Марсианин - Вейер Энди. Страница 13

— Хороший ветер? — с сомнением предположил Венкат.

— А я уже говорила, что не нашла ни следа тела Уотни? — поинтересовалась Майнди, хлюпая носом.

Венкат уставился на фотографию расширившимися глазами.

— О… — тихо сказал он. — О Боже…

Закрыв лицо руками, Майнди едва слышно заплакала.

— Твою мать! — выругалась Энни Монтроз. — Ты, должно быть, шутишь!

Нахмурившись, Тедди посмотрел через свой безукоризненный стол из красного дерева на директора по связям с общественностью.

— Это не поможет, Энни.

Он повернулся к директору по операциям на Марсе.

— Насколько мы в этом уверены?

— Почти на сто процентов, — ответил Венкат.

— Твою мать! — повторила Энни.

Тедди немного сдвинул лежавшую на столе папку вправо — вровень с ковриком для мыши.

— Мы имеем то, что имеем. Придется работать с этим.

— Вы представляете, какой шквал дерьма обрушится на нас? — поинтересовалась Энни. — Вам не приходится ежедневно общаться с проклятыми репортерами. Это делаю я.

— Давайте решать проблемы по мере их поступления, — сказал Тедди. — Венк, почему ты думаешь, что он жив?

— Во-первых, отсутствует тело, — объяснил Венкат. — Во-вторых, установлены палатки. И очищены солнечные батареи. Кстати, можешь поблагодарить Майнди Парк из спутникового центра, которая все это заметила… Само собой, — продолжил Венкат, — тело могла занести песком буря, разразившаяся на шестой сол. Палатки могли сработать автоматически, а ветер мог оттащить их от марсохода. Ветра со скоростью тридцать километров в час вполне достаточно, чтобы очистить солнечные батареи, но недостаточно, чтобы нанести песка. Это маловероятно, но возможно. Поэтому последние несколько часов я потратил на всевозможные проверки. Капитан Льюис совершила пару выездов на марсоходе номер два. Второй из них — на пятый сол. Согласно журналу, после возвращения она подключила его к жилому модулю для зарядки. Больше им не пользовались, а тринадцать часов спустя они эвакуировались.

Он подтолкнул к Тедди фотографию.

— Это одна из картинок, полученных прошлой ночью. Как ты видишь, второй марсоход развернут от жилого модуля. Зарядочный люк расположен спереди, а кабель недостаточно длинный, чтобы дотянуться до него в таком положении.

Тедди машинально выровнял фотографию параллельно краю стола.

— Она должна была поставить его носом к модулю, чтобы зарядить, — сказал он. — После пятого сола его перемещали.

— Точно, — отозвался Венкат, передавая Тедди еще один снимок. — Но вот настоящее доказательство. В нижнем правом углу виден МПА. Он разобран. Уверен, они не стали бы этого делать, не сообщив нам… И решающий аргумент справа, — продолжил Венкат. — Посадочные опоры МВА. Похоже, топливную установку сняли, в процессе основательно повредив опоры. Этого не могли сделать до взлета. Льюис не допустила бы подобного риска.

— Эй, — вмешалась Энни, — а почему не спросить у самой Льюис? Давайте сходим к оператору связи и спросим напрямик.

Не ответив, Венкат понимающе посмотрел на Тедди.

— Потому что, — сказал тот, — если Уотни действительно жив, мы не хотим, чтобы об этом знал экипаж «Ареса-три».

— Что?! — недоуменно воскликнула Энни. — Но почему?

— Им лететь еще десять месяцев, — объяснил Тедди. — Космические путешествия опасны. Им требуется прежде всего внимательность и сосредоточенность. Они скорбят о погибшем товарище, но известие о том, что они бросили его на Марсе живым, может убить их.

Энни посмотрела на Венката.

— Ты тоже так думаешь?

— Тут не над чем думать, — ответил Венкат. — Пусть разбираются с этой эмоциональной травмой, когда вернутся из космоса.

— Это станет самым обсуждаемым событием со времен «Аполлона-одиннадцать», — сообщила Энни. — Как вы собираетесь скрыть это от них?

Тедди пожал плечами:

— Легко. Мы контролируем все переговоры с экипажем «Ареса».

— Твою мать, — сказала Энни, открывая ноутбук. — Когда вы планируете выступить на публике?

