Еще один шанс (СИ) - Липкан Елена Сергеевна. Страница 19

Маша даже позволила ему оплачивать такси, когда он сам не мог её встретить на машине. Тетерев уважал её желание зарабатывать самостоятельно, хоть и не понимал этого, но крайне плохо относился к ночным сменам, поэтому Маша работала теперь исключительно в вечерние. У неё даже стали оставаться деньги, поскольку продукты покупал Тетерев. Она забыла, что такое стоять у плиты. Любимый не подпускал её, и причина была вовсе не в заботе о ней, а скорее о самом себе, потому что приготовленная ею еда не шла ни в какое сравнение с его кулинарными шедеврами. Более того, он просто любил готовить. Правда, иногда Лёня разрешал ей пожарить картошку, к которой готовил вкусный соус, и Маша ещё больше полюбила жареную картошку.

Суматоха праздничных дней улеглась, в магазине все вошло в привычное русло. Маша в какой уже раз увидела менеджера, отчитывающего Мышкину. Швецова никак не могла понять, как он умудрялся находить причины, чтобы отругать бедную девушку, которая была не только прилежной и тихой, но ещё и добросовестной сотрудницей.

Маша немного сомневалась, стоило ли ей вмешиваться, но отчаянье, читавшееся во всём облике поникшей Виолетты, не оставило её равнодушной.

– Доброе утро, – бодро поприветствовала Маша Виолетту и нехотя кивнула менеджеру, словно делая ему одолжение.

– Здравствуй, Машенька, – заискивающе поздоровался он, вызвав искреннее удивление Швецовой.

– Что у вас случилось? – настороженно спросила Мария, не зная как реагировать на его странное поведение.

– Все замечательно! Правда, Виолетта!? Кстати, можешь идти работать, – улыбаясь Мышкиной, сказал он. – Прошу прощения, но у меня тоже работа. Удачного дня.

Пока Маша приходила в себя от удивления, менеджер ретировался. Девушка недоуменно пожала плечами.

– Что это с ним? Он какой-то уж очень приветливый.

Маша посмотрела на часы.

– К тому же я опоздала на пять минут. Ничего не понимаю.

– Он тебя побаивается, – робко проговорила Мышкина.

– Чего это ему меня бояться?

– Вернее, он не тебя боится, а Тетерева, – тихо пояснила она.

– А причём здесь Леонид? – Маша напряженно думала, но потом махнула рукой, так ничего не сообразив. – Ай, ладно, неважно, лучше скажи, чем ты опять ему не угодила?

Виолетта смущенно улыбнулась.

– Спасибо, что заступилась за меня! – снова заговорила Мышкина.

Маша засмеялась.

– Ну мы же подруги! – беззаботно сказала она, – пошли работать, хоть так не хочется.

Швецова, несмотря на свои слова, бодро, чуть ли не вприпрыжку направилась к своей кассе, словно это было лучшим местом в мире. После праздников её походка излучала радость и счастье…

Виолетта приложила пальцы к глазам под очками, утирая влагу под ними.

«Подруга! Она назвала её подругой!»

Мышкина понимала, что должна не плакать, а радоваться, но она была не просто рада, её чувства можно было назвать счастьем.

Смена подходила к концу, когда возле соседней кассы раздался испуганный вопль. Швецова обернулась и, как все покупатели рядом, замерла от страха – мужчина, обвешанный странными предметами, тихо посмеивался, накручивая на руку волосы одной из кассирш, стоящей перед ним на коленях.

Люди стали боязливо отступать от странного посетителя, но он, заметив это, дико заорал.

– Всем лежать! Или я взорву всех к чёрту!

Покупатели попадали на пол, закрывая руками головы и трясясь от страха.

Маша сползла под стол кассы, почти парализованная от ужаса, ведь мужчина находился совсем рядом, всего через одну кассу.

– Ты сумасшедший! – закричала девушка, пытаясь освободиться.

– Да, – рявкнул он, оскалившись на нее, – и это ты виновата! – его лицо на миг изменилось, и он нежно провел костяшками пальцев по её щеке. – Какая же ты красивая.

Девушка невольно отшатнулась от его ласки, и он снова разъярился.

– Я любил тебя! Так сильно любил! А ты… ты… – он не мог и слова вымолвить, а потом жалобно простонал: почему ты не любишь меня?

Он закрыл глаза, на его лице появилась безумная улыбка.

– Но я знаю, как нам быть вместе! Мы умрем вдвоем, и никто не сможет нас больше разлучить.

Он резко дернул её за волосы, у девушки сорвался с губ крик от боли, а затем, словно заботливый любовник, нежно поцеловал в губы.

– Я не хочу умирать, – заплакала она, – пожалуйста, не надо.

Он непонимающе смотрел на неё, словно она была неразумным ребенком.

– Но так мы всегда будем вместе.

Маша задрожала ещё сильнее. Человек в нескольких метрах от неё был безумен и в любой момент мог нажать кнопку на рычажке, зажатом в другой руке.

«Страшно! Мне так страшно. Я не хочу умирать. Господи, пожалуйста, не дай мне умереть! Я только стала счастливой! Я не могу потерять Лёню так скоро».

Маша молилась, по её щекам текли слёзы, она понимала, что сейчас все находятся в такой же ситуации, как она, и тоже взывают к Богу. Но может ли Господь услышать их всех?

– Маша? – кто-то тихо позвал ее, и Швецова встретилась с испуганными глазами Виолетты.

Почему она здесь? Ведь её касса дальше, и она уже давно могла незаметно убежать, но вместо этого приползла к ней. На её месте она никогда бы так не поступила, а бежала бы отсюда сломя голову. Маша вдруг вышла из оцепенения.

– Дурочка, почему ты не убежала? – прошептала Маша.

– Я не хочу потерять единственную подругу, – тихо заплакала та.

Маша обняла её и тоже тихо заплакала. Больной подрывник с самодельной взрывчаткой то распалялся, готовый нажать кнопку и поднять всех на воздух, то успокаивался и начинал ворковать с несчастной заложницей, рассказывая, как хорошо им будет вместе.

Он был слишком поглощен своим монологом, поэтому большинство покупателей и персонала были выведены охранниками, и только несколько человек в поле зрения безумного влюблённого все ещё лежали, накрыв голову руками.

– Он взорвет нас? – спросила Виолетта.

– Не знаю, но умирать не собираюсь, – твердо проговорила Маша. – Давай, ползи очень медленно в сторону рядов с полками.

Мышкина отчаянно замотала головой, но уверенный взгляд Швецовой заставил её подчиниться.

– Я сразу за тобой, – прошептала Маша, чтобы успокоить её.

Девушки начали медленно двигаться, замирая от каждого окрика сумасшедшего.