Жрец Лейлы - Зимина Светлана Сергеевна. Страница 114

Юноша кивнул, признавая правоту рыцаря и наставника.

— Все равно довольно рискованно… Это не соответствует тому, что я слышал о бароне Горуане.

Талис выдохнул тяжело и почти обреченно:

— У него есть какой-то козырь в рукаве.

— Но мы не знаем, какой именно, — бледно улыбнулся Анриас.

— Мой господин, вам плохо? — Рыцарь обеспокоенно взглянул на него.

Юноша действительно стал неестественно бледным, но все же отмахнулся:

— Все в порядке, Талис, — его глаза остро блеснули, — и даже не думай, что тебе удастся отговорить меня от участия в сражении.

Это мой

замок, и я привел сюда своих людей, обещая

им

нормальную жизнь.

— Да, мой господин, — покорно склонил голову седой воин, пряча тревогу и сочувствие. Его господину было всего двадцать пять лет, и не он должен был стать наследником этого титула и замка, но вся семья старого герцога погибла в результате

про

клятия. И все прекрасно знали, что только часть чужой крови, что текла в жилах Анриаса, до сих пор спасала его от мучительной смерти, обрекая на не менее мучительную жизнь. Ни один колдун или маг не смогли справиться с этим, потому что над герцогством Давир тяготело проклятие.

Колдовская болезнь. Когда и где ее получил герцог, кого оскорбил так, что его прокляли вместе со всеми его потомками, никто уже не мог узнать, герцог умер раньше, чем успел понять, что происходит. Но вот его дети жили чуть дольше, чтобы оценить все прелести воздействия колдовства.

Самым страшным в этой болезни оказалась не боль, которая мучила Анриаса во время приступов. С каждым таким приступом заболевший изменялся… Когда умирал последний из законных наследников герцога, все нашли, что он почти полностью потерял свои прежние черты лица, став просто нечеловечески прекрасным существом. Особым признаком была почти прозрачная, бледная кожа и глаза, как два бездонных голубых озера, с вертикальными зрачками. У Анриаса когда-то они были черные, словно лунная ночь, но после последнего приступа изменился его зрачок, и юноша знал, что конец близок. Именно поэтому король пожалел одного из верных своих рыцарей и даровал ему возможность умереть там, где мог быть его настоящий дом.

Самым печальным для Анриаса стало осознание того, что, несмотря на всю его странную красоту, он не мог иметь детей. Дамы слетались на его прелести как мотыльки, но все его любовницы умирали к утру. Он все еще помнил тот ужас, что им овладел, когда он осознал, почему это происходит. С тех пор ни одна женщина не попала в его постель. Юноша полностью отдался военной карьере.

Странно, но барон Горуан должен был знать, что Проклятому герцогу не так уж много осталось времени — он мог просто дождаться, когда последний из рода Давир умрет, и после

этого

спокойно занять замок. Зачем же он пошел на столь странный шаг и решился атаковать именно сейчас?

— Начинается. — Тихий голос господина вывел Талиса из задумчивости. — И солнце почти зашло.

За стенами замка нарастал яростный гул. Губы Анриаса скривились в странной улыбке.

— Пойдем на стену, Талис. Пора узнать, насколько крепок договор чудовищ с нашей семьей.

И рыцарь кивнул в ответ.

Горуан непроизвольно вздрагивал всякий раз, когда, поворачивая голову, сталкивался взглядом со своими… попутчиками. Голубоглазый колдун разглядывал замок с какой-то предвкушающей улыбкой на губах.

Барон надеялся только на то, что ему сказали правду и чудовища, охраняющие владения Давиров, действительно не страшны его армии. Ему не оставалось ничего другого, как только верить в это, потому что у него в итоге не было выбора. Никакого.

Колдун пришел к нему неделю назад. Явился в его замок так, что никто не смог помешать его продвижению к главным апартаментам. Барону было уже за пятьдесят, и он слыл умным человеком и очень осторожным, иначе бы не дожил до своих лет. Всякий раз он сердцем и всеми фибрами души чувствовал, когда стоит сражаться, а когда уступить. Первый же взгляд в глаза нахала, появившегося перед ним, дал ему такой заряд ужаса, что он почти оцепенел, а колдун лишь удовлетворенно кивнул своей золотоволосой головой.

