Миг бесконечности. Том 1 - Батракова Наталья Николаевна. Страница 72

— А вот это уже мое дело. На коленях тоже не поползу…

Договорить Виталий не успел: зазвенели ключи, скрипнули петли, и в проеме двери показался человек в милицейской форме. За его спиной стоял Поляченко.

— Свободны, — произнес человек в погонах.

— А что с теми двумя? — поинтересовался Вадим.

— Через часок и их отпустим. Чтобы вы снова не подрались в какой-нибудь подворотне, — проворчал он. — Завтра всем явиться к десяти утра в отделение. Вам — особенно, — посмотрел он на Проскурина. — Хоть вы и потерпевший, но другая сторона утверждает, что это вы их спровоцировали — создали аварийную ситуацию. Будем разбираться, искать свидетелей.

— Не волнуйтесь, — успокоил шефа на крыльце Андрей Леонидович. — К вам претензий нет, и ехать завтра сюда ни к чему. Я сам все улажу. Вам потребуется дальнейшая помощь? — обернувшись, уточнил он у спускавшегося по ступенькам Проскурина.

— Сам разберусь, — проходя мимо, буркнул тот.

— Как знаете, — пожал плечами Андрей Леонидович, — Мое дело предложить.

Припорошенные снегом машины дожидались своих хозяев под окнами отделения милиции.

— Н-да, разукрасили вас, — сочувствующе заметил Поляченко, всмотревшись при свете фонаря в лицо шефа. — С таким фингалом лишних вопросов не избежать. Придется недельку дома посидеть. Ехать в Вильнюс за новым ружьем тоже не советую.

— Посмотрим, — очищая машину от снега, ответил Вадим. — Поездку в Вильнюс действительно придется отложить на пару дней, но не больше. Дел там куча, а к концу недели еще во Франкфурт лететь, — досадливо заметил он. — А ему бы в травмопункт, — бросил он взгляд на медленно обходившего свою машину Проскурина. — Есть где записать? Ручка? — спросил он у Андрея Леонидовича и, получив отрицательный ответ, нырнул в салон. — Передай ему номер телефона травматолога. Пусть позвонит, скажет, что от меня, — протянул он записку. — И предложи еще раз помощь в этом деле, — кивнул он головой на здание РОВД. — Похоже, ему ребро сломали. Болевой шок, сам не понимает, от чего отказывается.

— Хорошо, Вадим Сергеевич, — кивнул Поляченко. — Одного не пойму: как вы в это дело ввязались? Не ожидал, честное слово.

— Сам от себя не ожидал. Все, завтра созвонимся, — протянул он руку начальнику отдела безопасности. — Еще раз спасибо.

— Да не за что. Служба такая, — пожал плечами Андрей Леонидович, проводив глазами «Range Rover» шефа…

…В понедельник Проскурина появилась в офисе ровно в половине девятого: насколько она была наслышана, директор всегда приезжал одним из первых, порой задолго до официального начала рабочего дня. К ее удивлению, Ладышева не было. Уже не было.

— Приболел, — пояснил охранник. — Появился ни свет ни заря, забрал какие-то документы и уехал домой. Вам дано указание с ним связаться. Можете из приемной позвонить. Зина опаздывает, но там открыто.

В приемной никого не было. Подойдя к директорской двери, Катя нажала ручку: закрыто. Ключи она вернула Вадиму еще в субботу. В душе росло беспокойство: неужели так серьезно разболелся после поездки в Крыжовку? Наверняка после парилки застудился, когда обливался ледяной водой!

Не раздеваясь, она присела за стол секретаря и набрала номер Ладышева.

— Доброе утро, Вадим Сергеевич. Что случилось? Вы заболели? Как вы себя чувствуете?

— Утро доброе, Екатерина Александровна. Подстыл немного, — сухо и натянуто ответил тот. — Ничего серьезного.

— Это хорошо. Вернее, плохо, что приболели… — растерявшись от таких ноток в его голосе, путано проговорила она.

«Значит, сильно его вчера обидела. До сих пор не может отойти», — решила она.

Впору было заплакать. Сама плохо спала прошлой ночью: сначала отослала ему отчет по электронке, затем долго ворочалась, прокручивала в памяти последний разговор в машине, винила себя за то, что повысила голос, вовремя не извинилась. Незаметно задремав, она проснулась в жуткую рань, да так и не смогла снова уснуть: вспоминались Крыжовка, веселая компания, сам Вадим — такой непредсказуемый в своем отношении и к ней, и к событиям, которые их объединяли.

