Само совершенство. Дилогия - Макнот Джудит. Страница 105

– С ним все в порядке? – спросила она.

– Они не имеют ни малейшего представления о том, где его искать, – с нескрываемым удовольствием констатировала Джулия. И ехидно добавила: – Они также не знают, считать ли меня его сообщницей или нет. По их словам получается, что мое молчание и молчание ФБР уже означает, что я преступница. Хочешь, я помогу тебе приготовить омлет?

– Конечно, – весело сказала Кэтрин, – однако у меня новость – у нас незваный гость, который, вероятно, будет завтракать с нами. И то, что он, презрев приличия, явился в столь ранний час, дает нам право не причесываться и оставаться в халатах, – сказала Кэтрин, когда Джулия в недоумении окинула взглядом желтый махровый купальный халат подруги.

– И кто этот гость?

– Пол Ричардсон. Кстати, про себя он уже называет тебя Джулией. Он проговорился, общаясь со мной через переговорное устройство, но вовремя спохватился.

Вчерашний разговор по душам с подругой и здоровый сон совершили чудо – Джулия чувствовала себя гораздо лучше: сильнее и увереннее в себе.

– Хорошо, что он про себя не называет меня по номеру, как заключенную, – мрачно пошутила Джулия. Как раз в это время зазвонили в дверь. – Я открою, – предложила она, потуже затянув пояс халата.

Джулия без лишних церемоний распахнула дверь и в недоумении отступила, когда Пол Ричардсон вскинул руки и с комической мольбой в голосе воскликнул:

– Пожалуйста, не стреляйте!

– Почему мне самой не пришло это в голову? – пробурчала Джулия, но невольно улыбнулась. Приятно иметь дело с агентами ФБР, обладающими чувством юмора. – Могу я одолжить вашу пушку?

Он усмехнулся, жадно ощупывая взглядом ее волосы, ярко-синие глаза и мягкую улыбку.

– Похоже, отдых пошел вам на пользу. – Но тут же, сурово сдвинув брови, добавил: – И все-таки больше так не делайте. Я вам уже говорил, что должен постоянно знать, где вы находитесь.

Утренние новости, а именно тот факт, что Зака не нашли и вряд ли в ближайшее время найдут, поднял Джулии настроение, и потому она без возражений выслушала его упрек.

– Так вы пришли читать мне нотации или меня арестовать? – веселым тоном спросила она и, интуитивно понимая, что арестовывать ее он не собирается, жестом пригласила его войти.

– А вы нарушили какой-то закон? – парировал Ричардсон, когда она повела его на кухню.

– Позавтракаете с нами? – ответила она вопросом на вопрос, с невозмутимым видом направляясь в кухню.

Пол Ричардсон переводил взгляд с Кэтрин, которая уже разбила яйца в миску, на Джулию, которая принялась нарезать зеленый перец для омлета. Обе женщины были совсем без косметики, одеты в халаты прямо на пижамы, и волосы их были все еще растрепаны после сна. И они чудесно выглядели: такие свежие, такие очаровательные.

– Вы меня приглашаете? – ухмыляясь, спросил он у Джулии.

Джулия посмотрела на него так, словно хотела заглянуть ему в душу и увидеть, что же он там прячет, и Пол вдруг пожалел о том, что добродетелей у него, увы, меньше, чем хотелось бы.

– А вы желаете, чтобы вас пригласили?

– Да.

И тогда она улыбнулась. Впервые за утро улыбнулась искренне и открыто, и улыбка ее была такой лучистой, что от ее света у него сильнее забилось сердце.

– В таком случае, – сказала она, – садитесь за стол и ждите, пока мы приготовим наш фирменный омлет. Мы уже год как его вместе не готовили, так что не взыщите, если что не так.

Прежде чем сесть за стол, Пол снял пиджак и галстук и расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Джулия подала ему кофе в чашке и продолжила нарезать перец. Пол смотрел на них молча, слушая их веселую болтовню. Он чувствовал себя так, словно случайно забрел в волшебную страну, в которой правили две красивые смешливые феи с растрепанными волосами в длинных халатах пастельных тонов. Он был околдован. Кэтрин Кейхилл была ошеломляюще роскошной, в то время как Джулия Мэтисон была просто хорошенькой, но именно от нее, Джулии, он не мог отвести глаз. Он смотрел на солнечные блики в ее волосах, любовался ее обворожительной улыбкой, ее нежной кожей, ее густыми длинными ресницами.