— Приятно видеть понимающего человека. — Белые, ровные зубы мелькнули в его улыбке, просто-таки насыщенной пороком. — Ты человек, который привечает в своем замке множество представителей кошачьего народа…

И это было правдой. Барон терпеть не мог собак, весь его за

мок

был

заполнен кошками разных мастей и видов. Одни были

приблудными,

другие привезены из разных заморских стран…

Он никогда не думал, что

именно эта страсть принесет ему сто

лько

беспокойства.

—

Именно поэтому. — Колдун

улыбнулся благожелательно,

но от этой улыбки можно было

взвыть или задрожать в холод

ном,

всепроникающем

ужасе.

—

Их божество решило, что ты сможешь послужить ему. Я и Басилев заключили сделку, и ты станешь орудием для ее осуществления. Можешь гордиться, человечек, боги просто так никого не избирают…

Басилев — бог кошек. Мелкий божок в основном пантеоне, мало известный кому-либо, кроме таких земель, где кошек пруд пруди. Ему поклонялись большей частью крестьяне да простой люд. Что он может? Так думал барон, пока вслед за колдуном не явился сам бог…

Человека до сих пор в дрожь бросало при воспоминании об огромной кошке, ростом с лошадь, черной как смоль, с лениво сверкающими зеленью глаза. Мелкий был божок или нет, но сила в нем чувствовалась невероятная. И зловещая.

Горуан вздохнул и снова взглянул на замок Давир. И зачем только божеству понадобился этот последний из рода, да еще проклятый? Ведь не замок нужен был богу и его колдуну, совсем не замок, он был обещан барону.

—

Не

вздыхай так, человечек, — улыбнулся незаметно подъехавший колдун. — Скоро ты получишь свою награду, и мы исчезнем из твоей жизни. Нам нужен только отмеченный печатью богов.

Барон передернул плечами, он не верил ни слову из того, что ему говорил этот… Вообще, вполне возможно, что он и колдуном-то не был… Тоже какое-нибудь полузабытое божество.

И эта его проклятая сладкая улыбка, от которой даже у такого старика, как он, становилось горячо в паху.

Последние лучи солнца скользнули по холодному камню и растворились за горизонтом. И в то же мгновение по статуе гаргульи, возле которой остановились рыцари, побежали трещины.

Дикий, торжествующий рев потряс замок. И на какое-то мгновение наступила тишина.

На Анриаса сверху вниз взглянули горящие пламенем глаза монстра.

— Ты новый хозяин замка? — раздался полурык-полуклекот с едва различимой речью.

— Я, — кивнул Проклятый.

— Ты пришел заключить договор?

Но Анриас покачал головой:

—

Нет, гаргулья. Я просто пришел взглянуть на тебя и

по

просить…

—

О чем, человечек?

—

Вы защищаете замок, потому что он является вашим домом, а не согласно договору. Сегодня нет времени ни подтверждать договор, ни заключать новый… Я просто хочу попросить вас сражаться с нами плечом к плечу и, если мы все погибнем, не отдать замок захватчикам просто так. Хотя бы потому, что это ваш дом.

—

Ты мог и не делать этого, человечек, — рыкнула гаргулья. — Замок — наш дом, и нам плевать, вы в нем хозяева или нет. Раз ты не разбил статую, зная о нас — а я не уверен, что так же поступит тот, кто пришел за твоей душой сегодня, — мы будем сражаться…

—

Это все, что я хотел узнать, — склонил голову юноша. — Спасибо.

—

Подождите, — раздалось тихое мурлыканье со стороны. — А если я дам гарантию, брат из камня?

Рыцари вскинули головы и замерли. Такого чудовища они еще не встречали. Никогда. Кошки не бывают таких огромных размеров. Но одна такая прямо сейчас сидела на зубце крепостной стены.

Красные глаза чудовища прищурились, разглядывая нежданного гостя.