Дороже всех сокровищ - Браун Вирджиния. Страница 38

— У нас в деревне готовят один напиток, который будет получше вашего виски, — заявила Жоли. — Уверена, Эймос, он тебе понравился бы.

Пока Жоли искала растение, Гриффин приготовил все, что понадобится для извлечения пули, — бинты, нож и банку с мазью, издававшей резкий неприятный запах. Склонившись над Эймосом, Жоли разорвала его пропитавшуюся кровью рубашку, осторожно омыла рану, стараясь экономить драгоценную воду. Взяв из рук негра бутылку виски, она полила им нож с костяной ручкой.

— Потерпи, будет немножко больно, — проговорил она, возвращая бутылку Эймосу.

— Так что за напиток, говоришь, у вас готовят? — спросил негр, отхлебнув из бутылки.

— Tutpai. — Осторожно дотронувшись до раны, Жоли нащупала пулю — та, слава Богу, была неглубоко. — Ядреная штука, с непривычки можно все нутро прожечь, зато в зимние холода согревает как ничто другое.

— Ох, — простонал Эймос, а затем с трудом проговорил сквозь плотно сжатые зубы: — Сейчас бы я не отказался от твоего… как, говоришь, его?.. tutpai!.

«Интересно, — подумала Жоли, — замечают ли они, как я волнуюсь?» Она не призналась Джордану, что в общении с ранеными ее роль ограничивалась лишь тем, что она подавала инструменты проводившему операцию. Самой же ей пули извлекать не приходилось. Пытаясь унять дрожь в руках, Жоли нащупала пулю ножом и извлекла ее.

— Скоро, я думаю, ты сможешь его попробовать, — пообещала Жоли, пытаясь остановить снова хлынувшую кровь. Взяв листья целебного растения, она выжала из них сок на рану и быстро забинтовала ее.

Закончив перевязку, она вытерла рукой запекшуюся на лбу у Эймоса кровь и спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

— Словно меня пропустили через мясорубку, — слабо улыбнулся негр. — Спасибо, Жоли. Ты очень заботлива. Джордан, может быть, и сделал бы все как надо, но у него не такая легкая рука. — Негр дотронулся до руки девушки. — Спасибо! — еще раз с чувством поблагодарил он.

— Не за что. Когда-нибудь, может быть, и ты поможешь мне — или моему народу.

Эймос кивнул — он был слишком слаб, чтобы подолгу разговаривать, — и закрыл глаза.

— Как он? — услышала Жоли над собой голос Джордана.

Она подняла глаза:

— Я думаю, ничего страшного. Рана неглубокая. Правда, он потерял много крови, но, надеюсь, все обойдется.

Жоли сидела на корточках, обхватив колени руками, и пристально смотрела на Джордана. От этого взгляда ему становилось не по себе.

— В чем дело, Жоли?

— Ничего. Я слышу, они по-прежнему стреляют по нас. Неужели мы ничего не можем сделать? — озабоченно спросила она.

— А что мы можем сделать? Патроны на исходе. Есть, правда, еще, но они остались в поклаже, с мулами, в этом чертовом ущелье. Ты видишь какой-нибудь выход? Предложи что-нибудь, если ты такая умная!

Голос Джордана звучал сердито, но Жоли понимала, что на этот раз он злится не на нее.

— Мне нечего предложить, — сказала она. — А что говорит Гриффин?

— Гриффин! — фыркнул Джордан. — Что может предложить этот молокосос? Да он за всю свою короткую жизнь ни разу до сих пор не покидал отцовской фермы! — Джордан вдруг пристально посмотрел на Жоли слегка прищуренными глазами. — Послушай, Жоли, что это ты все время говоришь о Гриффине? Признавайся — между вами что-то было?

Глаза Жоли гневно вспыхнули. Она вскочила на ноги:

— Сhuune! Нет, Жордан, ты еще хуже собаки! Как ты мог подумать такое о Гриффине — и обо мне? Haashken — duunliida!

— Послушай, Жоли! — Джордан прервал ее тираду, схватив девушку за обе руки. — Я не думаю этого… я просто… просто… — Джордан запнулся, сам не зная, что хочет сказать. Черт бы побрал эту девчонку — как только он начинает думать, что наконец-то сам понял, чего ему надо, а чего нет, она тут же скажет или сделает что-нибудь эдакое, чтобы снова запутать его. Да, было бы гораздо проще смотреть на нее как на наивного ребенка, девочку, по-детски влюбленную в него, но в глубине души Джордан понимал, что на самом деле он уже давно смотрит на Жоли не так. Жоли не ребенок, и Джордан, как ни пытался он переубедить самого себя, видел в ней молодую, но вполне взрослую красивую женщину, которая знает, чего хочет, и которая ни за что не отступится от своего. И как его только угораздило влюбиться в девушку, чьи соплеменники жестоко и хладнокровно уложили более пятидесяти его друзей? Это было совершенно непохоже на Джордана, каким он до сих пор знал себя.

