Испытания для мага - Снежкин Владимир. Страница 57

– Почему же ты не сделал того, что собирался? – вмешалась Шилол. – Ведь настроен был решительно! – заметила она уже гораздо тише.

– Э-э-эх… – махнул рукой Палаэль и, ничего больше не говоря, быстро прошел мимо расступившихся жриц, отца и своей подруги. Никто его не стал останавливать.

– Хм… Он собирался наказать Сиралосу? Почему? – выразил Исиль свое недоумение.

– Она попыталась напасть на Виоэль, – ответила ему мать Шилол, после чего развернулась и быстро пошла в сторону своих апартаментов, имея твердое намерение выяснить, почему же Палаэль отказался от своей затеи.

«Что она опять сделала не так?» – таким вопросом задавалась Шилол по пути.

Достигнув апартаментов, она открыла дверь и замерла на пороге.

– Вот это да! – раздался за ее спиной голос Исиля, через плечо Шилол заглянувшего внутрь комнаты. – Я бы тоже не решился ее наказывать!

– Ваше величество! Вам не стыдно? – укорила его Шилол, при этом не в силах сдержаться от улыбки. – Девушку в таком положении из всех мужчин может видеть только ее муж. Или, как в данном случае, будущий муж.

– Меня кто-нибудь освободит от пут? – раздался с дивана возмущенный голос Сиралосы. – Или мне на четвереньках до самого нашего отъезда стоять? И нечего на меня пялиться! Мать Шилол! – Ее голос стал еще более возмущенным, поскольку Сиралоса заметила великого князя за спиной старшей жрицы. – Опустите мне юбку на место!!!

Князь Палаэль

– Как ты мог упустить такую возможность? – сокрушался Истамирэль, сидевший вместе со мной за круглым столиком на открытой террасе, представлявшей собой мощную ветвь на вершине Великокняжеского Меллорна. Терраса эта была оборудована эльфами под ресторан, в котором можно было заказать самые редкие блюда, причем не только из набора продуктов, выращиваемых в Лесу. Здесь можно было заказать даже блюдо, приготовленное из редчайшего вида ириловой рыбки, встречавшейся только в одном месте на планете – где-то на побережье, с противоположной стороны континента.

– Как? – продолжал допрос Истамирэль. – Палаэль, ты меня слышишь?

– Да, конечно, – кивнул я, не спеша потягивая из бокала вино, – просто не знаю, что тебе ответить. Слушай, Истамирэль, а кто тебе вообще все это рассказал? Виоэль?

– Ну почему сразу Виоэль? – попытался выгородить он нашу общую подругу, не умеющую держать язык за зубами. – Там было много лиц, видевших эту картину.

– Сомневаюсь, что жрицы побежали тебе докладывать о происшедшем, – хмыкнул я. – Насчет отца тоже. Остается Виоэль.

– Ладно, пусть будет Виоэль, но дело-то не в этом. Я бы ее на твоем месте – по полной, ремнем-то… Был бы первым эльфом, оттянувшим жрицу дроу. И, заметь, без всяких последствий для себя!

– Понял я уже, понял! Считай, что осознал свою вину! В следующий раз обязательно доведу дело до конца, чтобы только не выслушивать от тебя нотаций! Сам к тебе с докладом приду о проделанной работе!

– Следующий раз может не представиться, – пробурчал Истамирэль. – По крайней мере до момента вашей официальной свадьбы. А сейчас надо было пользоваться моментом, пока жрицы бросили ее.

– Ну, не поднялась у меня рука! – начал я закипать. – У меня даже колени задрожали от открывшегося зрелища! Еще чуть-чуть – и пришлось бы мне жениться на ней уже сейчас! Какой там ремень… Я про него забыл в тот момент!

Тут Истамирэль замолчал, с недовольством глядя куда-то мне за спину. Обернувшись, я увидел его сестру, царственно вышагивающую к нам в сопровождении двух эльфиек, которых я до этого видел всего несколько раз. Да и то не я, а настоящий Палаэль.

– Привет, несостоявшийся герой-любовник! – с придыханием поприветствовала она меня, когда подошла, при этом не удостоив братца даже мимолетным взглядом. Опять, наверное, поссорились. – Что же… – На этом она закончила свою фразу, вместе с подружками уставившись на меня, точно увидели перед собой нечто диковинное, шокирующие их своей необычностью. Вон, даже рты открыли.

– Привет, Рокуэл, – вежливо улыбнулся я ей, – рот закрой, иначе муха залетит. Подруг твоих это тоже касается.

Они никак не отреагировали на мои слова и продолжали на меня зачарованно смотреть.

– Истамирэль, с твоей сестрой все в порядке?

