Точка обмана - Браун Дэн. Страница 33

— Вы до сих пор не сообщили персоналу Белого дома о метеорите?

— Только нескольким самым близким советникам. Секретность открытия оставалась приоритетной.

Рейчел чувствовала себя сраженной. Неудивительно, что его не понимают даже в Белом доме.

— Но это вовсе не моя сфера. Метеорит вряд ли может выступать в качестве объекта внимания разведки.

— Конечно, не в обычном смысле. Но эта тема, несомненно, имеет точки соприкосновения с вашей работой: это сложная комплексная информация, которая требует анализа; существенные политические последствия...

— Я не специалист по метеоритам, сэр. Разве не может выступить перед вашими сотрудниками сам администратор НАСА?

— Вы шутите? Да его же здесь все ненавидят. По мнению моих людей, Экстром — скользкая змея, продувной тип, который обманом завлекает меня во все новые дорогостоящие авантюры.

— А как насчет Корки Мэрлинсона? Лауреата Национальной премии по астрофизике? Он обладает куда большим научным весом, чем я.

— Со мной работают политики, Рейчел, а не ученые. Вы познакомились с доктором Мэрлинсоном лично и теперь знаете, что это за человек. Сам я считаю его просто потрясающим. Но если выпустить его перед моими рафинированными, манерными интеллектуалами, то все закончится красивой цветной заставкой на экране. Здесь нужен кто-то менее экзотичный, не шокирующий своей необычностью и оригинальностью. Вы, Рейчел. Мой персонал знает вашу работу. А учитывая ваше имя, никто не заподозрит вас в предвзятости. Поэтому именно вас я могу спокойно выпустить перед своими скептиками.

Рейчел почувствовала, что не в силах сопротивляться дружеским уговорам президента.

— Наконец-то вы признали, что мои родственные связи повлияли на ваш выбор, — заметила она.

Президент смущенно усмехнулся:

— Разумеется, так и есть. Но, как можно себе представить, мои люди все равно получат информацию независимо от вашего решения. Вы вовсе не пирожное, Рейчел, а всего-навсего крем, взбитые сливки. И конечно, не самый квалифицированный в данном случае специалист. А кроме того, вдобавок еще и ближайшая родственница того самого человека, который твердо намерен в ближайшем будущем вышвырнуть меня и моих людей из Белого дома.

— Вам бы следовало заниматься торговлей.

— По сути, я именно ею и занимаюсь. Так же, как и ваш уважаемый родитель. И если быть честным, мне хотелось бы побыстрее закончить сделку.

Президент снял очки и взглянул далекой собеседнице прямо в глаза. Рейчел почувствовала, что от него исходит сила, подобная той, которую излучал отец.

— Я прошу вас как об одолжении о том, что является, по сути, частью вашей работы. Так как же? Да или нет? Согласны вы поставить мой персонал в известность о ходе событий?

Рейчел почувствовала себя в ловушке. Железный ящик крепко держал ее. Не продаваться! Даже за три тысячи миль она ощущала силу воли президента. Нравилось Рейчел положение вещей или нет, но она была вынуждена признать разумность просьбы.

— Я выдвину свои условия, — ответила она. Харни приподнял брови:

— А именно?

— Я встречусь с вашим персоналом без посторонних свидетелей, в тесной компании. Без репортеров. Это частная встреча, а не публичная поддержка претендента.

— Даю слово. Встреча уже назначена в очень закрытом, малодоступном месте.

Рейчел вздохнула.

— Хорошо. Договорились. Президент широко, радостно улыбнулся:

— Ну вот и отлично.

Рейчел глянула на часы и с удивлением осознала, что уже перевалило за четыре.

— Но послушайте, — заметила она, — если вы собираетесь назначить прямую трансляцию на восемь, то у нас просто нет времени. Даже если вспомнить, с какой дикой скоростью меня сюда привезли, за оставшиеся несколько часов я все равно не успею вернуться в Белый дом. А мне необходимо подготовиться и...

Президент покачал головой:

— Боюсь, я недостаточно ясно высказался. Вы будете говорить оттуда, где находитесь сейчас, в режиме реального времени.

