Меч Без Имени. (Трилогия) - Белянин Андрей Олегович. Страница 68
Старый рыцарь поднимал в нашу честь уже шестую поллитровую чашу.
– Он сказал: «Я – лорд Скиминок!» И они побежали! Они сняли осаду, они неслись по домам, как перепуганные зайцы. Полдня простояли у наших стен, грозя стереть замок до основания, если мы не признаем их самозваного короля. Они хотели, чтоб я, я – Чарльз Ли, ветеран старой гвардии, нарушил вассальную клятву. Мой юный друг, выпьем же за крепость мужской дружбы и счастливое провидение, второй раз посылающие вас на спасение замка Ли!
Еще бы. О первом «спасении» стыдливый Повар предпочитает не рассказывать никому. Тогда его осадили Голубые Гиены – страшные нецивилизованные племена, проповедовавшие крутые извращения и вырезавшие всех женщин подчистую. Что ж, мы, надо признать, лихо поразвлеклись в те достопамятные времена. Просто победа досталась, ну… как бы не совсем рыцарской ценой.
Пока прочие счастливо «гудели», насыщаясь вином и натуральными продуктами, мы с добрым рыцарем отодвинулись в уголок. Сэр Чарльз рассказал мне о мятежах на севере и внимательно выслушал мою повесть о трагедии в столице.
– Восстало три баронства. Хорст был наиболее близок к нам. В свое время его дом пострадал от Черных Звезд Ризенкампфа, и он затаил обиду на то, что король, по его мнению, не обеспечил должной защиты своим подданным. Как будто кто-то мог сладить с тогдашним властителем Локхайма! Мы бы держали их у стен хоть год, хоть два – замок почти неприступен. Но мне докладывали, что среди нападавших странные фигуры в оранжевых туниках с бритыми затылками. Неужели покушение на Плимутрока напрямую связано с волнениями в приграничье?
– Думаю, да. Здесь чувствуется одна рука. Тем более что мой оруженосец утверждал, будто бы самые фанатичные кришнаиты проходят боевую подготовку в каком-то центре.
– Ну, там, за кордоном, можно снарядить в поход целую армию, провести ее в обход гор и ударить с северо-запада. Помнится, Ризенкампф так и поступил. А что, его сын действительно ищет Зубы?
– Угу.
– Печально… Мы ведь вполне могли поймать его в прошлый раз в Вошнахаузе или в Башне Трупов.
– Судя по всему, Раюмсдалю помогает кто-то очень сильный и умный. Мы с ребятами решили перевалить через горы. Попробуем поискать там. Не знаю, какой из Жана альпинист, но двух лошадей для поклажи он заменить может.
– Глупо, – поморщился старый рыцарь. – Можно подумать, вам здесь предоставляется мало возможностей сложить голову. С чего вы вечно лезете в самое пекло? Неужели из-за Танитриэль?
– Ага. Еще с пеленок мечтал стать королем Локхайма. Благо, что трон в данный момент вакантен, – плоско пошутил я.
– О, тогда все понятно! Это похвальное желание и достойно всяческого уважения. Честолюбивые замыслы выдают благородную и упорную натуру. Однако на нас могут обидеться, вернемся к гостям.
Нужны мы им были… Там уже больше половины лыка не вязали. Я взял свой кубок, темно-красное вино свежо отдавало монастырской прохладой. Какой-то вельможа полез целоваться, и мне пришлось мягко оттолкнуть его в сторону.
Абсолютно не обидевшись, он засеменил спиной вперед, наступив на хвост дремлющему пепельному догу. Благородное животное взвыло и тяпнуло невежу за ногу. Потом почему-то повернулось и с оскаленной пастью бросилось на меня. Даже не подумав о мече, я попросту выплеснул вино в морду пса. Тот недоуменно остановился. Красный язык торопливо облизал капли на носу…
– О Господи! – побелела Лия, вцепившись пальцами в рукав Бульдозера.
Мне тоже стало не по себе. Серый дог повалился на пол, засучил ногами и с пеной у рта благополучно сдох.
