Охотник Дарт. Тетралогия (СИ) - Буревой Андрей. Страница 148

– Собачья свадьба у трех кобелей? – на миг обалдел от такого предположения Паким и тут же пришел в ярость: – Да вы надо мной издеваетесь! Ничего, вот проверим сейчас сад, и если, не дай боги, хоть чтонибудь пропало, я взыщу с вас двойную, нет, тройную стоимость украденного.

– Господин Паким, это несправедливо, – высказался сторож, пожилой мужчина с посохом в руках. – Не в силах мы уберечь от воров такой огромный сад. Еще десятка два сторожей для этого необходимо.

– А еще нанять охотников, чтоб убили демона, промышляющего на краю долины, – добавил другой сторож. – Как можно сад охранять, когда только по сторонам озираешься, демона опасаясь.

– Нет там никакого демона, – решительно заявил Паким. – Это он привиделся Урису спьяну.

– Угу, – пробурчали охотники. – Родниковая вода в голову стукнула. Урис сроду к вину не прикладывался.

– Так, хватит ныть, – сказал Паким. – Если хотите, могу нанять еще сторожей, но тогда вашу плату придется делить на всех.

– Тогда пусть этот демон вам сад и сторожит, – сказал пожилой сторож. – Вашей платы нам едва на жизнь хватает, а вы ее еще урезать хотите.

– Платы вам мало? – скривился Паким. – Сейчас проверим, что воры украли. Может, вы мне еще должны будете заплатить, а не я вам.

* * *

Меня разбудила потревоженная сторожевая сеть. Открыв глаза, я сел и осмотрелся. По дорожке в мою сторону шли мужчины. Пятеро в простой, крепкой одежде были вооружены луками и короткими мечами. А двое идущих впереди, наоборот, оружия не имели и щеголяли в чемто ярком. Увеличив охват сторожевой сети до полумили, я удостоверился, что больше никого в округе нет, и встал с лежанки. Приметив меня, мужчины ускорили шаг и вскоре подобрались к моей стоянке. Увидев поваленное мной дерево, добравшийся до меня первым толстячок начал хватать ртом воздух.

Справившись наконец с шоком, он взвыл:

– Груши, мои груши… Вы только посмотрите, что стало с моими сайорскими грушами…

Смутившись, я покосился на поваленное дерево. Вроде бы незначительные ночью, днем увечья, нанесенные сваленным стволом другим деревьям, были видны гораздо лучше. Очень сильно были повреждены два деревца, и еще с одного было сорвано несколько ветвей.

Худощавый мужчина в заметно вылинявшей яркой одежде тронул толстяка за локоть и указал ему на проделанную мной в колючих зарослях просеку. Взглянув туда, толстяк ахнул.

– Мой крыжовник! Мой янтарный крыжовник! – взвыл толстяк. – Лучший крыжовник в Сулиме…

– Ничего, господин Паким, новый посадим, – принялся утешать худощавый мужчина.

– Ах ты, варвар! – набросился на меня с обвинениями толстяк. – Негодяй! Да я тебя… Да я тебя на галеры. Нет, на каторгу. Нет, сначала на галеры, а потом на каторгу. Негодяй! Хватайте его!

– Постойте, – предложил я выдвинувшимся вперед вооруженным мужчинам. – Я не хотел наносить урона вашему саду. Это вышло случайно. Ночью с гор спустился, и в ваш сад забрел. Запущенный он у вас очень, вот я и не разобрал в темноте, что это не заброшенный сад.

– Заброшенный? – разгневался толстяк. – Да что ты, осел, понимаешь в уходе за садом!

– Ну не слишком много, – признался я. – Но понимаю, что ничего страшного, за что можно отправить человека на галеры, не натворил. Кусты я не корчевал, значит, новые вырастут. Дерево срубил сухое, а то, что немного ветви на других деревьях повредил, так это не страшно. Я оплачу вам ущерб, и разойдемся миром.

– Оплатишь ущерб? – зло засмеялся толстяк. – Да тебе, голодранец, всю жизнь надо работать, чтоб мне ущерб возместить. Нет у тебя пяти золотых.

– За десяток кустов и несколько сломанных ветвей пять золотых? – возмутился я. – Да за эти деньги можно пару тысяч новых деревьев посадить.

– А мне за десяток кустов и несколько ветвей и пяти золотых мало, – заявил толстяк. – На каторгу отправишься. Уж тогдато окрестное ворье к моему саду и приближаться не будет.

– Да вы с ума сошли. Какая каторга?

