Черная свита - Сахаров Василий Иванович. Страница 19

– И чего мы стоим, господин корнет? Мешок давай, труп упаковывать станем. Время поджимает.

Глава 7

День начинался как обычно.

Рано утром я проснулся в доме мадам Кристины Ивэр, немного повалялся, посмотрел на спящую рядом со мной девушку из «воспитанниц» баронессы и, оставив на столике рядом с постелью золотой иллир, отправился в ванную комнату приводить себя в порядок. Потом оделся, прицепил на ремень ирут и покинул спальню. Вместе с друзьями, которые провели ночь в соседних комнатах на третьем этаже, я позавтракал яичницей с беконом, выпил вишнёвого взвара и, распрощавшись с хозяйкой, вышел из дома номер восемь по улице Хальден.

На наёмном экипаже мы прибыли к Старому дворцу, прошли в казарму Чёрной Свиты, и дальше всё должно было пойти по колее – тренировки, занятия и выездка лошадей. Однако день начал преподносить сюрпризы.

Сначала на общем утреннем построении роты без одного взвода, который находился в карауле, наш командир, полковник Гедмин Сид, объявил личному составу о том, что несколько часов назад республика Арзум и царство Цегед разорвали все мирные соглашения с империей Оствер и начали против нас боевые действия. Войска новых противников перешли имперскую границу и начали наступление на владения великого герцога Кайяса. В связи с чем Верховным имперским советом образованы ещё две армии: Четвёртая и Пятая Южные.

Новость, которую нам огласил полковник Сид, конечно же серьёзная. Но она была ожидаемой, поскольку присоединение к Ассиру и Асилку их соседей Арзума и Цегеда было всего лишь вопросом времени. Так что никто из бойцов Чёрной Свиты этому не удивился. И хотя многие из нас хотели бы отправиться на фронт и показать врагам империи, что настоящие остверы ещё живы, мы понимали, что это невозможно. Наш фронт – это столица, и мы ведём свою войну, а поэтому всё, что нам оставалось, – это обсудить известие и двигаться в фехтовальный зал. Послышалась команда полковника: «Командирам взводов развести личный состав на занятия!» – и он удалился. Капитан Винс провёл инструктаж, и мы повернули в пристройку казармы, где нас уже ожидал господин Конн Нагер и его коллеги.

И в этот момент меня окликнул адъютант командира роты, лейтенант Фей:

– Корнет Ройхо!

– Я!

Выйдя из общего строя, я подошёл к командиру взвода и адъютанту.

– Ступайте в кабинет полковника Сида, – приказал Фей.

Посмотрев на Винса, я дождался его соглашающегося кивка и прижал сомкнутый правый кулак к сердцу:

– Есть!

Ноги понесли меня в кабинет ротного командира, куда воинов Чёрной Свиты вызывали только по особым случаям, а мозг быстро прокручивал одну мысль за другой и пытался понять, чего от меня хочет полковник.

«Может, проявились мои контакты с бароном Каиром? – задал я себе вопрос. – Вроде бы нет, всё чисто, посланники Жала Канимов осторожны, и, прежде чем выйти со мной на связь, они постоянно проверяются. Документы, захваченные во время нападения на Вейфеля и людей Григов, отправлены по назначению, и от барона Каира передана „большая человеческая благодарность”, которая пока была выражена одними словами. А в остальном ничего особо важного и секретного я на сторону не сливал. – И так вертел ситуацию, и этак и пришёл к выводу, что ко мне не подкопаться. – Тогда зачем я понадобился Сиду? Непонятно. Я служу в Чёрной Свите, веду свои дела, выполняю все поставленные передо мной задачи и от остальных воинов роты ничем не отличаюсь, так что при разговоре с командиром мне остаётся вести себя как обычно, но в то же время быть настороже».

За такими размышлениями я подошёл к кабинету полковника. На входе стояли два солдата в полной боевой экипировке. Меня пропустили в двери, и я оказался в месте, где Сид и капитаны Чёрной Свиты решали, что должны делать они и чем заниматься бойцы роты. Помещение было самым обычным – одно большое окно, два стола, на которых лежали папки с документами, и несколько стульев, на белой стене – подробная карта столицы, в левом углу – массивный деревянный шкаф и пара сундуков. Что касается людей, то их было двое – сам командир Чёрной Свиты и канцлер императорского двора граф Руге, по моим наблюдениям, один из основных руководителей «Имперского союза».

Я представился по всей форме и застыл на месте, а полковник и канцлер оглядели меня с ног до головы, и, указав на стул рядом со столом, Руге сказал:

– Присаживайтесь, граф Ройхо.

