Марсианин - Вейер Энди. Страница 18

С кислородом дела обстоят посложнее. Марсоход способен поддерживать жизнеобеспечение трех человек на протяжении двух дней плюс небольшой резерв из соображений безопасности. Поэтому его кислородных резервуаров мне хватит лишь на семь дней. Недостаточно.

На Марсе почти нет атмосферного давления, а в марсоходе оно составляет одну атмосферу. Поэтому кислородные резервуары расположены внутри (чтобы перепад давления был поменьше). Что это значит? Это значит, что я могу взять с собой дополнительные емкости с кислородом и уравновесить их с резервуарами марсохода, не прибегая к ВКД.

Поэтому сегодня я отсоединил один из двадцатипятилитровых баллонов жилого модуля с жидким кислородом и принес в марсоход. Если верить НАСА, человеку требуется 599 литров кислорода в день, чтобы выжить. При нормальных условиях сжатый жидкий O₂ примерно в 1000 раз плотнее газообразного. Короче говоря: резервуар жилого модуля обеспечит меня запасом кислорода на 49 дней. Этого вполне хватит.

«Сириус-4» продлится двадцать дней.

Возможно, это кажется слишком долгим сроком, однако у меня есть особая цель. Кроме того, путешествие к «Аресу-4» продлится не меньше сорока дней. Это отличная модель в масштабе.

В мое отсутствие жилой модуль позаботится о себе сам, но ведь еще есть мой картофель. Я намочу почву как можно сильнее. Затем выключу атмосферный стабилизатор, чтобы он не высасывал влагу из воздуха. Получатся настоящие тропики, и вода будет конденсироваться на всех поверхностях. Так растения не засохнут до моего возвращения.

Больше проблем будет с CO₂ — картофелю без него никак. Я знаю, что вы думаете: «Марк, старина! Ты сам производишь диоксид углерода! Это часть великолепного круговорота веществ в природе!»

Но вопрос в том, как мне его собрать. Конечно, я постоянно выдыхаю CO₂, но мне не нужно при этом запасать его. Я могу выключить оксигенатор и стабилизатор атмосферы и постепенно заполнить жилой модуль своим дыханием. Но для меня CO₂ смертелен. Нужно выпустить его за один раз и убежать.

Помните топливную установку МВА? Она собирает CO₂ из марсианской атмосферы. 10-литрового баллона со сжатым жидким CO₂, выпущенного в модуль, вполне хватит. Я могу получить такой баллон меньше чем за сутки.

Вот, собственно, и все. Я запускаю в жилой модуль CO₂, выключаю стабилизатор атмосферы и оксигенатор, выливаю на плантацию тонну воды и отчаливаю.

«Сириус-4». Гигантский шаг вперед в моих марсоходных исследованиях. И я могу начать завтра.

Глава 8

— Здравствуйте и спасибо, что присоединились к нам, — сказала Кэти Уорнер в камеру. — Сегодня в репортаже о Марке Уотни на Си-эн-эн: несколько ВКД за последние дни… что это значит? Как продвигается спасательная операция НАСА? И как все это повлияет на подготовку «Ареса-четыре»? Сегодня с нами доктор Венкат Капур, директор операций на Марсе НАСА. Доктор Капур, спасибо, что пришли.

— Я рад быть здесь, Кэти, — ответил Венкат.

— Доктор Капур, — сказала Кэти, — Марк Уотни — самый популярный человек в Солнечной системе. Вы согласны?

Венкат кивнул:

— Определенно самый популярный у НАСА. Все наши двенадцать марсианских спутников делают фотографии, как только его местоположение оказывается в зоне видимости. Как и оба спутника Европейского космического агентства.

— И как часто вы получаете снимки?

— Каждые несколько минут. Иногда случаются перерывы, в зависимости от орбит спутников. Но мы можем отследить все его ВКД.

— Расскажите нам о последних ВКД.

— Ну, — сказал Венкат, — похоже, он готовит второй марсоход к длительному путешествию. На шестьдесят четвертый сол он снял аккумулятор с первого марсохода и присоединил ко второму с помощью самодельных строп. На следующий день он снял четырнадцать солнечных панелей и разместил на крыше марсохода.

— А затем отправился кататься, верно? — напомнила Кэти.