– Мистер Ричардсон… – тихо сказала она, не поднимая глаз от какого-то маленького белого предмета, который нарезала на мелкие кусочки.

– Зовите меня Пол, – предложил он.

– Пол, – послушно повторила она.

Ему определенно нравилось, как звучало его имя в ее устах.

– Да?

– Почему вы на меня так смотрите?

Пол виновато опустил глаза и сказал первое, что ему пришло на ум:

– Мне очень интересно, что это вы режете.

Длинный, с удлиненным овальным ногтем палец Джулии указал на то, что сильно напоминало обыкновенный зубчик чеснока.

– Вы это имели в виду? – спросила она, но при этом посмотрела на него смеющимися глазами, и под этим взглядом Пол почувствовал себя школьником, пойманным на очевидной лжи.

– Да, – продолжил он блефовать. – Что это?

Он смотрел на ее губы, когда она с улыбкой, подчеркнуто любезно произнесла:

– Это болиголов.

– Слава Богу! А я боялся, что это чеснок.

Ее смех звучал как тысяча серебряных колокольчиков, и когда этот серебристый смех стих, они оба улыбнулись друг другу.

– У вас красивая улыбка, – сказал Пол, когда Джулия вернулась к своему занятию.

Она взглянула на него из-под полуопущенных ресниц.

– Именно за это меня следует занести в черный список ФБР. Вы так не думаете?

И тут улыбка сползла с лица Пола.

– Бенедикт связался с вами? Поэтому вы сорвались вчера с места, не сообщив мне, и поехали сюда? Именно поэтому вы уже дважды за это утро упомянули возможность вашего ареста?

Джулия закатила глаза и рассмеялась:

– У вас слишком богатое воображение.

– Да прекратите же вы! – сказал Пол, вставая и направляясь к ней. Он не соображал, что делает. – Не играйте со мной, Джулия! Когда я задаю вам вопрос, я хочу получить прямой ответ. – Он посмотрел через плечо на Кэтрин. – Вы не будете возражать, если я попрошу вас оставить нас наедине? – произнес он не слишком любезно.

– Еще как буду. Вы действительно думаете, что Джулия принимала участие в подготовке побега Бенедикта из тюрьмы? – раздраженно спросила она.

– Нет, – процедил Пол, – я так не думаю… Пока не думаю. Однако я не вполне уверен, что она не попыталась бы помочь Бенедикту избежать ареста, если б у нее была такая возможность.

– Вы не можете арестовать ее за то, чего она не совершала, – логично заметила Кэтрин.

– Я не собираюсь ее арестовывать! Вообще-то я делаю все возможное, чтобы и у других не появилось подобного намерения.

Взволнованный голос Джулии заставил его обернуться.

– Вы говорите правду? Вы действительно стараетесь мне помочь? – с удивлением и благодарностью спросила она.

Пол колебался с ответом. Он чувствовал, как гнев его испаряется под этим обезоруживающим взглядом. Он все же кивнул:

– Да.

Какое-то время он ни о чем не думал, просто купался в лучах ее теплой улыбки, затем она повернулась к Кэтрин и, продолжая все так же улыбаться, сказала:

– Болиголов отменяется!

И он засмеялся.

Завтрак прошел в самой приятной и располагающей обстановке, с удовлетворением подумал Пол. Он встал, чтобы налить себе еще кофе, пока Джулия и Кэтрин загружали посудомоечную машину. Он славно провел время, и он прекрасно понимал, почему ему так хорошо. Теперь он точно знал, что Джулия Мэтисон не держит на него зла. Более того, он ей нравился. И не просто нравился. Сообщив Джулии, что он всецело на ее стороне, он добился того, что она стала считать его своим другом. Она улыбалась, когда он говорил, поддразнивала его, замечая его скованность или когда он начинал вести себя как агент ФБР. Любуясь Джулией, Пол думал о том, как несказанно ему повезло. Он так увлекся, что до него не сразу дошло, что она просит у него совета. Как у друга. Приятно знать, что женщина, которая тебе нравится, относится к тебе с уважением и ценит твою компетентность.

– Вчера, – рассказывала она, вытирая сковородку, на которой жарился омлет, – я поговорила с директором школы, мистером Дунканом, и он согласился с тем, что я могу приступить к работе завтра, но только при условии, что представители прессы не станут мешать мне работать, пытаясь взять у меня интервью во время уроков. Кэтрин считает, что решить проблему разом можно только одним способом: собрать их всех вместе и сделать подробное официальное заявление для прессы, а затем ответить на все вопросы, которые они хотят задать. Что вы на это скажите?