Джордан отпустил руки Жоли, глядя в ее раскрасневшееся от гнева лицо. Оно было все в крови — перевязывая Эймоса, Жоли перепачкалась сама — и в копоти. Грязные, свалявшиеся волосы небрежно завязаны в узел, однако ни это, ни что другое не могло изуродовать ее прекрасных черт. Джордану вдруг захотелось, забыв обо всем на свете — о своей недавней ревности к племяннику, о раненом друге, о том, что в любой момент их могут убить, — заняться с Жоли любовью, прямо здесь, на этих пыльных горячих камнях, до изнеможения, до умопомрачения…

Эти мысли Джордана Жоли, должно быть, сумела прочитать по его глазам, потому что вдруг как-то по-особенному улыбнулась ему, чуть заметно, одними уголками губ, но эта улыбка еще больше взволновала. Он почувствовал, как слегка закружилась голова.

— Черт побери, — проворчал он, опуская глаза, — не смотри на меня так!

— Как, Жордан? Так? — Жоли еще пристальнее посмотрела на любимого, заметив в его глазах страстное желание.

— Не смотри, я сказал! — Джордан перехватил руку Жоли за запястье, прежде чем она успела дотронуться до него. — Ты играешь в опасную игру, маленькая чертовка!

— Что значит «чертовка»?

— Шалунья, кокетка… как тебе еще объяснить… — в раздражении произнес Джордан.

Жоли знала, что такое кокетка.

— Если я и кокетничаю, Жордан, то только с тобой, — игривым тоном проговорила она.

Приподняв лицо Жоли за подбородок, Джордан посмотрел ей прямо в глаза.

— Обещаешь, Жоли, — то ли в шутку, то ли всерьез спросил он, — что никогда не будешь кокетничать ни с кем другим?

— Обещаю, Жордан, — с серьезным видом ответила Жоли.

— Нашли время миловаться! — послышался вдруг голос Гриффина. — Эти парни стреляют, у меня уже почти кончились патроны, а вам, похоже, до этого и дела нет!

— Извини, Гриффин, — смутился Джордан, — я просто пришел посмотреть, как дела у Эймоса.

— Кстати, как он? — спросил Гриффин.

— Отдыхает, — ответила Жоли. — Ты прав, Гриффин, сейчас нам надо подумать о том, что делать.

— Что делать? — Высыпав на ладонь из патронташа последние патроны, Джордан зарядил свой пистолет. — Выбираться отсюда, черт побери! Как у нас с водой?

— Вся вышла, — мрачно произнес Гриффин, подтверждая самые худшие предположения Джордана.

— Осталось чуть-чуть, — добавила Жоли, — я берегу ее для Эймоса.

— Черт побери! — ругнулся Джордан и дотронулся рукой до полей своей шляпы — верный признак того, что он пребывает в растерянности. — Эх, если бы можно было добраться до наших мулов!

— Я пойду, — вызвалась Жоли.

— С ума сошла? — всполошился Джордан. — Не валяй дурака, оставайся здесь, присматривай за Эймосом.

— Но… — попыталась возразить Жоли, но Джордан коснулся пальцем ее губ, призывая помолчать.

— Никаких «но». Ты можешь хотя бы раз не спорить со. мной? Сейчас не время, Жоли. Если есть что предложить по делу — говори, нет — молчи.

В этот момент тихо застонал Эймос, и Жоли, бросив на Джордана быстрый взгляд, побежала к раненому. Лицо Эймоса было землисто-серого цвета и все покрыто холодным потом. Это встревожило Жоли. Не мешало бы оттащить его в более прохладное место и дать побольше воды, но такой возможности не было.

Сорвав ветку с росшего неподалеку чахлого куста, она стала обмахивать лицо Эймоса, чтобы хоть немного освежить его, но эффект был почти нулевым. Вокруг по-прежнему свистели пули — создавалось впечатление, что запасы патронов у противника неиссякаемы. Джордан и Гриффин о чем-то возбужденно переговаривались неподалеку. Жоли бросила взгляд на вход в ущелье, по которому они проходили утром. Где-то там остались мулы с их провизией… Да, Джордан прав — добраться до них невозможно.