— А какие варианты?

— М-м-м. Мы можем придержать фото на двадцать четыре часа, прежде чем представить их прессе. К ним должно прилагаться заявление. Мы не хотим, чтобы люди сами догадались. Чтобы не выглядеть в глазах общественности полными идиотами.

— Хорошо, — согласился Тедди. — Сделай заявление.

— Вот веселуха, — проворчала она.

— Что дальше? — спросил Тедди у Венката.

— В первую очередь — коммуникация, — отозвался тот. — Из фотографий ясно, что коммуникационная установка разрушена. Необходим другой способ связи. Когда наладим связь, сможем оценить ситуацию и составить план.

— Хорошо, — кивнул Тедди. — Займись этим. Привлекай кого хочешь из любого отдела. Работай сверхурочно, сколько потребуется. Найди способ связаться с ним. Сейчас это главная и единственная твоя задача.

— Понял.

— Энни, сделай так, чтобы никто не пронюхал об этом до заявления.

— Разумеется, — ответила она. — Кто еще в курсе?

— Мы трое и Майнди Парк из спутникового центра, — сказал Венкат.

— Я поговорю с ней, — пообещала Энни.

Тедди поднялся и достал мобильный телефон.

— Я отправляюсь в Чикаго. Вернусь завтра.

— Зачем? — спросила Энни.

— Там живут родители Уотни, — ответил он. — Я должен лично объясниться с ними, прежде чем это окажется в новостях.

— Они будут счастливы узнать, что их сын жив, — сказала Энни.

— Да, он жив, — отозвался Тедди. — Но если мои расчеты не врут, он умрет от голода, прежде чем мы сможем чем-то помочь. Не могу сказать, что предстоящий разговор меня радует.

— Твою мать, — пробормотала Энни.

— Ничего? Совсем ничего? — простонал Венкат. — Вы шутите? Двадцать экспертов трудились над этим двенадцать часов. У нас коммуникационная сеть за миллиарды долларов. И вы не можете придумать ни одного способа связаться с ним?

Двое мужчин в кабинете Венката заерзали в креслах.

— У него нет радио, — сказал Чак.

— Точнее, у него есть радио, но нет тарелки, — сказал Моррис.

— Суть в том, — продолжил Чак, — что без тарелки сигнал должен быть очень сильным…

— Чертовски сильным, — уточнил Моррис.

— …чтобы он его принял, — закончил Чак.

— Мы думали о марсианских спутниках, — сказал Моррис. — Они намного ближе. Но расчеты не сходятся. Даже «Суперсервейор-три», у которого самый сильный передатчик, должен обладать четырнадцатикратной мощностью…

— Семнадцатикратной, — возразил Чак.

— Четырнадцати, — не согласился Моррис.

— Нет, семнадцати. Ты забыл о минимальной силе тока, чтобы нагреватели…

— Парни, — прервал их Венкат, — я уловил вашу мысль.

— Извините.

— Простите за раздражительность, — сказал Венкат. — Прошлой ночью я спал всего два часа.

— Нет проблем, — ответил Моррис.

— Мы понимаем, — ответил Чак.

— Отлично, — сказал Венкат. — Объясните мне, как одна-единственная песчаная буря лишила нас возможности связаться с «Аресом-три».

— Нехватка воображения, — сказал Чак.

— Не подумали об этом, — согласился Моррис.

— Сколько резервных коммуникационных систем есть у миссии «Арес»? — спросил Венкат.

— Четыре, — ответил Чак.

— Три, — возразил Моррис.

— Нет, четыре, — поправил его Чак.

— Он сказал — резервных, — не согласился Моррис. — То есть не считая основной системы.

— Ах да. Значит, три.

— Итого четыре системы, — подвел итог Венкат. — Объясните, как мы потеряли все четыре.

— Ну, — сказал Чак, — основная работает через большую спутниковую тарелку. Ее унесло во время бури. Оставшиеся резервные были в МВА.

— Точно, — согласился Моррис. — МВА — это вроде как аппарат связи. Он может связаться с Землей, «Гермесом», даже спутниками Марса, если потребуется. И у него три независимые системы, поэтому прервать связь может разве что столкновение с метеоритом.

— Проблема в том, — сказал Чак, — что капитан Льюис и прочие улетели на МВА.