Город пустых. Побег из Дома странных детей - Риггз Ренсом. Страница 20

— Спасибо, Фиона, — кивнула Эмма. — Если нам повезет, то уже через несколько дней мы к вам вернемся.

— С птичьей помощью, — произнесла Бронвин.

— С птичьей помощью, — эхом отозвались все остальные.

День уже клонился к вечеру. Через час в петле странных животных наступила бы полная темнота и спускаться с горы было бы опасно. Мы начали собираться в путь, и животные щедро снабдили нас запасами свежей еды и свитерами, связанными из шерсти странных овец. Дердра клялась, что эти свитера обладают каким-то странным свойством, хотя она так и не смогла вспомнить, каким именно.

— Кажется, они неуязвимы для огня… а может, для воды… Ах да, они не тонут в воде, как маленькие пушистые спасательные жилеты… Или, возможно… О, я не знаю… Как бы то ни было, они теплые!

Мы поблагодарили Дердру и сложили свитера в чемодан Бронвин. Затем к нам подбежал Грант, протягивая какой-то бумажный сверток, перевязанный бечевкой.

— Это подарок от кур, — заговорщически подмигнув, пояснила Дердра. — Смотрите не уроните его.

Кто-то более осторожный, чем я, подумал бы дважды, прежде чем брать в дорогу взрывчатые вещества. Но нам угрожала опасность, а пес и эму-раф клялись и божились, что если мы будем обращаться с яйцами осторожно, они ни за что не взорвутся. Поэтому мы тщательно упаковали их в чемодан, обернув свитерами. По крайней мере, теперь нам было что противопоставить людям с оружием, которые могли встретиться нам в пути.

Итак, мы были почти готовы, не считая одной мелочи: покинув петлю, мы по-прежнему не знали бы, в каком направлении двигаться.

— Я могу показать вам дорогу из леса, — предложил Эддисон. — Встретимся на вершине башни мисс Королек.

Площадка наверху была такой маленькой, что одновременно там могли поместиться только два человека. Поэтому туда отправились мы с Эммой, взбираясь по шпалам как по перекладинам гигантской лестницы. Грант с Эддисоном под мышкой вскарабкался наверх по-обезьяньи ловко.

От вида, который открылся перед нами, захватывало дух. На востоке вдаль уходили покрытые лесом склоны холмов, постепенно переходящие в бескрайнюю равнину. На западе виднелся океан, по волнам которого скользило видавшее виды судно, оснащенное сложной системой парусов; оно медленно приближалось к берегу. Я так и не спросил у животных, какой у них в петле год — 1492 или, может быть, 1750? Хотя им, наверное, это было безразлично. Это место было надежно укрыто от мира людей, а значит, время здесь не имело никакого значения.

— Вам туда, — произнес Эддисон, ткнув трубкой на север, в направлении дороги, едва виднеющейся за деревьями и похожей на проведенную по лесу тонкую карандашную линию. — По этой дороге вы дойдете до города, в котором имеется, во всяком случае, в вашем времени, железнодорожный вокзал. Ваша среда путешествий между петлями, кажется, 1940 год?

— Точно, — подтвердила Эмма.

Хотя я весьма смутно понимал, о чем они говорят, я никогда не боялся задавать глупые вопросы.

— Почему мы не можем выйти в этот год? — спросил я. — Мы могли бы добраться до Лондона и в этом времени.

— Вам пришлось бы путешествовать в конном экипаже, — ответил Эддисон. — Это занимает несколько дней… и, по моему опыту, заставляет изрядно понервничать. Боюсь, у вас нет свободного времени на такую сомнительную роскошь. — Он обернулся и толкнул носом дверь, ведущую в маленькую хижину на вершине башни. — Прошу вас, — пригласил он. — Я хотел бы показать вам кое-что еще.

Вслед за Эддисоном мы вошли в крохотную хижину, скромная обстановка которой состояла из кровати, шкафа и стола со сдвижной крышкой и не шла ни в какое сравнение с комфортабельным жилищем мисс Сапсан. Телескоп на высокой треноге «смотрел» в окно. Это был наблюдательный пункт мисс Королек, откуда она осматривала окрестности и наблюдала за отлетами и возвращениями своих голубей-шпионов.

Эддисон подошел к столу.

