Свидание с убийцей (Беззвучный крик) - Браун Сандра. Страница 52

Якобы в восхищении Карл откинулся на спинку стула. Оказывается, он не только знает разные умные слова, но еще и эксперт по мыслям законников.

– Ну, я потрясен, Сес! А ты, Майрон? Тебя восхитило то, как мой старший братец все продумал?

– Конечно, Карл.

– Перестань, Карл. Я просто считаю…

Дай же ты ему сказать! – Поджав губы, Конни зло смотрела на Карла. – Он все прекрасно тебе объяснит, если ты хоть на минуту заткнешься.

Карл весь вскипел от бешенства, кровеносные сосуды превратились в потоки лавы. Он мог бы с легкостью свернуть Конни шею, но, подавив это стремление, заговорил подчеркнуто тихо:

– Никто не смеет говорить мне, чтобы я заткнулся. Тем более сучка. И тем более тогда, когда я разговариваю со своим братом.

Нисколько не задетая этим оскорблением, Конни спокойно сложила руки на груди и засмеялась.

– Это же веселое приключение. Не понимаю, почему ты все время злишься.

– Я не злюсь, – спокойно возразил Карл. – Майрон много раз видел меня злым, а сейчас я не злюсь. Майрон, я сейчас злой?

Майрон выплюнул на стол косточку от персика. Приняв вопрос Карла всерьез, он задумчиво посмотрел на него и изрек:

– Немного, Карл.

– Ради Христа, успокойтесь! – умоляюще сказал Сесил. – Конни, остынь. Карл, ты просто послушай мой план. Потом, если ты не согласен, мы можем все обсудить. Справедливо?

– Нуда, справедливо. Прямо как в ООН. – Карл развел руками, показывая, что слово предоставляется его старшему брату.

– Я говорю, что нам надо ехать прямо на юг, пока мы не достигнем побережья. Потом вдоль побережья поедем до Корпус-Кристи, а там резко свернем вправо и отправимся в окрестности Ларедо.

– Через восточный Техас?

– Можем двигаться вдоль границы штата Луизиана.

– Восточный Техас мне не по вкусу, брат. И ты знаешь почему.

– Из-за нашего отчима и этой истории с Маккоркл? – Засмеявшись, он подмигнул Конни: – Раскроем ему наш секрет?

Карл сразу насторожился, нутром почуяв, что это ему не понравится.

– Секрет?

– Делрей в больнице, в плохом состоянии. Может умереть в любую минуту, если еще не умер. – Сесил не ухмылялся так с тех пор, как раскупорил свою первую девственницу.

– Откуда ты знаешь?

– Я приезжал его навестить.

– Что? Когда?

– За день до ограбления.

– Зачем?

– Чтобы отвести всем глаза! – засмеялся Сесил. – И это сработало.

Он рассказал Карлу о своей эскападе, заново вспоминая сцену, которую устроил в больнице.

– Они все это проглотили. До последнего слова. Причем получили подтверждение у женщины-инспектора по режиму. – Он снова подмигнул Конни. – Этот коп набрал номер телефона с визитной карточки, которую я ему подал, а Конни ответила. Она ему все уши прожужжала о том, какой я хороший мальчик. Представляю, что он теперь чувствует, милая! Воображаю, как он…

– Ты тупой козел!

– А? – Сесил резко повернулся к Карлу, который смотрел на него с бешенством.

– Я говорила тебе, что он не в духе, – заметила Конни, изучая сломанный ноготь.

– Это отлично сработало, Карл.

– Это подняло на ноги всех копов отсюда и до Браунсвилля! – крикнул тот. – Я хотел, чтобы они думали, будто мы начисто забыли о Блюэре, о Делрее и всем прочем. А теперь ты… Ох, господи, какой же ты дурак!

– Не называй его дураком!

– Замолчи, Конни! – крикнул Сесил и, повернувшись к Карлу, сказал: – Я твой старший брат, и мне уже смертельно надоели твои штучки. Как ты со мной разговариваешь? Это прекрасный план, и пока все прекрасно удается.

– Он собирает всех вокруг Делрея и Дина…

– Дин умер.

– Умер?

– Уже давно. Его вдова и сын живут с Делреем. Она не слышит.

Карл раздраженно посмотрел на Конни.

