Лорд Пустошей - Буревой Андрей. Страница 34

Всё на грани, малейшая оплошность — и с жизнью можно распрощаться. И ни конца, ни края моим злоключениям не видно. В безмерной своей доброте Сати так облагодетельствовала, что просто ума не приложу, как выпутаться из всего этого. И, припомнив слова богини, я ее передразнил:

— «Не будет худа никакого, нешто я своему спасителю плохого наворожу». — И, вздохнув, пробурчал: — Нет, конечно, какое тут худо — живу и каждый день радуюсь… что жив еще. Больше-то радоваться нечему.

«Где мне девушку эту сыскать, чтобы покой обрести и не пребывать постоянно на грани жизни и смерти? — перескочили мысли на причину всех моих злоключений. — Неизвестно…»

И в этом-то вся беда. Пока не исполнится предначертанное, не видать мне спокойной жизни. От квонгов избавлюсь — на следующий же день приключится что-нибудь еще хуже. Или старые проблемы обрушатся на меня с новой силой.

Мэри, наверное, невероятно обиделась на меня. Потому как не помню я, чтобы предупреждал ее об уходе и прощался с ней. Так, поди, и ушел, ведомый пробудившимся заклинанием, прямо от нее. А это опять проблемы. Обычная девушка ни за что не спустила бы такую выходку, так что уж говорить о варге… Сложно будет убедить Мэри в своей непричастности к эдакому злодеянию.

Придется расстараться, так как новый виток противостояния совершенно не нужен. И без того наше противоборство не принесло обоим ничего, кроме неприятностей, а последняя схватка и вовсе создала огромную проблему, которую не решить пустыми словами. После такого любой мало-мальски порядочный человек просто обязан жениться.

Что, в общем-то, было бы замечательным выходом из столь непростой ситуации. Мэри не такая уж и зверюка и местами даже добрая. Глядишь, выйдет замуж, детишек нарожает — и характер помягче станет. В остальном-то к ней и не придерешься — норовистая только, вот и все недостатки. А так, девушка она замечательная, хоть и варг.

Впрочем, бессмысленно мечтать о несбыточном, все равно это невозможно. Даже будь на то мое искреннее желание и ее согласие. Боги признают моей женой только ту девушку, что мне обещала Сати, а до проведения церемонии никак не удастся удостовериться, что Мэри именно та. И в случае, если брак не будет признан, Мэри обидится до смерти. Причем, скорее всего, до моей.

Если только сразу при встрече все ей рассказать, объяснить, что к чему. Но проблему это не решит. Так как попросту глупо рассчитывать на то, что такая жуткая собственница, как Мэри, смирится с тем, что она может оказаться не единственной женой и ей придется делить меня с какой-то неизвестной девицей. Которая, в свою очередь, ни за что не согласится терпеть в доме варга, так как это означает, что с мужем никаких отношений не будет. Гилима-то я тогда поднял на смех и не поверил ему, а теперь понимаю, что его слова были истинной правдой и варгам в постели соперниц нет.

Да и вообще, не зря ли я так рассчитываю на заинтересованность Мэри? Она ведь уже однажды отказала мне. И вполне вероятно, что возможность превращать мою жизнь, демон знает, во что, ее больше радует, чем замужество. Очень уж любят варги свои жестокие игры, а тут такая удачная ситуация складывается, что грех ею не воспользоваться. Однако хочется надеяться, что Мэри проявит доброту и понимание и не станет вести себя как жестокий и безжалостный варг. И возможно, нам удастся решить проблему к обоюдному удовольствию. Кто знает, как все сложится, — я ведь так и не разобрался, какая Мэри на самом деле.

От раздумий о дальнейшей жизни настроение у меня испортилось так, что дальше некуда. И квонги уже не казались страшными и опасными врагами. И какая там, к демонам, сложная ситуационная задача — с ними все просто и понятно. С поисками незнакомой девушки невесть в каких краях уж точно не сравнить. А хлынувший после полудня проливной дождь окончательно убедил меня в том, что жизнь моя совсем безрадостная штука.