– На своей шкуре узнаешь, какая, – зло бросил толстяк. – Не переживай, хватит у меня возможностей тебя упечь. Сам султан Фасир меня ценит. Уж онто уважит мою просьбу и отправит тебя на каторгу.

– За что? – воззвал я к разуму толстяка. – За что на каторгу? Как можно человека изза пары веток на каторгу отправить?

– Плоды с этой пары веток и десятка кустарников поставлялись к столу самого султана, – сказал толстяк. – Так что ты не только на мой сад покусился, ты самого султана без пропитания оставил. За этото тебя на каторгу и отправят.

– Неужто стол султана изза нескольких плодов оскудеет? – усомнился я.

– Не оскудеет, – согласился толстяк. – Но таким варварам, как ты, самое место на каторге. Не просто так ты в мой сад залез, видно ведь, что злой умысел у тебя был. Если бы ты случайно сюда забрел, тебя бы собаки отогнали.

– Верно, господин Паким, – кивнул худощавый. – Не иначе как этот варвар усыпил псов.

– Да вон же они валяются, – приметил останки псов молодой парнишка. – За поваленным деревом.

Худощавый метнулся туда и зарыдал в полный голос.

– Господин Паким, господин Паким, – плача обратился он к Пакиму, – этот негодяй убил ваших прекрасных псов. Не дайте такому преступлению остаться безнаказанным, повесьте этого негодяя.

– Ах ты, мерзкий разбойник… – побледнел толстяк. – Так ты еще и собачек моих убил?

– Они на меня набросились, вот и пришлось их убить, – вздохнул я, с каждым мигом теряя надежду разрешить дело миром.

– Да один пес стоит дороже, чем твоя жизнь, голодранец! – завопил толстяк.

– Так что, мне надо было спокойно ждать, пока они меня растерзают? – спросил я.

– Пусть бы растерзали, – заявил толстяк. – Нечего ночами бродить по чужим садам.

– Идите вы прямо на восход солнца, пока до края мира не доберетесь, – обозлился я. – И собачек с собой захватите.

– Ах ты, скотина… – прошипел толстяк. – Еще и оскорблять меня будешь…

– Хватайте его, – крикнул худощавый. – Нечего смотреть, как вашего господина оскорбляют.

Вооруженные мужчины вышли вперед. Двое самых старших приготовили луки, а остальные вытащили из ножен мечи.

– Ну на кой это вам? – спросил я, делая еще одну попытку к примирению. – Говорю же, не нарочно я в сад забрался. Впотьмах с гор спускался и забрел сюда.

– Намто что, – пожал плечами старший мужчина. – здесь господин Паким распоряжается.

– Хватайте негодяя, – приказал толстяк.

– Ничего у вас не выйдет, – покачал я головой. – Здесь и поляжете все.

– Думаешь, один с нами совладаешь? – спросил молодой парень и шагнул вперед.

– Сурхат, не лезь к нему, – остановил его мужчина, натягивающий лук, и предложил мне: – Бросай меч.

– Может, мне еще своим ходом на каторгу отправиться? – поинтересовался я. – У вас тут в Сулиме, похоже, солнце сильно голову печет, раз вы всерьез рассчитываете, что я сдамся.

– Да не отправит тебя господин Паким на каторгу, – сказал мужчина. – Это вспылил он, увидев, что ты натворил. Свободы тебе, конечно, не видать, пока ущерб не возместишь, но и каторга тебе не грозит. Через пару лет будешь вольный как птица.

– Так я не против возместить ущерб, – сказал я. – Давайте подсчитаем убытки, и я все оплачу.

– Если не хочет меч бросать, подстрелите его, – посоветовал худощавый.

Сплюнув, я создал заклинание молнии. Ударив в землю перед Сурхатом, она заставила его замереть.

– Хватит мне угрожать, – сказал я. – Ничего вы мне сделать не можете. Так что давайте почеловечески обсудим возникшие разногласия.

– Простите, господин Паким, но магов ловить мы не нанимались, – сказал пожилой мужчина.

– Ты маг? – изумленно спросил Паким. – Но что ты здесь делаешь, да еще в таком виде?

– Из пустошей иду, – пояснил я.

– Тогда пять, нет, десять золотых будут справедливым возмещением ущерба, – сказал Паким.

– Пять серебряных, – предложил я.

– Не пойдет. Десять золотых, не меньше. Для мага это малость, так что не жмись. Иначе не будет тебе покоя, я найду на тебя управу. У меня влиятельных друзей хватит, чтоб и магу неприятности причинить, – пригрозил Паким.