— На тот случай, если вам не удастся найти дорогу, — произнес он, — здесь лежит карта леса.

Эмма открыла ящик стола и увидела карту — старый пожелтевший рулон бумаги. Под картой лежал помятый фотографический снимок, запечатлевший женщину в черной, расшитой пайетками шали, с седыми волосами, зачесанными в высокую эффектную прическу. Она стояла рядом с курицей. На первый взгляд фото было очень неудачным, сделанным в тот момент, когда женщина отвернулась и моргнула. И все же, в снимке было что-то очень точное — волосы и платье женщины удивительным образом перекликались с пестрыми, черно-белыми перьями курицы, при этом они с птицей смотрели в противоположные стороны, что будто бы подразумевало странную связь, каким-то непостижимым образом возникшую между птицей и человеком. Казалось, они говорят без слов, обращаясь к мыслям друг друга.

Это, вне всякого сомнения, была мисс Королек.

При виде фотографии Эддисон, казалось, поморщился. Я видел, что он очень обеспокоен судьбой имбрины, хотя и пытается это скрыть.

— Не хочу, чтобы вы восприняли это как дополнение к своим самоубийственным намерениям, — произнес он, — но если ваш безумный план осуществится… и, случись вам где-то повстречать мисс Королек… возможно, вас не затруднит… то есть я хотел сказать, если вас не затруднит…

— Мы отправим ее домой, — поспешила успокоить его Эмма, а затем почесала пса за ухом.

Будь на его месте любая другая собака, это выглядело бы совершенно естественным, но по отношению к говорящему псу показалось мне странным.

— Благослови вас Пес, — ответил Эддисон.

Я тоже попытался его погладить, но он встал на задние лапы и произнес:

— Прошу прощения, сэр, но не соблаговолите ли вы держать свои руки при себе!

— Простите, — пробормотал я.

Воцарилось неловкое молчание, во время которого стало ясно, что нам пора.

Спустившись с башни, мы присоединились к нашим друзьям и попрощались с Клэр и Фионой.

Клэр уже лежала не на траве, а на одеяле и подушке, которые ей предоставили животные. Она, подобно принцессе, принимала нас, расположившись на своей импровизированной постели, а мы по очереди опускались перед ней на колени.

— Пообещай, что вернешься, — потребовала она у меня, когда подошла моя очередь. — И пообещай, что спасешь мисс Сапсан.

— Я сделаю все от меня зависящее, — кивнул я.

— Этого мало! — сурово произнесла она.

— Я вернусь, — уточнил я. — Обещаю.

— И спасешь мисс Сапсан!

— И спасу мисс Сапсан, — повторил я, хотя мне самому это обещание показалось пустым.

Чем более уверенным я пытался выглядеть, тем меньше уверенности ощущал на самом деле.

— Хорошо, — кивнула она. — Мне было ужасно приятно познакомиться с тобой, Джейкоб, и я рада, что ты остался с нами.

— Я тоже рад, — ответил я и быстро встал, потому что ее сияющее личико в обрамлении белокурых локонов было таким серьезным и искренним, что у меня сжалось сердце.

Она безоговорочно верила всему, что мы ей говорили: что ей и Фионе будет хорошо здесь, среди этих странных животных, в петле, покинутой создавшей ее имбриной; что мы за ними вернемся. Я всем сердцем надеялся, что мы делаем эти заявления не только для того, чтобы убедить в осуществимости своей невероятной затеи самих себя.

Хью с Фионой стояли немного поодаль. Они держались за руки и касались друг друга лбами, прощаясь на свой собственный безмолвный лад. Мы все уже попрощались с Клэр и были готовы тронуться в путь, но никто не решался их потревожить, поэтому мы просто стояли и смотрели. Фиона отстранилась от Хью и, вытряхнув несколько семян из буйной копны своих волос, вырастила огромный розовый куст, увенчанный красными бутонами, на том месте, где они оба стояли. Пчелы Хью ринулись его опылять, и, пока они этим занимались (казалось, девушка сделала это только для того, чтобы на мгновение уединиться со своим другом), Фиона обняла Хью и что-то прошептала ему на ухо. Он кивнул и что-то шепнул в ответ. Когда они наконец обернулись и увидели, что все на них смотрят, Фиона покраснела, а Хью направился к нам небрежной походкой, сунув руки в карманы. Пчелы роем летели за ним.