Поначалу еще ничего, вполне приемлемо было — день-то выдался жаркий, и льющаяся с небес вода лишь немного раздражала, не причиняя существенных хлопот. Да еще была опасность, что шум дождя заглушит топот приближающихся монстров. Но это вряд ли, даже если звук не достигнет меня, все равно никуда не денется передающаяся по камню дрожь от поступи эдаких махин. Дальше стало хуже — ночью я продрог основательно и с тоской посматривал на ближайшие дома, где можно было бы укрыться и обсохнуть у огня. Но уходить слишком рискованно — вот-вот должны нагрянуть квонги, а из дома я могу не успеть выбраться. Тем более что окраины города так напичканы ловушками, что нельзя шагу ступить, не подвергая себя риску. То ли дело центральная часть — ее Ассара либо не успела, либо не захотела превратить в убийственный хаос всевозможных ловушек, ограничившись общей защитой.

Так и промаялся я всю ночь, дожидаясь квонгов посреди проспекта под бьющими наискось струями дождя, перемежающегося с порывами ледяного ветра. И, позабыв о грозящей мне от лап древних чудовищ смерти, мечтал о своем собственном, большом и уютном, а главное — теплом доме, где всегда можно укрыться от непогоды. С огромным камином, у которого можно отогреться в холодные дни, и теплой постелью, в которой можно укрыться под толстым одеялом.

Громко чихнув, я помотал головой, отгоняя теплое наваждение, и обратил на себя заклинание малого исцеления. Теплее не стало, но я почувствовал себя гораздо лучше и мыслить начал яснее. А идею, вызванную подступающей простудой, отметать не стал — все-таки она хороша, и собственный дом — дело стоящее. Жаль, что нельзя жить в замке Тила — уж очень он мне приглянулся. Кое-что переделать — и будет не замок, а сказка. Но, увы, покоя там не обрести, и мои притязания на замок наткнутся на противодействие войск Империи, так как он расположен на ее территории. Остается лишь запомнить все до мелочей и дать задание зодчим воссоздать дворец Тила по ментальному образу.

Хотя, что там запоминать, ведь Эфа утверждает, что я и так обладаю всеми знаниями Тила. То есть все необходимое у меня есть и без осмотра замка. А помимо этого и огромные магические знания… Проклятье, мне бы хоть немного покоя, чтобы разобраться с доставшимся богатством и продвинуться в магическом искусстве. Год-другой безмятежного существования — и все повернулось бы иначе… Но неизвестно, выдастся ли у меня хоть декада спокойной жизни, а потому пока остается только мечтать об освоении знаний Тила.

А впрочем, кроме мечтаний, и заняться нечем. Ближе к рассвету дождь закончился, а взошедшее солнышко быстро прогрело воздух, вернув мне хорошее настроение, и это были единственные значимые события за весь день.

Демоновы квонги так и не появились. Зазря проторчал я под дождем почти сутки. Конечно, я допускал, что они доберутся до покинутого города позже, чем предполагалось, исходя из идеальных расчетов, но не думал, что настолько задержатся. Вот и приходилось убивать время в бесплодных мечтаниях. К которым на третий день стала примешиваться тревога. Как сгинули мои вороги. И думай что хочешь: то ли заблудились по дороге, то ли шибко умные стали и решили сами мне ловушку приготовить.

Бесконечно тянущееся ожидание и невозможность выспаться вымотали больше, чем длительное путешествие. Донесшийся с окраины безлюдного городка треск ломающейся древесины обрадовал меня до невозможности. Я даже не думал, что встреча с квонгами может вызвать такую радость.

Ощутив мощный всплеск сил, я схватил свои вещи и приготовился к броску до второго дома на улице, ведущей в центр города. Далековато, но первый особняк показался мне ненадежным убежищем — как бы квонги не завалили его сразу же, бросившись всем скопом.

Нет, если поднажму, то успею добежать до намеченной цели. А там, глядишь, удастся на другую улицу выскочить. Квонги же пусть воюют со стенами да с растревоженными големами. И при удачном стечении обстоятельств не придется использовать кольцо, а это мне пойдет на пользу.

Мои враги приближались. Уже не только нарастающая дрожь каменной мостовой свидетельствовала об их присутствии, но и неясные тени, мелькавшие среди завалов на улочке, ведущей к проспекту. Взвившийся до небес столб алого пламени недвусмысленно указывал на то, что кто-то угодил в древнюю ловушку. И что бежать кому-то торопящемуся в центр города осталось самую малость — менее трех кварталов.