В какой-то момент Катя вдруг остро почувствовала, что хочет его снова увидеть и услышать, торопилась, почти бежала к офисному зданию. И вот незадача…

— Я хотела еще раз поблагодарить тебя… — собралась она с духом, — то есть… вас за выходные, за поездку к вашим друзьям. И извиниться, — виновато добавила она. — За то, что не сдержалась. Только настроение испортила и вам, и себе. Ты… вы не имеете никакого отношения к моим семейным проблемам.

— Хорошо, — голос Ладышева стал мягче: он не ожидал извинений. — Ваши отношения с родными меня действительно не должны касаться. По большому счету, вчера мы оба были неправы, так что я тоже готов принести вам свои извинения.

— Ну что вы! Вам не следует извиняться… А как мои труды? Вы успели их оценить? — не удержалась она от вопроса.

— Только что закончил просматривать… Мало. Ожидал большего, — разочарованно ответил он.

— То есть?

— Для принятия важного решения мне недостаточно информации общего характера, — уклончиво ответил Ладышев. — Мне нужны цифры, а цифры, как я убедился, вам никто не дал.

— Не дали, — согласилась Катя и добавила: — Даже несмотря на то, что многие прекрасно знают «Моденмедикал» и «Интермедсервис». Но их можно понять: вы бы раскрыли свои секреты человеку с улицы?

— Этого я не сделал бы даже по рекомендации, — усмехнулся он. — Тем более что, судя по вопросам, явно кто-то метит в конкуренты.

— Именно это их насторожило! Даже спросили пару раз: «Вы желаете открыть медицинский центр?» Что же вы хотите открыть, Вадим Сергеевич? Салон красоты или медицинский центр? — игриво поинтересовалась она.

— Ни то, ни другое… В общем, я, видимо, поспешил со своим предложением…

— Другими словами, вы мной недовольны и лишаете меня возможности завершить начатое дело, — после небольшой паузы вслух заключила Катя.

Настроение тут же померкло. Все напрасно. Его не устраивает не только проделанная ею работа, но… и она сама. Крыжовка и повышенное внимание к ее персоне — лишь мимолетный порыв души.

— Скорее, я был неправ изначально, взявшись за эту тему, — попытался смягчить ситуацию Ладышев. — В Москве — другие деньги, и люди готовы их платить за эксклюзивные процедуры.

Не решаясь продолжить, он снова замолчал.

— За что? Объясните, за что там готовы платить большие деньги? Возможно, если конкретизируется тема, люди станут более откровенны.

— Сомневаюсь.

— Жаль, что вы мне не доверяете… Отчасти я с вами согласна и вас понимаю, — проглотив ком обиды, произнесла она как можно спокойнее. — Но я всю ночь думала и, кажется, знаю, как можно добыть недостающую информацию.

— И как? — скептически спросил он.

— Могу я пока оставить вопрос без ответа? Пусть это будет моей тайной. Думаю, за пару недель управлюсь. Когда получится, доложу. Хотите вы того или нет.

— Хочу или нет… Хорошо, хочу и буду ждать информации.

— Только не торопите меня. Кстати, хотела спросить: в вашем офисе у меня есть рабочее место? Или мне не стоит здесь больше появляться? Ваш кабинет закрыт.

Наступила неловкая пауза.

— Я позвоню в технический отдел. Инженеры редко сидят на месте, чаще в разъездах. Так что, если вы не против мужской компании, то с завтрашнего дня — welcome.

— В таком случае могу я сегодня заняться своими делами?

— Ради Бога… Кстати, давно собирался спросить: как у вас с английским?

— Не очень, — смущенно призналась Катя.

— Ясно, понял. Как говорится, читаю со словарем, — насмешливо произнес он. — Извините, у меня параллельный звонок. До свидания, — неожиданно быстро и холодно попрощался он.

— До свидания, — обескураженно ответила Катя.

«Словно машина с заложенной программой: никаких эмоций. Невозможно понять, когда же он — настоящий? В субботу и воскресенье — один человек, сегодня — другой. Неужели я так сильно задела его самолюбие?»