Вот что значит напрочь забыть о наемном убийце. В родовом замке моего друга мне стало трудно дышать…
Через полчаса наши кони были оседланы, подсумки набиты припасами (каждый продукт Повар понадкусывал лично!), а его сыновья со слезами на глазах умоляли меня взять их в новое приключение. Мало они тогда пострадали. На этот раз я проявил непростительную твердость и категорически отказал, позволив в качестве компенсации проводить себя до перевала. В Вошнахауз мы не пошли, в замке сказали, что Матвеич в отъезде. Работает по деревням – там появилась какая-то странная болезнь у овец. У них резко вырастали передние резцы, и безобидные блеялки начинали кусаться не хуже волков.
Крестьяне справедливо видели в этом дурной знак с намеком на Зубы. Глава городской администрации маркиз де Браз возился с ополчением – и навязываться к нему в гости в столь тревожное время казалось не совсем удобным. Нет, он примет меня, как сына, но… у него старорежимные понятия о рыцарской чести. Запросто припряжет к руководству каким-нибудь отрядом и, облобызав, отправит на войну. Не хочу! Я еще не нагулялся.
Сэр Чарльз убедил нас, что вполне справится с охраной границы своими силами, в конце концов просто посидит годик в осаде. У него не заржавеет…
Таким образом, ничто не мешало мне перевалить через горы и поискать склочного Раюмсдаля. При хорошей погоде дорога должна была занять дня два, не более. Я надеялся найти белого дракона по имени Кролик, но и тут не повезло. Старый знакомец шлялся неизвестно где. Пейзаж… Красиво, свежо, экологически чисто. Если вы были в Закавказье, то внешне вот это оно и есть. Деревья, трава по пояс, цветы по колено, небо синее, птицы надрываются от восторженного пения, все как в санатории…
В целом прогулка шла вполне безоблачно. По крайней мере, до вечера нас никто не беспокоил. Ночь в горах, трещащий костер, разогретый на углях окорок, свежий воздух и теплое вино – что может быть романтичнее? Я добрел на глазах. Лия с Жаном сидели по разные стороны, но все равно такие родные, свои, домашние. Общее состояние самое умиротворенное, общее настроение совершенно благодушное, в небе разливалась нирвана. Мы почти были готовы возлюбить своих поганых врагов, накормить голодных, согреть замерзших, спасти несчастных и раздать милостыню всем страждущим. Если бы в то время рядом крутился хоть один нищий, он бы здорово погрел на нас руки. Рядом шумела неширокая горная речушка, призывно светили звезды, и Жан-Батист-Клод-Шарден ле Буль де Зир мягким, приятным баритоном выводил строки знаменитой баллады о лорде Скиминоке. Я буквально таял…
Меня отвлекали лишь неуверенные покалывания в спину. Все чаще и чаще… Ой! Больно же!
Обернувшись назад, я обомлел. В нашем тылу копошилась чертова уйма маленьких человечков с растрепанными волосами, нечесаными бороденками, одетых в драные крысиные шкурки, но вооруженных настоящими копьями и рогатинами. Они явно готовились к атаке.
– Лия! Жан! Что это за мелкие пакостники? Почему меня не предупредили, что у вас тут заповедник карликовых негодяев?
– Это? Ай, да это же дикие гномы! – подпрыгнул сидящий Бульдозер, похоже, копья добрались и до него. – Дело плохо, милорд! Они такие злые и упрямые. Ночью с ними не очень-то повоюешь, а две-три сотни запросто замучат любого рыцаря.
Гномы? Больше похожи на австралийских пигмеев. Гномы – это… Ой! Да что же они кидаются?! Гномы – это маленькие, добрые дедушки с умелыми ручками, в хорошей одежке и колпачках с кисточками. А такие гаврики в приличных сказках даже не упоминаются.
Меж тем нас взяли в кольцо. Везде, куда ложился свет костра, виднелись комичные ряды полуметровых воинов с явно выраженными преступными наклонностями на лицах. Ни малейшего проблеска интеллекта, полное отсутствие ума, врожденная агрессия и плохо скрываемый дибилизм.
– Будут бить! – уверенно заявил мой оруженосец, лихорадочно застегивая шлем.
– Да-а-а, ему что? Он весь в железе, – заскулила его златовласка. – Лорд Скиминок, предупреждаю сразу, если меня хоть один укусит – я за себя не ручаюсь, у меня в подсумках сковородка есть. Как дам по башке!
– Может, с ними мирно договориться? – Идея сражаться ночью с забавными, злобными крохотульками меня не прельщала. Тем более что я отлично помню, чем закончилась такая же битва для незабвенного Гулливера. – Эй, ребятишки, винца не хотите?