Отметив, что меня обозначили как графа, а не как корнета, я присел. Канцлер, который чему-то усмехнулся, расположился напротив меня, взял в руки одну из папок, открыл её, углубился в чтение каких-то документов, и в кабинете повисла тишина. Сид смотрит в окно и наблюдает за выезжающими из конюшни корнетами второго взвода. Я рассматриваю потолок и по-прежнему гадаю о причинах моего вызова сюда. А Тайрэ Руге не обращает ни на кого внимания, просматривает документы в папке и время от времени морщит лоб. Так продолжается около трёх минут, до тех пор, пока Руге не захлопнул папочку. Канцлер двора посмотрел на меня, а я на него. Несколько секунд мы мерялись взглядами, и я не опустил глаза, выдержал взор вышестоящего начальника, и, удовлетворенно кивнув, он отвёл от меня глаза и произнёс:

– У вас хороший послужной список, граф Ройхо, и, несмотря на ваш возраст, за плечами немало славных дел, которыми можно гордиться. Потеря родителей и дома – это серьёзный удар по психике любого молодого человека. Но вы не сломались, смогли уцелеть и спастись, выдержали трёхлетнее обучение в «Крестиче» и без колебаний вступили в организацию имперских патриотов. Затем вы немного, но весьма результативно повоевали, снова смогли выжить, и в имперском Генштабе лежат два ходатайства о вашем награждении, одно от командира партизанского отряда Калагана, а другое от командующего Отдельным Маирским горным корпусом полковника Мурманса.

«Оля-ля, – удивился я, – два ходатайства, про которые я ничего не знал. Глядишь, ещё медальку дадут».

А граф продолжал:

– Но это всё в прошлом, меня больше интересуют ваши нынешние подвиги и успехи. За три месяца службы в Чёрной Свите граф Ройхо зарекомендовал себя с наилучшей стороны. Караулы несёт исправно и без халатности, на занятиях усидчив и внимателен, а главный показатель, конечно, – это ваши похождения в Белом городе. Девять официальных дуэлей и девять побед. Это впечатляет.

– Я стараюсь выжить, господин канцлер, и этим всё сказано, а ко всем приказам моих командиров отношусь всерьёз. Сказано – драться, и я дерусь. Но в целом я человек не агрессивный и приключений не ищу.

– Хитрите, Ройхо. – Канцлер усмехнулся. – Ведь это вы со своими друзьями убили Вейфеля Грига, и не просто так, а ещё и ограбили его?

– Да, мы.

Отпираться от очевидного факта я не стал, слишком много ниточек ко мне от этого дела тянется. Официально ничего не докажешь, но я ведь не в Тайной страже на допросе, так что можно быть достаточно откровенным.

– И зачем вы это сделали?

– Господин канцлер, наверняка вы и сами догадываетесь, почему был убит Вейфель.

– Мы в курсе, что семейство Григ – ваши враги. Однако нас смущает то обстоятельство, что о проведении акции в городе вы не поставили в известность своё непосредственное начальство. Почему вы об этом умолчали?

– Меня с детства приучили к тому, что надо чётко разделять службу и свои личные дела.

– Ну что же, этот ответ кое-что объясняет, и он принимается. – Руге повертел в руках папку – не иначе, моё личное дело – и сказал: – Граф, у меня к вам имеется ряд вопросов, на которые вы должны ответить предельно откровенно. А затем, если результаты опроса меня устроят, я сделаю вам очень хорошее предложение, рискованное, но для вас, несомненно, выгодное. Вы готовы отвечать?

– Готов. – Мой ответ последовал моментально.

– Тогда начнём.

Канцлер вынул из стола сероватый огранённый кристалл из горного хрусталя, и меня немного передёрнуло, потому что это была весьма хитрая штучка, которая определяла, говорит человек правду или лжёт, в «Крестиче» нам про такие артефакты объясняли, да и в магических лавках они продавались. Для меня всё могло сложиться плохо. Но я мобилизовался и подумал о том, что в случае реальных проблем всегда смогу воспользоваться моим тайным резервом, кмитами с боевыми заклятиями, и вырвусь из ловушки. Да и сам магический детектор лжи не идеален, так как может определять лишь прямые ответы «да», «нет» или «не знаю». Эти мысли дали мне уверенность в своих силах, я почувствовал вокруг своего сердца четыре заполненные энергией дольнего мира капсулы-полости, взглянул на кристалл, усмехнулся и расслабился.