Миры Роджера Желязны. Том 27 - Линдскольд Джейн. Страница 9

— Силовой луч, — сказал Корда, — пригодный для мелкой сварки и починки, но боюсь, с этим роботом он не справится. В любом случае трудно предположить, что робот станет спокойно сидеть рядышком с нами и смотреть, как мы копаемся в основании его пьедестала.

— Все равно попробовать стоило, — заявила Коломбина.

— Интересно, — задумчиво проговорил Корда после некоторой паузы, — не сумеем ли мы найти Форт, который упомянул робот. Может быть, удастся убедить одного из «героев» прийти сюда и договориться с роботом.

— Ну, босс, я не знаю, — ответила Коломбина. — На этой планете полно городов. Где искать нужный нам Форт?

Корда поднялся на ноги:

— В «Парке Славы» должна быть карта с изображением этого замечательного Форта. Вполне соответствует замыслу создателя. Вы не погуляете со мной по парку, леди?

Коломбина захихикала:

— Конечно, благородный сэр.

И всюду, где они проходили, раздавался шепот пробудившегося времени. Рыбы выпрыгивали из воды в прудах, цветы раскачивались под легким ветерком, стихавшим уже через несколько секунд, раздавались обрывки птичьих трелей.

По пути попалось еще много статуй, но роботов они больше не встретили, хотя Корда проверил каждую, подходя к ней поближе.

— Еще одно доказательство, что существует способ сдвинуть того верзилу с пьедестала, — заметил Корда. — Если бы в парке все было приспособлено для тура по истории сражений на Урбе, то среди этих статуй оказалось бы еще несколько роботов.

— Очень странно, — заявила Коломбина. — Мы ведь находимся в сравнительно новой вселенной, не так ли? Какая тут может быть история войн?

— Хороший вопрос, — похвалил Корда. — Однако ответ на него достаточно прост. Мы услышали то, во что робот верит — так его запрограммировали. Если в него заложили, что на планете несколько столетий бушевали войны, значит, так оно и есть — для него.

— Верно! — воскликнула Коломбина. — И как я только сама не сообразила!

— Ну, это не единственное объяснение, — утешил ее Корда. — Существуют и другие варианты. Время на Урбе может идти куда быстрее, чем во вселенной-прайм. Например, Чарли закончил работы лет пятьдесят назад, время здесь шло, скажем, в четыре раза быстрее — значит, этой вселенной исполнилось двести лет.

— Ого! Ты думаешь, что так оно и есть?

— Честно говоря, нет, — отозвался Корда. — Человеческая жизнь коротка, даже если применять лекарства, продлевающие ее — не могу представить себе, чтобы кто-нибудь добровольно согласился на то, чтобы она текла быстрее. Я полагаю, искусственная история более вероятное объяснение. Кстати…

ПЦП подпрыгнула в воздухе.

— Я вижу, босс! Там, немного дальше, диорама!

Диорама скорее напоминала рельефную карту, искусно вставленную в естественный ландшафт. На ней было изображено сражение.

В центре диорамы высилась темная массивная крепость, отделенная от окружающей территории оврагом — не вызывало сомнений, что это и есть легендарный Форт. Неприятель собрал свои силы на каменистой равнине с дальней стороны оврага. Солдаты с ружьями и гранатометами прятались в наскоро вырытых окопах, готовые пристрелить любого, кто покажется из-за стен Форта.

— Коломбина, воспользуйся данными аэрофотосъемки, которую ты сделала, когда мы подлетали к планете, и попытайся отыскать Форт.

— А я уже его нашла, — самодовольно доложила ПЦП. — Сейчас передам тебе картинку. Там есть на что посмотреть.

На внутренней поверхности очков появилось изображение. Оно практически не отличалось от диорамы — за одним существенным исключением. На каменистой равнине лежали тела, а в воздухе застыла ракета, пущенная в сторону Форта. Однако защитники Форта активировали лазерные пушки, прикрывая небольшой отряд, занимающий позиции на песчаном плацдарме.

— Вот это да! — удивился Корда. — Судя по всему, битва в самом разгаре!