– Ага, – кивнул он, – с утра поссорились. Значит, в мире все стабильно.

– Вот это да! – с восторгом сказала Рокуэл, обходя вокруг нашего столика и разглядывая меня со всех сторон. – Как ты изменился!

– Сильнее стал в магическом плане, – не мог не согласиться я: ведь ограничителей на ауру после посещения жриц так и не установил. Так и ходил с уплотненной до предела, пугая огнем ауры всех встречных магов.

– Жаль, что тебе уже подобрали невесту, – вздохнула Рокуэл и уселась на соседний стул. Ее подруги заняли оставшиеся свободные стулья, при этом не сводя с меня глаз. Открывшись ментально, я сразу же ощутил идущие от девушек волны интереса, восхищения, восторга и… сожаления. Мне стало не по себе. В эмоциях Истамирэля преобладало расстройство, четко связанное с Рокуэл. И никто даже не пытался прикрыть своих эмоций!

– Да вы мне поясните, в чем дело? – не выдержав, зарычал я.

– Да, конечно, – все еще находясь в некой прострации, ответила Рокуэл, но пояснять не спешила, в открытую меня разглядывая.

– Ну!

Девушки дружно тряхнули головами, словно пытаясь избавиться от наваждения, и Рокуэл наконец снизошла до объяснений:

– Палаэль, а почему у тебя поменялся цвет глаз? И сам весь светишься? Это результат воздействия обретенной силы?

Только тут я понял, что, выйдя из комнаты жриц, не наложил на себя иллюзии. Сейчас заморачиваться по этому поводу было уже поздно – все видели мой облик. Только виду никто не подавал, да и я не особо обращал внимание на окружающих, целиком и полностью погрузившись в свои мысли.

– Да, ты права, – подтвердил я ее догадку. – Советуешь прикрыться иллюзией?

– Нет! Тебе так идет! Не меняй своей внешности.

Подруги Рокуэл закивали, подтверждая ее слова.

– Так что ты там говорила про героя-любовника?

– Нам стало известно о пикантной позе, в которой ты оставил Сиралосу, когда сбежал от нее. – Рокуэл игриво стрельнула глазками. – Шел чуть ли не бой жрицам устраивать, а в итоге… Один на один с Сиралосой, которую поставил… Да так и бросил, ничего не предприняв.

– Я собирался ее наказать, – заявил я.

– Это мы уже знаем. И что? Наверняка оправдываешься, что, дескать, рука не поднялась? Надо полагать, попка у Сиралосы красивая, раз у тебя отключился верхний мозг, который, собственно, и принял решение о необходимости проведения экзекуции, и включился другой, что пониже, отменивший решение верхнего. – Рокуэл расплылась в улыбке, с видимым удовольствием наблюдая за тем, как я начинаю подбешиваться.

– Виоэль!!! – Подняв к небу глаза, я твердо решил высказать ей все по поводу ее длинного языка.

Девушки рассмеялись заливистым смехом, но по эмоциям я уловил толику зависти, исходящую от каждой из них. Они что, завидуют Сиралосе?

– Не обижайся на нее, – отсмеявшись, сказала Рокуэл. – Виоэль очень переживает по этому поводу – ведь из-за нее ты пошел к жрицам. Она думает, что вы поссорились с Сиралосой и намеченный брак под угрозой срыва. Дроу никогда не прощают такого отношения к себе.

– Ага, под угрозой. Как же… – постепенно успокаиваясь, заметил я. – Они ни за что не отступятся от своей идеи!

– Соглашусь с тобой, – кивнула Рокуэл, – хотя до этого думала, что действительно брак может быть расстроен из-за твоего поступка. Жрицы очень щепетильны в таких вопросах.

– Думаешь? И почему?

– Ты сам еще не догадался? – Рокуэл с интересом посмотрела на меня, как будто я уже давно знал об этих причинах, но не раскрывал их окружающим.

– Нет, не догадался! – с вызовом ответил я.

– Значит, ты еще кое-чего не знаешь, иначе тебе давно все стало бы ясно. Я смогла подслушать разговор отца с великим князем, в ходе которого обсуждался вопрос твоего переезда в Подземное королевство. Таково требование жриц. Совершенно ясно, что с этой свадьбой они получат в свое распоряжение чрезвычайно сильного мага, способного решить многие их вопросы насчет спорных территорий с гномами. Сиралосу жрицы принесли в жертву – ведь она будет вынуждена смириться с твоим главенством в семье, что в их обществе в принципе неприемлемо. Там жесткий матриархат. Но ты вряд ли станешь терпеть над собой те помыкания, которые все жрицы позволяют себе по отношению к своим мужчинам.