Миг бесконечности. Том 1 - Батракова Наталья Николаевна. Страница 14

Достаточно осторожная в откровениях и в подборе окружения, Евгения Александровна любила уединиться с ней в своем кабинетике-футляре, поболтать за чашкой кофе, посоветоваться. Подругами в полном смысле слова они не были, но находили друг у дружки поддержку и понимание. И в первую очередь, конечно же, их связывала газета.

Тем удивительней показалось Кате, что Жоржсанд разрешила стажерке самостоятельно завершить акцию осенних историй, которая проводилась не первый год и считалась темой Проскуриной.

— Можно поболеть, значит… — не отрываясь от монитора, механически повторила она. — Долго и продолжительно? Не дождетесь. Любопытно, с чем еще согласилась главный редактор?

— Ну, с тем, что вы давно не были в отпуске. Что давно пора вас разгрузить, и я могла бы помочь.

«И это в конце года, когда полно работы? Не очень приятная новость, — отметила про себя Катя. — Судя по всему, Стрельникова скоро станет у Жоржсанд фавориткой. Интересно, чье место она займет в газете? Вакансий вроде нет».

— Спасибо, дорогая. Ты мне уже помогла… — Проскурина сделала паузу, быстро решая, что бы такое добавить и поставить выскочку на место. Однако голову не посетило ни одной умной мысли. «Ладно, черт с ней, пусть работает», — великодушно простила она девушку. — Принеси, пожалуйста, отобранные письма.

— А саму статью?

— У тебя даже статья готова? — хмыкнула она, подумав, что в ближайшее время все же придется охладить пыл Стрельниковой. — Хорошо, перекинь на мой электронный адрес. Сдам свой материал и посмотрю.

— О'кей! — тут же испарилась девушка. — Как только освободится какой-нибудь компьютер! — донеслось из-за стеллажа, отгораживавшего рабочее место Кати от остальных.

День летел, как обычно, незаметно. Все шло своим чередом: то корпишь над статьями, не поднимая головы, решая, что дать в номер, то отвлечешься на какую-то новость, то просматриваешь полученные из Москвы полосы, то послушаешь свежий анекдот во время короткого перекура… Ближе к четырем дня круг знакомых лиц в редакции почти полностью обновился: кто-то уехал по делам, кто-то прибыл со свежим материалом.

Сбросив несколько готовых заметок в папку корректорам, Катя решила проверить кое-какую информацию в Интернете, а заодно посмотреть, вернулся ли от одного важного чиновника комментарий к поправке в законопроект, который он продиктовал по телефону. Работать с такой категорией лиц ой как непросто, каждую строчку приходилось согласовывать. Упаси Боже что не так — жди иска о моральном ущербе!

Вестей от чиновника не было. Уточнив в электронном словаре значение нескольких сомнительных терминов, Проскурина просмотрела свежую почту, затем заглянула в ежедневник и тяжело вздохнула: работы непочатый край, зря уезжала на выходные. Первым делом надо обработать интервью со скульптором Дудинцевым, получившим на днях престижную международную премию. День рождения у него в четверг — почему бы не сделать человеку приятное?

Ближе к шести вечера ответственный секретарь наконец-то повез готовый номер в типографию, а у рабочего стола Проскуриной нарисовалась фигура главного редактора. В придачу ко всем своим достоинствам Жоржсанд обладала уникальной способностью незаметно исчезать и так же неожиданно появляться.

Требуя немалого от своих подчиненных, Камолова сама служила для них примером — можно сказать, дневала и ночевала в маленьком кабинетике за стеклянными перегородками. Как и когда она занималась домом, воспитывала ребенка от несложившегося брака — никто понятия не имел.

— Катя, я знаю, что ты не совсем здорова, но у меня нет выбора. Завтра с утра можешь отсыпаться, а с обеда берешь Веню, водителя и дуешь в аэропорт.

— А что случилось? — на секунду оторвалась Проскурина от монитора.

— Лана Сосновская с продюсером прилетают на сутки в Минск. Съемки у них. Кому-то обязательно надо быть на пресс-конференции.

— Прямо в аэропорту?

— Да, в VIP-зале. Поговаривают, что она прилетит на собственном самолете.