— Угу, — отозвалась Коломбина. — Ты все еще хочешь туда отправиться?

— Нет, — ответил Корда, — но тогда мне придется признать, что Чарли Белл сумел создать защиту, которую я могу преодолеть, только применив грубую силу. Мое самолюбие, не говоря уже обо всем остальном, поставлено на кон.

А кроме того, насколько опасно поле боя в состоянии стасиса?

— Форт находится в другом полушарии планеты, — заметила Коломбина. — На корабле мы доберемся туда быстрее.

Корда кивнул:

— Значит, так и сделаем. Остается позаботиться о том, чтобы во время полета мы случайно ничего не активировали. У меня появилось подозрение, что на Урбе беспрерывно бушуют войны.

На этот раз Корда не позволил компьютеру вести корабль в одиночку. Придя к выводу, что две головы всегда лучше, чем одна, он пристегнулся к капитанскому креслу. Правда, он взял на себя функции второго пилота, прекрасно понимая, что рефлексы Коломбины намного превосходят скорость реакции любого человека.

Корда при помощи сканера рассматривал многочисленные города, раскинувшиеся внизу — большинство были повреждены бомбардировками, в некоторых наступление стасиса прервало сражение.

И еще его поразила одна необычная деталь: солдатская форма в разных районах почти никогда не повторялась. В некоторых местах вооружение было ультрасовременным, в других воины шли в бой с мечами и щитами.

— Би, — задумчиво проговорил Корда, — у меня возникло весьма своеобразное предположение насчет этой планеты. Оно тебя удивит.

— Попробуй поделись со мной, — заявила Коломбина. — У меня у самой странные вкусы — ты же мне нравишься, не так ли?

Корда решил не обращать внимания на последнее замечание.

— Сначала я решил, что мы попали на планету в самый разгар всеобщей войны, но смешение технологий и разная форма солдат делает это, естественное на первый взгляд, предположение бессмысленным.

— Да?

— Что, если этот мир — одна большая стратегическая игра?

— Твоя гипотеза полностью соответствует всем имеющимся у нас сведениям, — с сомнением в голосе проговорила Коломбина, — но кто станет развлекаться таким безумным образом?

— А я разве утверждал, что человек, который все это придумал, в своем уме? — отпарировал Корда. — Богатство — необходимо. А вот сохранять разум и здравый смысл — вовсе не обязательно. Моя догадка очень хорошо объясняет, почему так занервничал Чарли Белл, когда я спросил его о «Карманах Бога».

Коломбина ничего не сказала — довольно необычное для нее поведение, поскольку у компьютера почти всегда и на все находился быстрый ответ. Корда раздумывал — хороший это знак или плохой, когда двигатели переключились на посадку.

— Я собираюсь посадить корабль на территории Форта. Не вижу никакого смысла приземляться среди его противников.

Корда молча кивнул, его внимание было сосредоточено на показаниях сканеров. Открытая со всех сторон равнина казалась очень удобным местом для высадки. Что же помешало врагам Форта начать обстрел с более выгодных позиций?

Вездесущий стасис затруднял сканирование — отсутствие времени означало также и отсутствие теплового излучения, звука и множества других мелких деталей, которые помогали определить наиболее опасные участки. В нынешней ситуации понять, откуда следует ждать неприятностей, до тех пор пока собственное темпоральное поле Корды их не активирует, невозможно.

— Снижаемся, — доложила Коломбина. — Шестьдесят секунд до посадки. Сорок пять секунд до активации наземных участков под нами.

На краю линз Корда видел, как побежал отсчет времени. Однако плоская часть равнины по-прежнему его беспокоила. Оставалось всего двадцать две секунды, когда он неожиданно заорал:

— Би! Немедленный взлет! Мы над минным полем!

Двигатели протестующе взревели, но «Коломбина» взмыла ввысь. Голова Корды дернулась назад, под воздействием резко возросшей силы тяжести. Только мягкий подголовник кресла спас его от серьезного повреждения шейных позвонков.

Внизу спокойно расстилалась плоская равнина — она словно дожидалась их; Корда не сомневался, что еще несколько секунд — и было бы поздно, даже стремительный старт не помог бы.