Ночь в одиноком октябре - Желязны Роджер Джозеф. Страница 7

– Так, просто прогуливаюсь. Хорошая ночь для прогулок. Видите ли, частенько меня одолевает бессонница. А вы, должно быть, возвращаетесь из города?

– Да.

– Вот и я тоже. Повстречался там с самим Великим Сыщиком и его другом. Он попросил у меня огоньку.

– Да что вы?

Ларри взглянул на свою ладонь, казалось, убедился в чем-то, и продолжил:

– У меня сложилось впечатление, что он тоже участвует в расследовании тех недавних убийств… и, кстати, насколько я понял, сегодня ночью случилось еще одно. Вы что-нибудь слышали об этом?

– Нет.

– Порекомендовал мне быть поосторожнее. Хороший совет, между прочим.

– А как вы сами считаете, у него имеются какие-нибудь зацепки?

Ларри покачал головой.

– Сложно о нем судить. Хотя его партнер бормотал что-то по поводу собак.

– Интересно.

– Я провожу вас, если вы не возражаете.

– Буду рад.

– Еще восемь дней осталось до того, как луна полностью сойдет на нет, – заметил Джек спустя некоторое время. – Вы вообще присматриваетесь к луне, Ларри?

– Да, и частенько.

– Так я и думал.

На несколько минут вновь воцарилась тишина, Ларри вышагивал бок о бок с Джеком.

– Вы, случайно, не знакомы с неким джентльменом по имени Граф? – внезапно спросил Ларри.

Джек пару секунд молчал, после чего проговорил:

– Я много слышал о нем, но быть представленным ему не доводилось.

– Одним словом, он прибыл в наш город, – сказал Ларри. – Мы старые знакомые – он и я. Я всегда чувствую, когда он оказывается поблизости. По-моему, он открывающий.

Джек снова промолчал.

Я припомнил вчерашний день, когда мы с Серой Дымкой отравились к тому месту, которое указал мне Бубон. Пока я ждал снаружи, она проскользнула в склеп. Довольно долго оттуда не доносилось ни звука, потом она снова возникла рядом со мной.

– Все верно, – произнесла она, – крыс не соврал. Там, внизу, на двух подставках размещен весьма и весьма приличный гроб. Рядом с ним – открытый сундучок со сменой одежды и прочими предметами личного туалета.

– Зеркало присутствует?

– Никаких зеркал. А среди корней, прямо над головой, висит Игл собственной персоной.

– Таким образом, Бубон вел честную игру, – сказал я.

– Никогда не верь крысам, – посоветовала она. – Ты сказал, что он пролез в дом и повсюду совал усы.

А вдруг именно ради этого он и заглянул, а информацией предложил обменяться, чтобы прикрыть себя, когда ты поймал его на месте преступления?

– Уже думал об этом, – сознался я. – Но я слышал, как он вошел, и сразу знал, где искать. Он только и успел увидеть, что Тварей-в-Зеркале.

– Тварей-в-Зеркале?

– Ну да. А разве у вас таких нет?

– Боюсь, что нет. И чем они занимаются?

– Шуршат.

– А.

– Пойдем. Я покажу тебе.

– Ты уверен, что не будет никаких осложнений?

– Уверен.

Она долго смотрела в зеркало, потом протянула лапку и притронулась к собственному отражению.

– Ты прав, – сказала она. – Они… шуршат.

– И еще меняют цвет, если их хорошенько взбудоражить.

– Где вы их взяли?

– В одной пустынной деревеньке в Индии. Там все либо перемерли от чумы, либо бежали со страху в джунгли.

– Но на что-то же они годятся…

– Да, они липнут.

– А.

Я проводил ее до дома Джилл.

– Боюсь, я не могу тебя пригласить внутрь, показать что-нибудь из наших штучек, – извиняющимся тоном сказала она.

– Нет проблем.

– Чем занимаешься сегодня ночью?

– Надо будет в город сходить.

– Удачи тогда.

– Спасибо.

На перекрестке мы расстались – Ларри направился к своему дому, а мы с Джеком повернули на запад, к себе. Стоило войти во двор, как я сразу почуял запах филина и тут же увидел Ночного Шороха, усевшегося на той самой ветке, которую некоторое время назад занимал Ползец. Я рыкнул ему: «Вечер добрый», но он не ответил. Прежде всего я кинулся в дом, на тот случай, если он вдруг стоял на шухере, но там никого не было и ничем подозрительным не пахло. И все было, как и должно было быть. Значит, просто шпионит. Когда нам нечего делать, мы просто-напросто начинаем следить друг за дружкой.