— Верно. В течение часа ездил без всякой видимой цели, затем вернулся в жилой модуль. Вероятно, он проверял марсоход. В следующий раз мы увидели его два дня спустя, когда он отъехал на четыре километра, а затем вернулся. Тесты с увеличивающейся интенсивностью, мы полагаем. Затем, в последние дни, он складывал в марсоход припасы.

— Хм-м-м, — протянула Кэти. — Большинство экспертов считают, что единственная надежда Марка на спасение — добраться до места «Ареса-четыре». Вы думаете, он пришел к тому же выводу?

— Вероятно, — ответил Венкат. — Он понятия не имеет о нашем наблюдении за ним. С его точки зрения, «Арес-четыре» — единственная надежда.

— Вы думаете, он планирует скоро отправиться? Похоже, он готовится к путешествию.

— Надеюсь, что нет, — сказал Венкат. — Там нет ничего, кроме МВА. Никаких других зондов снабжения. Путешествие будет очень долгим и очень трудным, и он покинет безопасный жилой модуль.

— Зачем же ему рисковать?

— Ради связи, — ответил Венкат. — Добравшись до МВА, он сможет связаться с нами.

— Так это ведь хорошо, разве нет?

— Связь — это прекрасно. Однако путешествие длиной тридцать две сотни километров до «Ареса-четыре» будет крайне опасным. Мы предпочли бы, чтобы он оставался на месте. Если бы связь работала, мы бы обязательно ему об этом сказали.

— Однако он не сможет оставаться на месте вечно, правда? В конце концов ему придется отправиться к МВА.

— Не обязательно, — возразил Венкат. — ЛРД экспериментирует с модификациями МПА, чтобы он мог совершить небольшой полет над поверхностью после приземления.

— Я слышала, от этой идеи отказались как от слишком опасной, — заметила Кэти.

— Нет, только от первого предложения. С тех пор они ищут более безопасные пути ее реализации.

— До запланированного старта «Ареса-четыре» осталось всего три с половиной года. Хватит ли их, чтобы модифицировать и протестировать МПА?

— Точно сказать не могу. Но не забывайте, что за семь лет мы с нуля построили аппарат для посадки на Луну.

— Отличный ответ, — улыбнулась Кэти. — И каковы его шансы сейчас?

— Понятия не имею, — ответил Венкат. — Но мы сделаем все возможное, чтобы вернуть его домой живым.

Майнди нервно оглядела конференц-зал. Никогда еще она не чувствовала себя такой ничтожной. Слева от нее сидел доктор Венкат Капур, стоявший на управленческой лестнице на четыре ступени выше Майнди.

Рядом с ним сидел Брюс Ын, директор ЛРД. Он прилетел в Хьюстон из Пасадены специально для этой встречи. Никогда не терявший драгоценного времени даром, Ын яростно барабанил по клавиатуре своего ноутбука. Глядя на темные мешки под его глазами, Майнди задумалась, как сильно он себя перегружает.

Митч Хендерсон, летный директор «Ареса-3», раскачивался взад-вперед на своем стуле, а в ухе торчал беспроводной наушник, в реальном времени передающий все переговоры из центра управления полетом. Хендерсон был не на дежурстве, однако постоянно находился в курсе событий.

Энни Монтроз вошла в конференц-зал, на ходу набирая текстовое сообщение. Не отрывая глаз от телефона, она ловко скользнула по залу, избегая людей и стульев, и расположилась на своем обычном месте. При виде директора по связям с общественностью Майнди ощутила укол зависти. Именно такой она и мечтала быть. Уверенной, успешной, красивой и уважаемой в НАСА.

— Как я справился сегодня? — поинтересовался Венкат.

— Эх… — Энни убрала телефон. — Не следовало говорить фразы вроде «вернуть его домой живым». Это напоминает людям, что он может погибнуть.

— Думаешь, про это можно забыть?

— Ты поинтересовался моим мнением. Не нравится? Иди в задницу.

— Ты такой хрупкий цветочек, Энни. Как ты только стала директором НАСА по связям с общественностью?

— А хрен его знает, — ответила Энни.

— Ребята, — вмешался Брюс, — я должен успеть на самолет в Лос-Анджелес через три часа. Тедди придет, или как?