— Это на том, который ей жених обещал подарить? — усмехнулась Проскурина. — Круто! Год назад о ней в России слыхом не слыхивали, а теперь вся желтая пресса делает тиражи на имени Сосновской: в женихах — чуть ли не олигарх Снежкин, в продюсерах — сам Губерман. Пресс-конференция в VIP-зале… Тоже мне, Мадонна! Так, смотришь, через годик отправят на «Евровидение». Только ведь у этой мадам, кроме кошелька жениха, конечно, ничего нет: ни голоса, ни таланта. Зато в прежней жизни столько интересного осталось!

— Катя, я разделяю твой сарказм, но Москва запросила репортаж о приезде Сосновской на родину.

— Надо же! — хмыкнула Проскурина. — Все еще круче, чем я думала. И что у нее здесь?

— Участие в двух ток-шоу, на Первом канале и на ОНТ, и… Ты почти угадала: через год она собирается участвовать в «Евровидении». С весны планирует начать европейское турне.

— Какое турне??? — едва не подавилась Катя.

Эта новость заставила ее в изумлении отодвинуться от стола.

— Какое турне? У нее же голос, как у кряквы! Кроме кожи да рожи, ничего нет!

— А это уже не наше с тобой дело. В общем, завтра к трем ты должна быть в аэропорту. Хорошо бы дать репортаж в среду, но это нереально, не успеем, да и самолет может опоздать. У этих звезд вечно что-нибудь из ряда вон. Так что планируй на четверг.

— Ни за что! У меня скульптор Дудинцев на четверг. Это первое. И второе: почему я?

— Потому что завтра вечером я уезжаю в Москву и не смогу сама глянуть материал. А все должно быть в лучшем виде, как положено.

— Кому положено? — хмыкнула Катя, подъехала на кресле к столу и снова уставилась в монитор. — Хоть бы кто-то решился написать правду… — пробурчала она.

А правда состояла в том, что Светлана Соснова — хорошенькая девушка с никакими вокальными данными, закончила культпросветучилище в Могилеве и решила попытать счастья в Минске. Поступить в Университет культуры не получилось, но не беда: Светлана — девушка настырная, тут же выскочила замуж и продолжила попытки покорить столицу. Ведь она с детства мечтала стать звездой. Пробивалась на радио, на телевидение, ходила на кастинги в модельные агентства — все никак! Ну не принимает ее город-герой в распростертые объятия!

Тогда она попробовала иной ход и устроилась курьером в одно из рекламных агентств, хозяином которого был не кто иной, как Евгений Стеклов. Молодой, талантливый композитор, начинающий продюсер, зять высокопоставленного чиновника. Именно благодаря ему через пару лет Соснова уже училась в университете и дебютировала как певица. Стеклов, имеющий, кстати, высшее музыкальное образование, нанял своей фаворитке педагога по вокалу и самолично стал ее продюсировать, за что Светлана, предварительно бросив мужа, родила ему дочь. Это нигде не афишировалось, потому что Евгений Стеклов категорически отказался разводиться с женой. Но ребенка признал.

Затаив обиду, точно так же, как когда-то прикатила в Минск, Соснова тайно отправилась покорять Москву. В подмосковной Жуковке, известной своими далеко не бедными обитателями, у нее нашлась дальняя родственница по материнской линии. Бойкая хохлушка работала домоправительницей у известного ресторатора — господина Григория Феклистова, в компаньонах у которого ходил не кто иной, как Аркадий Снежкин, очень вовремя и удачно разошедшийся с очередной женой.

Как уж там все сложилось, никто правды не скажет, но через какое-то время в газетах появилась романтическая история: во время выезда на природу олигарх познакомился с начинающей певицей Ланой Сосновской, которая собирала грибы. И это при том, что личной охраны у того — как блох у дворняги! Да к нему бы никакую «Машеньку» с корзинкой и на километр не подпустили! Однако вскоре Светлана спешно забрала у мамы дочь и переселилась в особняк в Подмосковье. Ну, а Евгений Стеклов получил отставку по всем статьям, потому что в продюсерах у Сосновской сейчас — сам Семен Губерман, который штампует «звезд» как на конвейере.

— Готовый скандал, сенсация, а все словно в рот воды набрали! Вопрос: почему?