— О! — Рейчел засомневалась. — Какое время вы планируете?

— Честно говоря, — улыбаясь, произнес президент, — я хотел предложить начать прямо сейчас. Все уже собрались. Смотрят на огромный пустой экран телевизора. И ждут вас.

Рейчел окаменела.

— Сэр, я совершенно не готова. Я не могу...

— Просто сообщите им правду. Это трудно?

— Но...

— Рейчел, — проговорил президент, склоняясь к экрану, — вспомните, ведь вы зарабатываете на жизнь именно тем, что анализируете и определенным образом подаете информацию. Ну так и сделайте это. — Он уже протянул руку, чтобы нажать кнопку передающего устройства, однако помедлил. — Да, кстати, наверное, вам приятно будет узнать, что через секунду вы окажетесь в положении представителя высшей власти.

Рейчел не поняла, что он имел в виду, но спрашивать было уже слишком поздно. Президент нажал кнопку.

На мгновение экран перед Рейчел опустел. Потом вновь ожил, и она увидела впечатляющую картину. Прямо перед ней был Овальный кабинет Белого дома, переполненный людьми. Только стоячие места. Казалось, здесь собрались все до единого сотрудники Белого дома. И все они смотрели на нее. Рейчел поняла, что камера, которая передает изображение, находится на президентском столе, на уровне глаз сидящего за столом человека.

Положение представителя высшей власти. Рейчел ощутила, что не в состоянии справиться с захлестнувшей ее горячей волной чувств.

По выражению лиц присутствующих она поняла, что все смотрят на нее с таким же удивлением, как и она на них.

— Мисс Секстон, — раздался резкий голос.

Рейчел оглядела море лиц и нашла ту, кто произнес эти два слова. Костлявая женщина в первом ряду. Марджори Тенч. Ее ни с кем не спутаешь даже в толпе.

— Спасибо за то, что составили нам компанию, мисс Секстон. — Голос Тенч звучал удовлетворенно. — Президент сказал, что у вас интересные новости.

ГЛАВА 33

Палеонтолог Уэйли Мин сидел в своем рабочем отсеке, наслаждаясь спокойствием, темнотой и неторопливо размышляя. С удовольствием предвкушал он намеченное на вечер событие. Еще бы! Совсем скоро он окажется самым известным палеонтологом в мире! Мин очень надеялся, что Майкл Толланд не поскупился и вставил его пространный комментарий в окончательную версию фильма.

Размышляя о грядущей славе, Мин внезапно заметил, как по льду, прямо под его ногами, прошла слабая, но вполне ощутимая вибрация, заставившая его подпрыгнуть. Мин жил в Лос-Анджелесе и потому хорошо знал, что такое землетрясение, и замечал даже малейшие колебания почвы. Впрочем, Мин успокоил себя, решив, что вибрация вполне естественна: просто где-то откололась льдина, так что волноваться и убегать совсем незачем. Он никак не мог привыкнуть к этому: регулярно, с интервалом в несколько часов, в темноте полярной ночи раздавался далекий взрыв — где-то вдоль границы ледника отрывалась огромная глыба и падала в море. Очень хорошо говорила об этом процессе Нора Мэнгор: так рождаются новые айсберги...

Мин не сел обратно за стол. Потянувшись, он посмотрел туда, где вдалеке, в свете телевизионных софитов, готовилось торжество. Мин не очень любил празднования, поэтому направился в противоположном направлении.

Лабиринт покинутых рабочих отсеков сейчас напоминал призрачный город, а сам купол больше всего походил на огромный могильник. Становилось холодновато, и Мин застегнул свой длинный верблюжий жакет.

Впереди виднелась прорубь, откуда недавно подняли метеорит. Эта ледяная шахта подарила миру самые великолепные окаменелости, которые когда-либо удавалось найти. Огромную металлическую треногу уже убрали, и бассейн был оставлен всеми, окруженный пилонами, словно опасная рытвина на дороге. Мин, не торопясь, подошел к воде, остановился на безопасном расстоянии и посмотрел на спокойный, неподвижный водоем глубиной в две сотни футов. Скоро он снова замерзнет, не оставив никаких следов пребывания здесь людей.