– Это точно, – проговорила она тоном всезнайки, отчего Карлу захотелось влепить ей пощечину. – Она глухонемая.

Карл принял к сведению эту информацию.

– А как насчет Харджа? Ты что-нибудь о нем слышал?

– Ничего. Он уже, наверно, умер. Ну что, видишь? Лучше не бывает.

– Ты забыл о парне, который работает под прикрытием. – Сесил взглянул на Конни так, как будто у него тоже чесались руки отвесить ей пощечину. – Он должен все знать, Сесил, – словно оправдываясь, сказала она.

– Что за парень, который работает под прикрытием? – спросил Карл.

– Он был на ранчо и пытался выдать себя за скотника.

– Откуда ты знаешь, что он не скотник?

– Чутье подсказывает, – ответил Сесил. – Они боятся, что ты там появишься после побега, и отправили человека присматривать за обстановкой.

– ФБР?

– Не знаю. Может быть. Он долго за мной следил, но я не дал ему оснований для подозрений, так что он повернул обратно и укатил в Блюэр. Клянусь богом, Карл, нам не о чем беспокоиться.

Карл заставил себя расслабиться.

– Кажется, ты прав, Сес. Извини, что я на тебя набросился.

Сесил с облегчением засмеялся:

– Мы все немного нервничаем, но тебе надо сдерживаться, братишка.

На лице Карла появилась обезоруживающая улыбка.

– Мне это никогда не удавалось.

– Ладно, так я могу продолжать?

– Я весь внимание.

– Когда мы отсюда уедем, нам придется два дня все время рулить.

– Значит, два дня.

Снова почувствовав себя уверенно, Сесил перегнулся через стол и шутливо толкнул Карла в плечо.

– Мексика от нас не уйдет, я обещаю.

Больше всего Карл ненавидел, когда с ним кто-то разговаривает свысока, тем более такая размазня, как Сесил.

Однако он выдавил из себя улыбку.

Решив, что вырвал у брата уступку, Сесил с подъемом произнес:

– А до тех пор наслаждайся тем, что ты не в тюрьме. У нас тут все как дома.

Обняв Конни, он привлек ее к себе. Бросив на Карла еще один лукавый взгляд, она прижалась к Сесилу. Игриво постучав пальцами по пряжке ремня, ее рука скользнула ему в брюки.

Сесил покраснел и, извинившись, вместе с Конни вышел наружу.

– Это у тебя здесь все как дома, старший братец, – проводив их взглядом, пробормотал Карл.

33

Джек еще раз прочитал на экране компьютера то, что напечатала Анна.

– Одолжении?

Вообще-то она говорила о личном одолжении. Она не просила его выполнить какую-то работу, которую и так сможет сделать любой наемный работник. Из-за этого прилагательного ее просьба перешла в другую категорию, к которой относилась вся деятельность более интимного характера. Джек откашлялся.

– Ну конечно, я постараюсь вам помочь.

Она вновь застучала по клавишам. «Я бы хотела вас сфотографировать», – прочитал Джек.

Он облегченно засмеялся. А может, в его смехе звучало разочарование. Этого он и сам не знал.

– Вы хотите меня увековечить? Зачем? Для чего?

Она встала и сняла с полки альбом, но не тот, который показывала ему раньше. Положив его перед Джеком, она стала ждать, когда он откроет кожаный переплет.

На первой фотографии была запечатлена группа детей, самозабвенно играющих под струями дождевальной установки.

Солнечный свет проходил через струи воды и отражался в лужицах, в которых возились дети. Как и на остальных фотографиях Анны, сильный эффект на зрителя производило именно это сочетание света и тьмы. Снимок передавал атмосферу ничем не омраченной радости, которой могут предаваться только маленькие дети, еще не подозревающие о тревогах, ждущих их впереди. – Фоном для другой фотографии служила грубая деревянная стена. Перед ней сидели двое пожилых людей, их разделяла поставленная на попа бочка, на которой они играли в домино.

На черных костяшках домино резко выделялись белые точки.

Один из игроков был негром, другой – белым. На следующем снимке были изображены руки рабочего.

Крупным планом одни руки, испачканные в земле. Грязь забилась под ногти, въелась в складки морщинистой кожи.

Рабочий держал в руках прекрасную белую розу.

Перед открытым окном в деревянном кресле-качалке сидела женщина. Просторные занавески колыхались под порывами ветра.