Джек удалился к себе, чтобы поподробнее оглядеть сегодняшние приобретения. Я же вздремнул в гостиной.

10 ОКТЯБРЯ

Небо затянуло тучами, и весь день накрапывал дождик, поэтому я особо из дома не высовывался. А если и высовывался, то так – оглядеться и мигом назад. В округе никого не было видно.

Дом я обошел раз пять, не меньше, – скорей от скуки, нежели от чего-то еще. И хорошо, что побеспокоился хоть об этом.

Войдя в подвал, я вдруг обнаружил, что Тварь-в-Круге как-то весьма странно притихла. И буквально через секунду понял, в чем дело. Нас медленно, но верно заливало. Вода просачивалась сквозь какую-то щель в стене, стекала по провисшей балке и капала вниз. Ручеек дождевой воды разливался по полу, и набралась уже целая лужа, которая все продолжала прибавлять в размерах. Одно свое «щупальце» лужа простерла в направлении Круга, еще каких-то десять дюймов – и Круг был бы разорван.

Я взвыл во всю глотку – таким долгим, мрачным воем, который приберегал специально для подобных оказий. Затем прыгнул в неспешно текущий ручеек и принялся кататься в нем, вбирая воду шкурой.

– Эй! – закричала Тварь. – Кончай там! Все нормально, так и должно быть!

– Ага, конечно, – отрубил я, развернулся, плюхнулся в лужу и барахтался там, пока не впитал максимум возможного.

После чего перебрался в сухой уголок, подальше от Круга, и немного повалялся, избавляясь от влаги – здесь она могла испаряться сколько ее душе будет угодно.

– Псина чертова! – зарычала Тварь. – Еще несколько минут – и я была бы на свободе!

– Да, что-то не везет тебе сегодня, – ответил я. На лестнице послышались шаги.

Увидев, что произошло, Джек сразу отправился за шваброй. В скором времени он уже собирал тряпкой остатки лужи, периодически выжимая воду в тазик, тогда как Тварь злобно пыхтела, меняя цвет то на розовый, то на синий, то, в конце концов, на ядовито-зеленый. Покончив с этим, Джек подставил под стекающую струйку ведерко и наказал мне, если у нас обнаружится еще что-нибудь подобное, немедля звать его.

Однако ничего такого я больше не обнаружил, хотя весь день только и делал, что обходил дом. Вскоре после наступления сумерек дождь прекратился, но даже тогда я выждал лишнюю пару часиков, чтобы окончательно увериться, прежде чем вышел на еженощную разведку.

Обогнув дом, я очутился на переднем дворе, где выкопал из-под дерева уже порядком попахивающий кусок отравленного мяса. Потом аккуратненько взял его в зубы и перенес к дому Оуэна, положив на видном месте прямо перед парадной дверью. Ни одно окно не светилось, Трескуна и след простыл, поэтому я воспользовался представившейся возможностью и порядком пошастал вокруг дома.

Под растущим на заднем дворе гигантским древним дубом я наткнулся на восемь внушительного размера плетеных корзин, находящихся в различной стадии готовности, плюс еще семь поменьше. Поодаль валялись мотки толстой веревки.

Я решил осмотреть все повнимательнее. И почти сразу споткнулся о лестницу. Да тут целое кустарное производство, вот тебе и хлипкий старикашка…

Я пересек двор и потрусил напрямую через поле. Мне оставалось пробежать еще приличный кусок, когда вновь заморосил мелкий дождик. Густые тучи затянули клочок звездного неба, сгустив и без того непроглядную тьму. Короткая, бледная вспышка осветила окрестности, и гулко прокатился раскат грома.

Наконец я вступил во владения Дорогого Доктора. Сейчас над моей головой находился самый центр сбившихся в кучу низких грозовых туч. И снова с неба, ярко полыхнув, сорвался трезубец, затанцевав меж железных прутьев на крыше старого здания. Гром последовал без промедления, а окна подвала вспыхнули неистовым светом.

Я затаился в траве, прислушиваясь, и вскоре до меня донесся мужской голос, кричащий что-то насчет лейденских банок. Но последовала очередная серия громов и молний, вновь огонь на крыше начал выделывать свой адов танец, раздались крики, замелькали вспышки пламени за неплотно зашторенными окнами. Я подполз поближе.