались с ним как с прокаженным. Задницы они все. Нет, ему не нужна их дружба, но, черт возьми, он не хочет, чтобы они думали, будто он одобряет изнасилование детей.

Зазвонил телефон. Сердце Сесила подпрыгнуло. Опустив штору на место, он на втором звонке снял трубку и поднес ее к уху.

– Алло?

– Привет, милый.

– Привет! – переведя дыхание, сказал Сесил. Это была его подружка. – Откуда ты звонишь?

– С таксофона.

В отличие от его брата она выполняла полученные указания.

– Хорошая девочка.

– Что делаешь?

– Смотрю телик – пытаюсь расслабиться.

– Звучит не очень весело.

– Да уж чего веселого.

– Хочешь, приду к тебе после работы?

Ему хотелось сказать «да». Они не очень давно знали друг друга, но тем не менее он был без памяти влюблен.

Говорят, пока ты не влюбишься по-настоящему, не понимаешь, что это значит. Теперь Сесил знал, что это правда. До сих пор он никогда не испытывал таких чувств ни к одной женщине.

Она прекрасно выглядит. Блондинка – такие ему всегда нравились. На ее фигуру все мужчины обращают внимание. Сесил любил прогуливаться с ней в общественных местах, ловя на себе завистливые взгляды других мужчин.

Но нравилась ему в ней не только внешность. Она умная.

Возможно, даже умнее его. И не слабовольная. Она никому не спустит. Но самое главное – когда дело касается секса, в ней просыпается дух приключений. К тому же она не ставит ему в упрек, что он сидел. Пожалуй, его преступное прошлое только пробуждает в ней сексуальный аппетит. Услышав ее голос, Сесил уже возбудился, но благоразумие все же взяло верх.

– Я бы хотел тебя увидеть, милая, но из-за моего братца… Проклятый идиот просто сам себя вгоняет в гроб. Пока его не поймают, мне не стоит с кем-то встречаться, – добавил он для тех, кто его слушает.

– Бедняжка!

– Увидимся в конце следующей недели, ладно?

– Конечно, дорогой. До тех пор я поработаю вибратором.

Сесил застонал.

– Но он не так хорош, как ты, милый, – засмеявшись, сказала она. – Я по тебе скучаю.

– Я тоже по тебе скучаю. Пока, милая.

Повесив трубку, он поспешил к окну. Мимо промчался один из этих голожопых велосипедистов в коротких шортах и нелепом шлеме. По тротуару двигался почтальон, толкая перед собой тележку и забрасывая почту в ящики. Ничего такого, что может вызывать тревогу.

Если полиция и проследила ее звонок с таксофона, она успеет уйти задолго до того, как они там появятся. Сесил ее этому научил. Он сказал ей тогда, что такие превентивные меры могут показаться глупыми и театральными, но, когда ты условно освобожденный, никакие предосторожности не будут лишними.

Он старался подстраховать себя от излишнего риска. Да, он сделал для этого все возможное в отличие от Карла. Они ведь договорились не отступать от намеченного плана, но теперь, глядя на то, что творит его младший брат, Сесил хватался за голову.

Сейчас надо послать властям ложный сигнал. Нельзя оставаться здесь, прыгая от окна к окну и дожидаясь, когда безумие им полностью овладеет. Надо сделать что-то, что приведет их в замешательство, надо сбить их со следа. Надо усыпить их бдительность, чтобы они, в свою очередь, ослабили наблюдение за ним.

Однако, чтобы они проглотили наживку, он должен предпринять что-то очень смелое и неожиданное, способное убедить их, что он не имеет ничего общего со своим ужасным младшим братом.

Но что? Каким должен быть этот отвлекающий маневр?

Эззи никак не мог привыкнуть к «Линкольну». Он купил его совершенно новым двенадцать лет назад, когда Кора сказала, что им необходимо семейное авто. Для чего, он себе не представлял. Еще несколько недель назад главным средством передвижения для него служила патрульная машина. У «Линкольна» были все штучки-дрючки, положенные для того времени, но Эззи скучал по полицейской сирене.